интересуют именно они. Умри я этой ночью, Хамосис бы наверняка попытался ими завладеть. Он всегда был завистлив и мечтал о славе...

С веселой усмешкой жрец отхлебнул из своего кубка.

— Но он был бы сильно разочарован!

— Вы хотите сказать, что этих предметов на самом деле не существует?

— С некоторых пор — нет! Мой отец почти все их уничтожил перед смертью. Он подозревал, что слухи о его волшебном богатстве разожгут в людях зависть. Ему не хотелось, чтобы его дом или гробницу осквернили в надежде их у него отнять. И он был прав.

— Тогда как же, — опять забеспокоился Сэмюел, — как же вы сможете мне помочь?

— Сетни просил передать тебе вот это.

Ахмосис медленно снял с правой руки один из внушительных перстней. Это было золотое кольцо, украшенное круглым изображением скарабея. Скарабей был из прозрачного стекла и отсвечивал янтарным блеском, а на спине у него красовалась красная жемчужина.

—      Тебе известно, что означает у нас слово «скарабей»? Оно означает одновременно «быть» и «становиться». Ты наверняка уже видел, как жуки бегают по земле и катят перед собой шарик из травы? Скарабей — еще и тот, кто одновременно перемещается и перемещает... Отец взял с меня клятву, что я сохраню это украшение до дня его захоронения. Он заверил меня, что, если ты и в самом деле тот самый мальчик, о котором он говорил, ты поймешь, как им воспользоваться.

Тут в дверь дважды громко стукнули.

—      Ахмосис! — раздался приглушенный крик. — Явился посыльный от визиря!

Виду жреца был раздосадованный.

—      Прости, мне придется снова тебя покинуть. Я ненадолго.

Он поспешно вышел, оставив Сэма один на один с кольцом. Мальчик вертел стеклянного скарабея в руках. «Тот, кто перемещается и кто перемещает...» Возможно, Сетни видел Сэма в вещих снах верховного жреца, но Сэм-то не видел его и не знал, как пользуются этими их скарабеями... Какая досада!

Сэм залпом опустошил свой кубок. Медовый напиток наполнил его приятным ощущением тепла и как будто даже немного успокоил тревогу. Так, и что же с кольцом... В диаметре скарабей был примерно два сантиметра, совершенно плоский, с панцирем и лапками, вырезанными в стекле. Что же до красной жемчужины, то она была идеально круглой и возвышалась на стеклянной поверхности безупречно гладким бугорком. Что требовалось Сэму, чтобы вернуться в свой мир? Нечто вроде монеты или медали с отверстием посередине. Можно ли использовать украшение в таком виде для активации Камня, который, несомненно, находится где-то в гробнице Сетни? Нет... Какой же из этого следует вывод? Нужно как-то отделить скарабея от жемчужины и от кольца. Легко сказать! А что если он в попытках отломать скарабея просто испортит прекрасный перстень, который завещал Ахмосису его любимый отец? Но, может, всё-таки рискнуть? К тому же они богатые, у них наверняка хорошая страховка! Сэм глупо хихикнул.

Он попытался открутить скарабея от кольца и после нескольких попыток вдруг услышал что-то вроде щелчка. Оказывается, кольцо было приделано к жемчужине через отверстие в скарабее — все три части украшения без труда отделялись друг от друга. Теперь у стеклянного жука в середине появилось отверстие, и он запросто мог сойти за волшебную монету. Обратный билет Сэма! Теперь он вернется домой!

Если, конечно, стены и потолок перестанут раскачиваться...

—      Простите, — проговорил Сэм.

У него нестерпимо разболелась голова, как будто бы ее двенадцать часов подряд сжимали в тисках. Солнце резало глаза, и ноги едва передвигались.

—      Это моя вина, — покачал головой Ахмосис. — Не следовало предлагать тебе наш медовый напиток на голодный желудок.

Они пришли к гробнице Сетни. С этой высоты открывалась впечатляющая панорама долины Нила. Солнце стояло в зените и нещадно плавило городок Сет-Маат. Сэм вспомнил про Пенеба, Нут, Диду и Биату. Они стали для него почти родной семьей... Ему бы очень хотелось снова с ними повидаться, но у Ахмосиса было мало времени — визирь ждал его у себя в середине дня. Расследование шло полным ходом, и уже не оставалось практически никаких сомнений в том, что заговор организовали Мехнат и писец. И всё же Ахмосис настоял на том, что лично проводит Сэма до гробницы.

—      Ты беспокоишься за рабочих, Сем? Не тревожься, я замолвлю за них слово у визиря. Если потребуется, у меня есть небольшие запасы зерна. На них можно будет продержаться, пока им не доставят продовольствие.

—      Вы... Вы очень добры. Не знаю, как вас отблагодарить.

—      Это я должен благодарить тебя, Сем. Ты сделал то, чего желал для тебя мой отец. Он как будто бы и сейчас тут, рядом с нами...

Жрец обнял Сэма согласно здешней традиции.

— Теперь я оставлю тебя одного. Мне не следует знать об этом слишком много. Это тоже пожелание Сетни.

Сэм был исполнен одновременно радостного волнения и страха попасть в очередной незнакомый мир.

— А он... Он точно ничего больше вам не рассказывал? В том смысле... Я не уверен, что вернусь именно к себе. Я бы очень этого хотел, но не знаю, как перенестись туда, куда мне хочется.

Ахмосис посмотрел на него с удивлением. Он ненадолго задумался и наконец произнес:

— Я знаю об этом намного меньше, чем ты, Сем. Хотя, возможно... Однажды отец отсутствовал очень долго. Дни шли и шли, а он всё не возвращался. Моя мать даже начала беспокоиться, не случилось ли с ним несчастья. Когда он в конце концов вернулся, вид у него был изможденный, он исхудал и очень устал. Но при этом лицо его озаряла улыбка. Он нежно обнял всех нас и проговорил: «Один из вас думал обо мне так сильно, что указал мне путь домой». Увы, больше он ничего об этом не рассказывал! Да поможет тебе великий Амон найти верную дорогу...

Сэм взял факел, приготовленный для него Ахмосисом, и вошел в гробницу Сетни. В сумерках глазам сразу стало легче. Он сбежал по двум лестничным пролетам, бегом миновал искусно расписанные коридоры, осторожно обошел тот колодец, который встретился ему на пути в прошлый раз, и добрался до веревочной лестницы. Здесь он бросил факел вниз и спустился на дно залы. Оказалось, что комната эта украшена богаче остальных и от пола до потолка расписана золотыми изображениями бога Тота. Здесь уже стояли предметы обстановки — стулья, табуреты, статуэтки, корзины, вазы, — чтобы сопровождать покойного в его последнем путешествии.

Сэм рассмотрел огромную каменную глыбу, на которую в скором времени поместят саркофаг. В нижней