не поймешь. Я и сам себя считаю наполовину мертвым… Только все хорохорюсь, хорохорюсь, хорохорюсь…)

И вот «Вещий Олег» пристает к этому самому новому городу Новопупску. Ну, во-первых, куда деться, если тебя встретила эскадра азербайджанских стоматологов. На предмет возмездия за кидалово при обмене золотого пердонца на рубли. Есть в этом городе место под названием оперный театр, в коем соль земли Русской выражена в соблюдении русской традиции в авангардной форме. Потому как авангард – это и есть традиционная скрепа русского народа.

– Как это, мил человек Михаил Федорович, как это? – изумился Калика.

– Как-как, – взял речь Нупидор. – В то время как западный мир писал «Тристана и Изольду», русские авангардисты написали «Петра и Февронию». Причем если первое произведение было написано на древней бумаге, то наши праотцы смело написали Петра и так далее на передовой бересте.

– Это да, – поддержал Сидоров Козел, – немчура поганая и по сию пору не может этим умением овладеть.

– И того боле, красавы: наши Петя и Февра обошли Тристю и Изу…

– Изу? – встрепенулся Аглай Трофимыч Циперович.

– Так, красава Аглай Трофимыч, Тристан называл Изольду, когда они познавали друг друга…

– Как это – познавали? – заинтересовалась Марусенька, плохо разбирающаяся в эвфемизмах русского языка.

– … (Нупидор употребил глагол, который я по цензурным соображениям вынужден заменить эвфемизмом «трахались».), красава. Я уж не говорю об обувке. Там у них испокон веку носили кожаный сапог, у нас же появился лапоть. И только у русского народа, народа-авангардиста, могла появиться народная мудрость «не лаптем щи хлебаем». Об сапоге такой мудрости нет. Что с того проистекает?

– Что, мил человек Нупидор? – поддержал Калика.

– Что? – поддержал Сидоров Козел.

– Что, уважаемый? – поддержал Аглай Трофимыч.

– Что? – поддержала Марусенька.

– А то, господа мои хорошие, что на Западе щи хлебали сапогом!

– Ааааххх!!! – вскричали тут швамбраны все.

– А русский авангард уже изобрел лапоть.

И тут уже все поняли, что в Новопупский оперный театр, колыбель оперного авангарда, идти придется. Иначе соли земли Русской не найти и станет невозможно понять душу нашего народа. Ну, и… Как без этого. Да никак. Русский человек, как я рассуждал, без того, чтобы добраться до самой сути вещей, ни за какое дело не возьмется. А иногда и посреди дела остановится, чтобы задуматься, из каких высших соображений он, к примеру, в носу ковыряет. И сидит себе и думает. И хорошо ему от этого. И духовностью своей высокой сам себя ублажает, и елей сам собой льется на израненную сомнениями душу. Вот и стоят недостроенные дома – как-то же жили без них! Стоят на дорогах вырытые ямы, потому как в поисках смысла жизни забыл, на хрена эти ямы вообще выкопал. И долго-долго размышляет, на хрена козе баян.

Ну, а до того надо разобраться с эскадрой азербайджанских стоматологов.

А как ты с ними справишься, когда их вона сколько… Так что гибель всем грозит неминучая. И наши герои застыли в ожидании.

И тут Нупидор воскликнул:

– Смертельный номер!

Стоп. Вот теперь наступило время поведать историю Нупидора.

История Нупидора из разных источников

Впервые упоминание о Нупидоре появилось в записках о Поместном соборе 1503 года, на котором в дискуссии между Нилом Сорским (нестяжатели) и Иосифом Волоцким (иосифляне) Нупидор держал сторону Нила Сорского и это толковище слил. В связи с чем в знак протеста из монашества расстригся и стал жить вольной жизнью бродяги по временам и пространствам Великого княжества Московского, царства Российского, Российской империи, Совдепии, Эсэсэрии.

При царе Иване Васильевиче подвизался переписчиком в царской библиотеке. Потом сгинул вместе с библиотекой, но в отличие от библиотеки появился в Смутное время в окружении Бориса Годунова.

Некоторое время он скоморошествовал по градам и весям, но затем был схвачен стрельцами царя Алексея Михалыча Романова на гулянье на Красной площади по случаю Яблочного Спаса. А повязали его за срамные частушки по поводу деяний стрелецкого воеводы Антона, сына Васильева, с монашенками Исидории, Агриппины и Катерины в разных положениях. Чем смущал народ к блудодейству и подрывал основы древнего благочестия. Царь Алексей Михалыч даже выпустил указ, в котором всех скоморохов указал «брать в батоги». Но Нупидор батогов избежал, так как в Российком царстве закон обратной силы не имел.

При императоре Петре Первом Нупидор одно время служил в Посольском приказе под началом барона Петра Павловича Шафирова, крещеного еврея. Вместе с тем вполне приличного человека. Даже граф Иван Михалыч Шереметев, отъявленный антисемит, Петра Павловича уважал. Ну не до такой степени, чтобы здороваться за руку, но все же в присутствии раскланивался.

А также обучал Ганнибала русскому языку, чем косвенным образом способствовал началу Золотого века русской литературы.

В позжие времена по указу Екатерины Великой перевел вольтеровского «Кандида». Об отношениях Нупидора с матушкой императрицей ходили слухи. Но достоверных свидетельств не имелось, так что князь Потемкин и братья Орловы гневались беспричинно. Но князь Трубецкой его все-таки достал. Донес матушке о якобы связях с Радищевым. И опять же, хоть никаких достоверных свидетельств и не имелось, но так как дело было политическое, от двора был отставлен и «оставлен в подозрении».

В связях с декабристами замечен не был, император Николай Александрович даже удивлялся, как это: такой известный вольнодумец – и не замешан. Хотели было отлучить его от двора, но он при дворе и не состоял. Так что был сослан «по месту постоянного проживания». А так как места постоянного проживания у него не было, то его отпустили «на волю Божью». Он и на воле Божьей ухитрился влететь на крамолу. Подписал прошение о помиловании приговоренного к повешению по делу Петрашевского дворянина Федора Михайловича Достоевского. Бежал. Пропадал, а потом всплыл в уездном городе Калязин Тверской губернии в цирке-шапито Константэна и Бэзила Эггерт (Кости и Васи Егоровых). Обо всем нам поведал шпрехшталмейстер шапито Иван Степанович Боше:

– Так вот, милсдарь, Нупидор работал у нас где-то в восьмидесятых. При императоре Александре Третьем. Работал он «Единственная гастроль! Укротитель Жорж Жоржет! Смертельный номер! Живой человек против живого льва. Голова человека в голове льва! Две головы – лучше!». Льва звали Архип. Сколько ему лет, Нупидор не знал. И, милсдарь, еще не известно, кто из них двоих был старше. Но народ в Калязине на них валил валом. Поначалу Архип прыгал через обруч. Не то чтобы сильно прыгал – так, перешагивал, потом переходил от одной тумбы к другой. Мол, куда нам торопиться. А вот куски мяса ловил ловко и даже жонглировал ими, а потом проглатывал. Зрители