Теперь, на тропе, машина шла резвей, и гораздо мягче, и стрелять было бы, если можно так сказать — одно «удовольствие».

— Это — не слон! Вон какой у него бивень. И гребень из пластин по всей спине! Рахель! Не стреляй! Эта тварь — травоядная!

— Ну и что?! Какая разница?! Может, она нас и не сожрёт — так затопчет!

— Не затопчет. Мы, похоже, просто впёрлись на её кормовую территорию. А личную вотчину надо охранять от посягательств конкурентов.

— Да и … с ним, что надо! Давай, попробуй объясни ему, что я не буду жрать его траву, и писать в его ночной горшок! — Рахель старательно удерживала четырехметровую в холке слоноподобную громадину, короткие ноги которой к счастью, не позволяли развить достаточно высокую скорость, в перекрёстье прицела, но стрелять действительно пока воздерживалась.

— Согласен, это трудно. Да и не понимаем мы по-динозаврски. Остаётся бежать, «позорно» покинув поле боя! — Керк, державшийся за турель теперь больше для того, чтоб не упасть, чем чтобы прицелиться, рассмеялся, — Полина! Во-он — ещё колея! Давай на неё! И — газу! Не думаю, что территория этого сердитого паршивца уж слишком обширна, через пару минут отстанет!

Действительно, монстр вскоре отстал, и даже окончательно остановился, проводив их свирепым фырканьем и взрёвыванием. Огромный бивень на носу, как бы знаменуя «победу» над бегущим врагом, вскинулся кверху, сверкнув в свете луны молочно-белой свечой. Сзади монстра теперь явственно угадывались силуэты похожих монстров, но размером поменьше: стадо самок и детёнышей.

— Знаешь, а хорошо, что мы не стреляли. Сейчас бы мне было стыдно… Перед его детьми. — Рахель утёрла пот со лба тыльной стороной предплечья.

— Ага. Мне тоже. — Полина позволила себе посмеяться, — Ну что? Вон туда?

— Да, Полина. Вон туда.

Керк, убедившись, что сзади и с боков больше нет, по крайней мере в пределах видимости, реально агрессивных и опасных монстров, перебрался тоже вперёд: встал, держась за трубы рамы, между женщинами. Благо, ширина кузова Хамви позволяла стоять рядом не теснясь. Он ощущал странный подъём: словно первобытный дикарь, заваливший мамонта! А ведь, вроде, ничего такого они не сделали: только отбились! Но…

Но стоять вот так, в автомобиле, быстро несущемуся по бескрайним просторам степи с торчащими кое-где редкими деревцами акаций, и горами где-то на заднем плане, уже чуть освещаемыми восходящим солнцем, и ощущать, как в лицо бьют тугие струи ветра, и запах травы, пыли и навоза проникает в лёгкие…

Это, конечно, — то ещё ощущение!

И то, что бок о бок с ним — соратницы, в которых он уже вполне уверен, почему-то наполняет грудь чувством удовлетворения.

И — единения.

Похоже, они стали-таки Семьёй!

К белому кругу, очень похожему на тот, с которого они стартовали, подъехали уже когда рассвело. Теперь свет, вертикальным столбом исходивший прямо из его поверхности, не был столь заметен, как в темноте тропической ночи.

— Въезжать?

— Погоди-ка, боевая подруга. Мне в голову пришла такая мысль… Керк, а стоит ли нам так уж торопиться отсюда выезжать? Может, мы попробуем здесь… Обжиться?

— Знаешь, Рахель, я и сам над этим думал весь последний час, благо, все гады отстали… Но, как мне кажется, смысла в этом нет. Мясо динозавров жёсткое и невкусное — у них были почки другого типа — как у акул. То есть — много аммиака в крови.

— Это что: говоря проще — всё провоняло мочой, что ли?!

— Ну да. Можно и так сказать. Хотя… Велоцерапторы, вроде — предки птиц. Этакие гигантские цыплята. Табака.

— Вот уж не рвусь попробовать… Где мои любимые шарики белковой массы?

— Подожди-ка, Полина. — Керк остановил собравшуюся было нажать на педаль газа женщину, — Тут мне в голову тоже пришла мысль. Но — не по поводу «пожить» здесь. А разжиться, если уж мы отбились, имеем фору, и готовы отчалить «к себе» — каким-нибудь оружием. Или хотя бы орудиями: палками, камнями, травой…

— Думаешь, из этого выйдет толк?

— Не знаю. Но попробовать-то можно? Ну-ка, Полина, оставайся на стрёме, и следи за окружающим. А мы с Рахель посмотрим: что тут и как.

«Смотреть» однако особо долго не пришлось: Полина, забравшаяся на перекрестье страховочных труб кузова, и приставившая ладонь козырьком к глазам, заорала:

— Вижу стадо рапторов на пять часов! Крупные, шустрые. Несутся прямо к нам! Не больше километра!

Керк, нашедший всего один камень, и одну старую, покоричневевшую от солнца, кость, похожую на берцовую, крикнул Рахель, «искавшей» по другую сторону машины:

— Рахель! Как успехи?

— Вот! — его напарница потрясла в воздухе чем-то вроде витого рога газели, — Только рог! Да и то — какой-то трухлявый!

— Ладно, сойдёт! Давай в машину!

Они добежали, и вскочили вовремя: оруще-визжащее стадо трёхметровых тварей с разинутыми в предвкушенье пастями, куда свободно можно было бы засунуть колесо Хамви, было в какой-то сотне шагов, когда Полина осторожно въехала в центр круга.

Вселенная снова разомкнулась и сомкнулась вокруг них.

Керк упал на пол с высоты полуметра. Рахель тоже: женщина вскрикнула. Но скорее от страха, чем от боли: они практически не ударились, потому что упали на ноги — смогли сгруппироваться и спружинить!

Полина, падавшая с высоты сиденья, среагировать не успела: треснулась о привычную жёсткую упругость чёрного пола всей задницей!

— У-у!!! Сволочи!!! Больно-то как… — женщина перекатилась на бок, потирая ушибленные места, — Могли бы предупредить!

— Ничего. Не страшно. Попросишь нашего мужа — и он поцелует тебя в то, чем ударилась. Говорят, это отличное лекарство!

— Рахель. Ты — циничная свинья. Хоть и моя лучшая подруга…

— И молочная сестра. И старшая жена. И… Керк? Ты — что?

Керк, недоумённо вначале, сейчас оглядывался уже в полной уверенности, разочарованно качая головой.

— Ни-че-го. Уже — ничего. Чёрт. И как это я раньше не догадался!..

— Ты о чём?

— Вот об этом! — не без раздражения он обвёл рукой очередной, или всё тот же, стандартный белый зал, — Сам дурак! Можно было сразу догадаться, что всё это — иллюзия! Конечно: кто нам действительно даст на Хамви гонять по доисторическим саваннам и стрелять в динозавров! Посмотрите: ни машины, ни камней, ни рогов!

— А ведь и правда: здесь… Ничего нет!.. — голос женщины звучал растерянно.

— Да, Полина. Нас… Провели. Думаю, это такой вид симулятора.

— Погоди-ка, Керк! — Рахель подошла ближе, положив ладонь ему на плечо: она и правда расстроилась, — Почему ты думаешь, что это — симулятор? Ведь для такого, чертовски, кстати, достоверного, эффекта, нужно надевать на голову визуализационный шлем, и подвешиваться в таком… э-э… как бы шаре?!

— Это там,