На совете командующих французский маршал представил веские доказательства в пользу своей идеи, но Раглан с ним не согласился. К невероятному удивлению Сент-Арно, оказалось, что английская армия не способна преодолеть даже шесть переходов от Феодосии к Симферополю. Раглан честно признался, что в его армии отсутствует обоз. Снабжение придется осуществлять лишь по морю, а дальше двинуться англичане не смогут. У Раглана нет ни повозок, ни ездовых, ни лошадей, и в целом отсутствует интендантство.

Нельзя сказать, что Раглан проявил легкомыслие. Участник сражения при Ватерлоо, потерявший там руку, он обладал не только здравым умом, крепкими нервами, но и опытом. Раглан заказал в Болгарии несколько тысяч вьючных лошадей, однако добиться от Лондона отправки в Крым обслуживающего персонала оказалось выше сил Раглана. В результате англичане отправились в поход практически налегке.

Сент-Арно негодовал, но ничего поделать не мог. Вот такой союзник ему достался, а воевать против русских в одиночку французы не хотели, да и перспективы кампании в этом случае уже теряли свой радужный оттенок. Итак, Феодосия как место десанта отпала, и пришлось подыскивать другую гавань. Выбор остановился на Евпатории, а главной целью теперь стал Севастополь, а не Симферополь.

Мы уже отмечали, что в Европе и России мало кто из военачальников рассматривал Крым как будущий основной театр боевых действий. Сам Паскевич опасался за одесский регион, и лишь Меншиков твердо стоял на том, что ждать врага надо в Крыму. Поэтому, не дожидаясь приказа сверху, он начал готовиться к десанту противника еще летом 1853 года. По его приказу была вооружена Павловская батарея в Севастополе, сформированы специальные пехотные команды, которых обучили стрелять из пушек, строились печи для накаливания ядер. Для защиты бухты города оборудовали три новые батареи, а два транспорта превратили в брандеры – суда для поджога или преграждения доступа вражеским кораблям. В 1854 году Меншиков приказал возвести еще две батареи.

Эти и прочие приготовления для отражения противника неопровержимо свидетельствуют о стратегическом таланте Меншикова. Более того, наш командующий в Крыму разгадал и первоначальный план Сент-Арно. Он доложил Николаю I, что высадка, скорее всего, произойдет у Феодосии. Очевидно, не только Сент-Арно, но и Меншиков был поражен, узнав, что англичане не взяли с собой обоза и по этой причине пункт десанта был изменен.

Не исключал Меншиков и удара по Евпатории и Севастополю. Командующий видел дальше других, и крайне несправедливо, что потом ему создали образ нерешительного и ограниченного человека. Он требовал подкреплений, обратился непосредственно к царю, и в конце концов ему все же направили одну пехотную дивизию. Увы, лишь одну, все остальные части либо боролись на Кавказе с мюридами и Турцией, либо держали границы на юго-западном, западном и северном направлениях.

14 сентября 1854 года коалиционная армия неприятеля начала высаживаться на крымский берег. В числе безумных обвинений по адресу Меншикова особое место занимает упрек в том, что он не решился сбросить вражеский десант в море. Военным специалистам прекрасно известно, что высадку прикрывала мощная эскадра. Попытка русских приблизиться к берегу была бы встречена убийственным огнем корабельных пушек.

Нельзя забывать, что почти все солдаты крымской армии еще никогда в жизни не принимали участия в войне. Гвардия находилась в Польше, опытные кавказские полки сражались на другом театре военных действий, а французы отправили в Крым элиту своей армии.

Меншиков поступил правильно, не отправив войска на заведомый провал. Он занял позиции у Альмы, чтобы иметь хоть какие-то козыри, по сравнению с куда более крупной армией трех держав. Рядом с рекой находились скалистые высоты, что осложняло противнику наступление. Это не компенсировало объективную необходимость защищать растянутую позицию и без того немногочисленными частями, но все же облегчало задачу оборонявшимся.

Чтобы лучше представлять ход боя, читателю следует обзавестись картой Крыма, а для тех, кому лень сверяться с картой, я постараюсь на словах обрисовать расположение русских войск, используя описание крупного историка М. И. Богдановича.

Итак, Альминская позиция находилась на плато одноименной реки. Участок от устья до селения Алматамак – это наш левый фланг, представлял собой обрывистые скаты плато. В центре позиции находилась балка (долина), по которой шла Евпаторийская дорога. К востоку от дороги начиналась возвышенность, которую Меншиков избрал для правого фланга нашей армии. Отметим, что река Альма легко проходима вброд. Чтобы затруднить противнику высадку в бухте Улукул и двинуться после этого на левый фланг, Меншиков отправил к деревне Аклез батальон Минского полка. Восточнее стояли два батальона Белостокского и Брестского полков, за ними во второй линии – Тарутинский полк. Московский полк с батареей Меншиков держал в резерве.

По центру командующий расположил две батареи, а за ними Бородинский полк наследника цесаревича. Восточнее Евпаторийской дороги на возвышенности Меншиков поставил укрепленную батарею, а за ней – четыре батальона Казанского полка великого князя Михаила Николаевича. Справа от него – Суздальский полк и две батареи. Во второй линии располагались Владимирский и Углицкий полки, за владимирцами было еще две батареи, а в садах деревень Бурлюк и Альматамак укрылись три батальона.

Основной резерв составляли Волынский полк и три батальона Минского полка с батареей, гусарская бригада с батареей и еще два казачьих полка – на правом берегу Альмы.

Правым крылом и центром командовал князь Петр Дмитриевич Горчаков, левым крылом – генерал Василий Яковлевич Кирьяков. Общее руководство сражением осуществлял Меншиков.

20 сентября 1854 года союзники при поддержке корабельных пушек пошли на русские порядки. Сент-Арно намеревался окружить наших двойным охватом и полностью разгромить. Раглан ответил, что не станет идти в обход, поскольку опасается за свой левый фланг, и предпримет фронтальную атаку. Сент-Арно взбесился, однако приказывать англичанам не имел права, и наступление пошло не по его плану.

Первый удар нанесли французы на левом фланге русской позиции, зайдя в тыл батальона Минского полка. Под угрозой окружения командир (Ракович) приказал отступить. Тем временем «нерешительный» Меншиков под чудовищным обстрелом верхом на коне прибыл на левый фланг и, оценив обстановку, вовремя прислал Раковичу подкрепление. Это спасло батальон, который смог отойти в полном порядке. Но и противник бросил туда же еще несколько батальонов и одну бригаду.

Меншиков приказал Минскому полку отразить наступление, однако вражеский флот обрушил на русских град ядер. Французы взбирались на высоты, и остановить их никак не получалось. Численное превосходство неприятеля сказывалось, и даже отряд наших стрелков с нарезными ружьями 3-го батальона Московского полка не смог удержать свою позицию. Англичане предприняли атаку селения Бурлюк и вытеснили русских. А вот правое крыло неприятеля попало в непростое положение. Здесь стояли два батальона Московского полка и батарея из 17-й артиллерийской бригады. Они открыли такой плотный огонь, что Сент-Арно пришлось бросить резервную дивизию на помощь своему правому флангу. Разгорелся ожесточенный бой, командиры полков генерал Куртьянов и полковник Приходкин получили ранения, большинство батальонных и ротных командиров было либо убито, либо ранено. Отдельные части русского левого фланга начали отступление, однако правый фланг отбил первое наступление англичан. Отлично показали себя и русские штуцерные, которые метко выбивали артиллеристов неприятеля.