Если была бы уверена, что действительно этого хочу. Что мне это нужно. А в этом я уверена совсем не была.

Ну в самом деле — это ведь, похоже, практически единственная, последняя моя возможность. Даже при том, что я не выбирала это сама, все получилось помимо моей прямой воли, что в том плохого? Ее, скорее всего, все равно бы не было, прямой-то воли, а так… И потом, девочка. То, что девочка, я знала с самого начала, так же, как с Алексом — что будет сын; это всегда бывает понятно. Сын — это замечательно, а уж в случае с Алексом даже втройне, но девочка — совсем другое дело. У ведьмы должна быть дочь, это правильно во всех отношениях. Совсем не все можно рассказать даже лучшему из сыновей, а вот дочка…

Что я ее — не выращу? Да справлюсь, конечно, тут даже вопросов никаких нет. Алекс уже большой — еще пару лет, и окончит школу, начнет самостоятельную жизнь, уедет куда-нибудь. Даже если придется ему помогать на первых порах, вряд ли это затянется надолго. Зная Алекса, можно ожидать, что уж скорее он мне поможет.

И то, что отец ребенка совсем не волшебник, — тоже заметный плюс. Это значит, что носить ее будет легко, что мне не придется снова вживать в себя новое поле, а потом отрывать его в муках, что рожать будет безопасно… В общем, все складывалось как нельзя лучше, и я решилась.

Алекс отнесся к моей новости положительно-индифферентно. «Немного странно, — сказал он, — но если ты хочешь, если тебе так лучше, то почему бы и нет. Я постараюсь помочь чем могу, но вряд ли от меня будет много толку». Я благодарно кивнула и со своей стороны пообещала ему, что это не сильно изменит его жизнь. Тогда я совершенно искренне так считала.

И так оно все и шло, гладко и ровно, почти до самого конца. Я действительно прекрасно себя чувствовала, работала почти без напряжения, и никто даже не замечал грядущих во мне изменений. Врач, наблюдавший меня, был всем доволен, девочка росла как положено, и ничто, как говорится, не предвещало… Я заранее заказала себе палату в очень хорошем госпитале, где врачи прекрасно понимали, когда они имеют дело с такими, как я. Я сделала это больше на всякий случай, для страховки. Девочка, судя по всему, не должна была обладать магией, по крайней мере ее существование никаким образом себя не проявляло, и это значило, что при родах мне, скорее всего, вообще не понадобится врач. С родами, не осложненными магическими взаимодействиями на уровне поля, ведьма моего уровня может справиться самостоятельно. Но — береженого сами знаете кто бережет.

Я до сих пор не знаю — то, что случилось со мной и со всеми нами потом, было ли проявлением этого самого оберега, или наоборот — какой-то злой воли? С магией так всегда — никакое ее воздействие, даже в самых простых случаях, не может быть истолковано совершенно однозначно, что уж тут говорить про нас. Сколько лет прошло, а я до сих пор ничего так и не понимаю. И только ли я одна…

А тогда, много лет назад, в конце июня, темным дождливым вечером возвращаясь из срочной командировки в соседний город, будучи беременной на середине восьмого месяца, я угодила в автодорожную катастрофу. Чтобы было понятно — ведьма, попавшая в автокатастрофу, это оксюморон. Абсолютный нонсенс. Так не бывает. Так просто не может быть.

И вот случилось. Я не то чтобы зазевалась, может быть, на меня что-то такое нашло, я и теперь не могу восстановить однозначно все, что случилось со мной тогда. Просто накатила волна непонятно откуда взявшейся тошноты, дрогнула рука на руле, перед глазами зависло темное облако, которое тут же рассеялось, пронзенное фарами движущегося навстречу грузовика… Наверное, мое сознание все же успело на автомате включить в последний момент защитные чары, но я этого не запомнила, потому что все вокруг невероятно ускорилось, закрутилось и понеслось в оглушающем железном скрежете неизвестно куда.

Когда я очнулась, вокруг меня было темно и тихо. Я лежала на чем-то ровном, достаточно мягком и явно сухом. У меня ничего не болело, только голова была какой-то гулкой и отчего-то пустой. Да еще было странное ощущение какой-то неполноты, как будто не хватало чего-то жизненно важного, вот только непонятно чего. Я немедленно подняла руку и поднесла к глазам. Нет, все в порядке. Поле никуда не делось. Можно было продолжать жить.

— Очнулись?

Надо мной возник человеческий силуэт.

— Кто вы? И где я нахожусь?

Дурацкие вопросы, кто спорит, а уж для ведьмы вообще почти непростительные, но так в настоящий момент было проще всего. Успею еще разобраться, если понадобится.

— Вы только не волнуйтесь. Вы в больнице. Все хорошо. С вами все в порядке. Вы что-нибудь помните?

— Да. Кажется… Я попала в аварию?

— Правильно. В аварию, да еще какую. Вы даже не представляете, как вам повезло, это просто чудо какое-то. Машина вся всмятку, загорелась, все так и вспыхнуло. А на вас — ну почти ни царапинки. И больница была недалеко, так что и тут все успели. Вы чудом, просто чудом отделались. И с девочкой вашей все хорошо, не беспокойтесь…

С девочкой! Точно! Вот же чего мне не хватает! Я скорее схватилась рукой за живот. Он был пустым и легким.

— Что с ней? Я родила? Где мой ребенок?

— Не волнуйтесь, не волнуйтесь, — захлопотала надо мной медсестра. — Вас принесли без сознания, документов никаких не было, беременность, срок большой. Начиналось кровотечение, возможно, были внутренние повреждения. Наш врач решил на всякий случай тут же сделать вам кесарево сечение, чтобы избежать осложнений. Но все прошло благополучно, не волнуйтесь, девочка в порядке, она в отделении новорожденных, с ней занимаются.

— А она точно в порядке? У меня ведь срок был не полный. Вы уверены?

— В порядке, в порядке. Маленькая, конечно, недоношенная ведь, но дышит сама, все на месте. Вот врач придет, он вам все подробно расскажет.

Я поднялась на постели.

— Мне нужно ее увидеть.

— Ну куда, куда? — замахала руками медсестра. — И не выдумывайте даже. Вам нельзя вставать, у вас шов. И с головой тоже еще неизвестно. Лежите, пожалуйста. Все будет в порядке, только лежите. Скажите мне лучше, как вас зовут. У вас есть страховка?

Я досадливо отмахнулась.

— Есть, конечно. Самая лучшая страховка, это неважно. У меня в сумке лежат все документы, пошлите кого-нибудь посмотреть. Пустите меня к ребенку.

— Все ваши вещи сгорели. Мы даже не знаем вашего имени. И вам ни в коем случае нельзя вставать. Если помните, сообщите мне лучше телефон ваших близких, чтобы мы могли их известить…

К этому моменту я уже успела прийти в себя настолько, чтобы воспользоваться элементарным заклинанием внушения… Какие бумаги, какие близкие… Надо немедленно пойти и убедиться, что с ребенком, с моей девочкой действительно все в порядке. Потому что, если там все же хоть что-то не так, чем быстрее я смогу помочь ей, тем лучше. В этой больнице явно не было врача, облеченного нужными знаниями.

Поднявшись с постели, я ощутила резкую боль в низу живота. Действительно, шов. Вот же ведь… Чертыхнувшись, я быстро пробормотала под нос одно из простых сращивающих заклинаний. Конечно, хорошо было бы поглядеть внимательно, чего они там напахали, но это терпит. Сейчас важнее всего — ребенок. Моя девочка.