Не в интересах командования группы армий «Центр» было в создавшихся условиях излишне драматизировать обстановку, но, в предчувствии худшего, Бок доложил в «Асканию» ужасающую реальность: ни на одном участке фронта его войска не в состоянии сдержать крупное наступление большевиков… Они панически отступали.

Гитлер решительно отвергал предложения то Браухича, то Йодля о преднамеренном отводе терпящих поражение войск из-под Москвы на отсечные позиции. Он никак не мог понять, почему отступает «всесильный» Гудериан.

Фюрер неистово кричал в микрофон:

- Гудериан! Держитесь во что бы то ни стало! Я посылаю вам подкрепления! Я мобилизую все, что можно в тылу! Твердо надейтесь на меня! Только держитесь, Гудериан!

Эти свои заклинания Гитлер повторял и в переговорах с Леебом, Клюге, Бушем, Штраусом, Рейнгардтом и Вейхсом. Но отступление вермахта продолжалось.

Тут-то и возникла подлинная неразбериха в управлении войсками. Гитлер перестал считаться с мнением Генштаба ОКХ. Браухича он превратил в «письмоносца» для передачи в инстанции срочных бумаг. Его ближайшее окружение с искренним участием и пониманием воспринимало его успокоительно-оправдательную формулу: «Переносить победы может всякий. Поражения - только сильный!»

На фронте группы армий «Центр» катастрофически нарастало напряжение в районе Клина. Русские штурмовали Истру и Солнечногорск. Вечером Бок доложил в «Асканию», что русские прорвали фронт 2-й армии Вейхса у Ливен. Две дивизии, 45-я и 134-я, оказались в полукольце. Образовался разрыв по фронту между 2-й танковой и 2-й армиями.

Рейхсканцлер в это время находился уже в Берлине. 11 декабря он выступил на заседании рейхстага. Требовалось развеять уныние и воодушевить народ новыми обетами во славу германского оружия, которое продолжает быть самым сильным в мире. Фюрер патетически заявил, что Советы будут непременно разгромлены летом следующего года! В сорок первом немецкие солдаты сражались, маршируя «в бесконечных далях, мучаясь от жары и жажды, задерживаемые непроходимыми от распутицы дорогами, остановленные от Белого до Черного моря ненастным климатом, зноем июля и августа, ноябрьскими и декабрьскими вьюгами, замерзая во льдах и снегах… Наступление зимы, естественно, задержит это движение. С приходом лета наступление продолжится!»

В ночь на 15 декабря Гитлер провел совещание в узком кругу с приглашением командующего армией резерва Фромма. На этот раз он пытался выяснить острейший вопрос: какими резервами располагают сухопутные войска, чтобы подкрепить терпящую катастрофу группу армий «Центр»? Ни Браухич, ни Гальдер на это совещание приглашены не были. Тон на нем задавал Йодль.

Фюреру, по предложению того же Йодля, предстояло лично решить вопрос о переброске на Восток [2] 18-й пехотной дивизии из Дании. Но тут же вставал и следующий вопрос - на какой конкретно участок ее направить? Впрочем, этот же вопрос не решился еще и в отношении 88-й, 208-й, 216-й и 246-й пехотных дивизий, которые в кратчайшие сроки предстояло перебазировать в Россию из Франции.

К исходу 16 декабря Браухич, Гальдер и Хойзингер были вызваны в «Вольфшанце». В присутствии Геринга, Кейтеля и Йодля фюрер изложил свое видение обстановки. Фронт страдает одним недостатком - у русских больше солдат! Он и не располагают достаточным количеством артиллерии и танков. Их положение хуже, чем у вермахта. По этому об отходе не может быть речи. Отводить войска допусти мо только там, где русские добились глубокого прорыва. Группе армий «Север» отс тупить на рубеж по реке Волхов, продолжая блокаду Петербурга. Группам армий «Центр» и «Юг» удерживать занимаемые ныне рубежи.

Развязка неумолимо приближалась. И 17 декабря Главком ОКХ еще предпринимал какие-то действия по обеспечению жизнедеятельности групп армий на Восточном фронте. Было подготовлено ряд злободневных решений: об укреплении правого фланга 4-й армии Клюге в районе Калуги за счет переброски туда двух пехотных дивизий; о закрытии унтер-офицерских школ и отправке полутора тысяч их слушателей на фронт в качестве младшего командного состава; о поставке в группу армий «Центр» тысячи грузовиков.

Браухич действовал, не подозревая, что его собственная судьба уже решилась в «Вольфшанце». После многодневных размышлений Гитлер, заручившись одобрением этого шага со стороны Кейтеля и Йодля, решил взять на себя командование сухопутными войсками.

18 декабря Главком ОКХ Браухич проводил из «Аскании» в отпуск для «восстановления здоровья» фельдмаршала Бока, а через сутки сам был приглашен в «Вольфшанце» и получил: отставку. Формулировка и на этот раз звучала стереотипно - «по состоянию здоровья».

В командование группой армий «Центр» вступил фельдмаршал Клюге. Но фронт и при нем продолжал разваливаться на глазах. 9-я армия Штрауса сдала русским Калинин, 3-я танковая группа - Высоковск. Самовольный беспорядочный отход продолжали 2-я танковая и 2-я армии. Гудериан и Вейхс проигнорировали приказ фюрера от 16 декабря об обороне с фанатическим упорством.

В момент «пересадки» фельдмаршалов Бока и Клюге командующий 2-й танковой армией самовольно направился в Главную Ставку, чтобы при личной аудиенции убедить фюрера в необходимости отвода войск группы армий «Центр» на отсечные тыловые позиции. Но вояж «танкового стратега» в Растенбург оказался безрезультатным.

«Вы слишком близки к событиям», - многозначительно сказал Гитлер и далее не сколько раз повторил эту фразу.

Гудериан покинул Главную Ставку в полном расстройстве. Отход войск запрещен, но какими силами сдержать большевиков, если сибирские бригады встали на лыжи и атакуют коммуникации группы армий с разных направлений?

В разгар кризиса на Восточном фронте с новой силой дала о себе знать давняя неприязнь Клюге и командующего 2-й танковой армией. 21 декабря Гудериан возвратился в Орел из Главной Ставки и застал войска в ужасном состоянии. Связь между соединениями повсеместно нарушалась, и панические слухи о возможном окружении побуждали их командиров принимать самостоятельные решения об отходе.

Перед Гудерианом встала дилемма - либо смириться с беспорядочным бегством войск о т Москвы, либо организованно отвести войска на оборонительный рубеж по рекам Ока и Зуша. Без всяких согласований с Клюге он принимает второй вариант. В Красном Бору словно этого только и ждали. Последовал контрприказ командующего группой армий «Центр» - «Не отходить!» Но он запоздал на сутки. Хорошо зная, что и Гитлер недоволен действиями Гудериана под Тулой, Клюге тут же обратился в «Вольфшанце» с требованием о снятии его со своего поста. Роковая ошибка генерал-полковника Гудериана пришлась на 23 декабря.

Выслушав список потерь только за одни сутки, Гитлер, находясь в состоянии крайней аффектации, распорядился в адрес начальника Генштаба ОКХ о подготовке расчета на использование химических средств против Петербурга. Эта работа поручалась генералу артиллерии Бранду.

Каждый следующий день становился для вермахта тяжелее. И 27 декабря не принесло облегчения ни на одном из участков. Напротив. Разрастался кризис в полосе обороны 16-й армии. На фронте Кириши -