— Вот, я же говорила! — Надюха натянула на уши сбившуюся шапку, глянула на Тайку с укоризной и шёпотом добавила: — Нет, ты как хочешь, а я завтра в школу не пойду…

— Но завтра же контрольная по истории, — Тайка поджала губы.

Признаться, ей и самой хотелось сказаться больной, только бы никогда больше не чувствовать такого леденящего ужаса. Но она знала: слабину нельзя давать ни в коем случае. Иначе потом так и будешь всю жизнь бояться.

— Ну, я-то всё равно ничего не напишу. Времени подготовиться не было. Получу пару, как в прошлый раз. Может, лучше сразу прогулять, а потом я как-нибудь пересдам?

Вот как у Тайки с алгеброй был вечный затык, так Надюхе не давались исторические даты. У каждого своё слабое место…

— Эй, ты заранее-то на плохое не настраивайся. Поучи сегодня, ещё успеешь. А завтра встретимся здесь же, — Тайка постаралась, чтобы голос звучал твёрдо, без дрожи. — И обратно тоже вместе пойдём. Не бойся, у меня верные помощники есть. Обсудим с ними и разберёмся, кто это нас тут запугивает. Интересно, а другим, кто по той дороге ходит, тоже мерещится всякое?

— Не-а, — Надюха покачала головой. — Я ребят спрашивала. Это случается только если они идут со мной.

А вот это уже было совсем странно. Значит, тот, кто насылал эти страхи, нацелился именно на Надюху. И чем же она ему так досадила? Или, может, наоборот, приглянулась?

— Не беспокойся, я с этим разберусь, обещаю, — Тайка обняла на прощанье бледную как мел подругу и со всех ног помчалась домой. Нужно было как можно скорее рассказать обо всём Пушку с Никифором.

Друзья выслушали Тайку очень внимательно. Пушок так разволновался, что даже добавку макарон не попросил. Сказал, мол, от нервов кусок в горло не лезет, и тут же, противореча сам себе, принялся лопать конфеты одну за другой. Мол, надо же заесть такой стресс.

— Это у меня стресс! — возмутилась Тайка. — Я не пойми от чего еле ноги унесла!

Коловерша со вздохом придвинул к ней вазочку с карамельками и великодушно курлыкнул:

— Так и ты ешь. От сладкого уровень смелости в организме повышается. Только не грызи, а то зубы испортишь.

Все печали и невзгоды Пушок, по обыкновению, лечил вкусняшками. По существу же ему сказать было нечего:

— Если это не ырка и не шишига, то я не знаю кто, — пробурчал он, яростно хрустя карамелькой.

— Ну… упыри тоже умеют страх нагонять, — домовой Никифор в задумчивости почесал клочковатую бороду. — Али ещё какие умруны.

— От умрунов у меня с собой оберег был. Да и кладбище совсем в другой стороне находится, — Тайка мотнула головой, отметая и эту версию.

— Может, это вытьянка? — вдруг осенило Пушка. — Помнишь, Марьянка-то нас тоже сперва пугать стала! И глазищами синими сверкать.

— Тогда бы мы вой услышали, — засомневалась Тайка.

— А может, это немая вытьянка? — встрепенулся коловерша.

— Ага. Ещё скажи, сухопутная мавка! — они с домовым покатились со смеху.

— Эх, Тая! Бывает, что и лесавка в лесу плутает, — Пушок, обиженно надув щёки, отвернулся от друзей.

Никифор первым перестал хохотать и, утерев слёзы, молвил:

— Смех смехом, но что-то же там есть! Сомневаюсь я, чтобы наша Таюшка-хозяюшка просто так напужалась до колик да так, что даже супостата не разглядела. Но я-то, пожалуй, постарше вас всех буду. И знаю, как избыть напасть. Дух-защитник вам нужон.

— Какой ещё защитник? — не поняла Тайка.

— Знамо какой — путников от беды берегущий. Вот я, например, домовой — охраняю эту избу. В городе — ты наверняка слыхала — подъездный бывает. Во всяких этих бизнес-центрах новомодных офисные живут. А вам, стало быть, нужон дорожный.

Хм… Вообще-то звучало логично. Только Тайка прежде никогда не слышала ни о каком дорожном. И Пушок, кажется, тоже. Он недоумённо почесал когтем в затылке, ещё больше встопорщив вечно торчащий хохолок из перьев:

— Эй, Никифор, а как этого дорожного приманить-то?

— Проще простого, — улыбнулся домовой. — На угощение да на добрую песню. Нынче с этим посложнее стало, конечно. Не любят они асфальтовые дороги, где автомобили ездят, не по нраву им шум и яркие огни города.

— Ну, у нас тут вроде тихо. Машины бывают, конечно, но не так часто, как на шоссе, — Тайка достала из шкафчика бабкину тетрадку, раскрыла на чистом развороте, цапнула со стола ручку. — Ну, Никифор, рассказывай, чего делать-то надо?

На следующий день они встретились с Надюхой возле указателя на Ольховку.

— Ты хоть спала? — Тайка с сомнением глянула на подругу, и та покачала головой.

— Не-а… Сперва просто страшно было. А потом я подумала: раз всё равно не сплю, возьму учебник что ли, к контрольной подготовлюсь. Ну так и читала до рассвета. Теперь всё напишу, если не засну до урока, конечно, — она широко зевнула, и Тайка сунула ей в руки свой тамблер с кофе.

— Вот, возьми. Крепкий. Вмиг взбодришься.

По пути туда никаких жутиков они, к счастью, не встретили. Но Надюха сказала, что их обычно утром и не бывает. Много же народу одновременно по дороге идёт: кто на учёбу, кто на работу, кто на рынок… Вот если чуток припоздниться, тогда да. А, признаться, опаздывала она часто. Точнее, почти всегда…

Уроки пролетели незаметно: Тайка контрольную написала самая первая и ещё ребятам кое-чего подсказать успела. Надюха тоже закончила быстро. Радостная такая была — всё сама сделала, в кои-то веки не залажала.

Она едва не улизнула с другими девчонками, пока Тайка складывала в рюкзак тетради и учебник. Пришлось брать ноги в руки и догонять подругу.

— Надь, стой! — она выбежала на школьное крыльцо. — Мы же договаривались, что обратно вместе пойдём.

Та нехотя остановилась.

— Ты чего там возишься так долго? — буркнула она, кутаясь в свой огромный вязаный шарф. — Надо успеть домой до темноты. А то вдруг опять начнётся?…

— И пусть! — Тайка схватила Надюху за рукав куртки. — У меня верное средство есть. Или ты так и хочешь вечно бояться?

— Да мне уже не страшно, — подруга попыталась вырваться, но Тайка держала её крепко.

— Сейчас только осень, а зимой будем каждый день затемно выходить и возвращаться. Что тогда? Нет уж, нужно разобраться раз и навсегда!

— Угу, — Надюха вздохнула. — Ну ладно, говори, что делать будем?

Тайка кивнула и вытащила из кармана рюкзака бабкину тетрадку, чтобы свериться со списком:

— Значит так: перед выходом надо подготовить угощение для дорожного духа. Взять немного хлеба с солью и положить на землю в укромном месте. Ещё можно налить в блюдечко молока или сливок, бросить пшена или гречи. Да хоть