этого богатства была непосредственно связана с семейством Харири. Отец Саада Рафик, бывший премьер-министр Ливана и основатель семейного бизнеса, начал окучивать ат-Тубейши задолго до того, как Абдалла стал королем.

* * *

Мухаммед принялся усиленно бороться с коррумпированными государственными служащими и представителями частного сектора, сколотившими состояния на взятках. Отец поручил ему проводить экономические преобразования, и он ожидал, что бизнесмены и члены королевской семьи будут подчиняться ему и выполнять свой гражданский долг, даже если из-за этого станут нести убытки. Для страны, в которой десятилетиями ничего не менялось, радикальные преобразования были непосильной ношей – еще недавно самые богатые корпорации платили откаты членам королевской семьи, и никакой король или принц не хотел вступать с ними в конфликт, неизбежный в случае изменения привычного механизма работы системы.

Однако никто не жаловался на несправедливость – по крайней мере, публично. В частных беседах дети покойного короля Абдаллы ворчали на новую власть. В разговорах с сестрами Турки ибн Абдалла – неудавшийся наследник престола, быстро выдавливаемый Мухаммедом из власти, – катил бочку на Салмана, который всегда был в семье белой вороной. По его словам, Салман занимал пост губернатора Эр-Рияда 48 лет только потому, что был совершенно непредсказуем и ему нельзя было доверить серьезный пост в правительстве. Однако дети Абдаллы старались не выказывать недовольство – они были настолько осторожны, что после смерти отца даже начали оставлять телефоны в соседних комнатах, когда говорили о чем-то важном, боясь, что люди Мухаммеда прослушивают их разговоры. Как выяснилось позже, опасения были небезосновательны.

Семейства бен Ладен и Харири тоже безропотно приняли нападки Мухаммеда. Как лаконично выразил суть этой философии один западный бизнесмен, «тебя смешали с дерьмом, а ты улыбаешься как ни в чем не бывало».

* * *

В то же время Мухаммед считал, что благодаря своему влиянию в правительстве сможет стать прямым конкурентом других представителей частного сектора. Пойти против него – все равно что напасть с кухонным ножом на человека с пистолетом: безнадежная затея при любом раскладе. К тому же принц полагал, что сможет вести бизнес лучше конкурентов.

Один из бизнес-планов Мухаммеда опирался на использование возможностей, связанных с Меккой и мусульманскими паломниками. Ежегодно в Мекку приезжают более 2,5 млн человек со всего мира, чтобы во время молитвы обойти Каабу и выполнить свои обязательства перед Аллахом. При этом 1,8 млн человек прилетают из-за границы на самолетах государственной авиакомпании Saudia, которой принадлежит монополия на доставку пассажиров в ближайший к Мекке аэропорт в Джедде.

Однако, несмотря на то что у большинства паломников не было другого выбора, кроме как лететь Saudia, компания не извлекала прибыли из своего монопольного положения. Она печально известна безобразным управлением, мошенничествами и мутными схемами закупок, нити от которых тянутся ко многим членам саудовского правительства. Кроме того, авиакомпания не желала тратиться на новые самолеты, поэтому основу авиапарка составляли старые воздушные суда, постоянно нуждавшиеся в ремонте. Даже нанятые иностранные менеджеры не смогли сделать компанию прибыльной.

Вскоре после прихода Салмана к власти Мухаммед решил заняться решением главной проблемы Saudia: обновлением устаревшего авиапарка. Это была бы крупнейшая сделка – на сумму не менее 10 млрд долл. Но принц столкнулся с препятствием: незадолго до смерти короля Абдаллы авиаперевозчик уже заключил контракт на поставку самолетов с европейской авиастроительной компанией Airbus. Saudia согласилась купить у европейцев 50 новых пассажирских самолетов; деньги должен был выделить Суверенный фонд Саудовской Аравии. Для королевской авиакомпании это была очень выгодная сделка: за покупку крупной партии самолетов Airbus предложила саудовцам большую скидку.

Однако, с точки зрения Мухаммеда, у сделки был один огромный минус: он не принимал в ней никакого участия. Это было тем более обидно, что буквально за несколько месяцев до заключения контракта с Airbus компания, связанная с семьей принца, вошла в авиабизнес.

В 2014 г. Турки, младший брат Мухаммеда, стал мажоритарным акционером дубайского инвестиционного банка Quantum Investment Bank и возглавил его совет директоров, хотя инвестиции полностью контролировал Мухаммед. Для финансового института послужной список Quantum был очень скромным, но банк сотрудничал с одним матерым дубайским финансистом, занимавшимся исламским банкингом[23].

Законы шариата запрещают мусульманам давать деньги в рост. Поэтому за последние несколько десятилетий изобретательные финансисты разработали целый ряд одобренных исламскими лидерами инструментов, по сути позволяющих обойти запрет. Все просто: заемщик не выплачивает банку проценты по кредиту, но платит банку дороже за различные услуги. Да, арабские страны – экзотический сегмент финансового рынка, зато в Кувейте, Саудовской Аравии и ОАЭ много благочестивых инвесторов, сколотивших состояния на продаже нефти, поэтому исламский банкинг там считается весьма прибыльным делом.

Quantum, банк брата Мухаммеда, объединился с одной малоизвестной дубайской компанией, и партнеры сделали неожиданное заявление: они планируют создать крупнейший в мире авиализинговый бизнес. Упомянутую малоизвестную дубайскую компанию создали хитроумные предприниматели из Марокко и Ливана. Они открыли в Дубае офис, чтобы стать финансовыми посредниками богатых нефтью стран Персидского залива. Стратегия Мухаммеда и его африканских друзей была очень проста: занять деньги у инвесторов, купить самолеты, а потом сдавать их в лизинг авиакомпаниям. Инвесторы должны были получить свою долю прибыли – разницу между затратами (кредитом) и доходами лизинговой компании.

Quantum, принадлежавший семье Салмана, тоже выигрывал от этой схемы, так как именно этот маленький банк стал агентом по размещению, а значит, имел право на получение комиссионных. Иными словами, Quantum должен был привлечь в бизнес Мухаммеда деньги инвесторов и получить часть доходов. Неважно, выстрелит предприятие принца или провалится: банк получит деньги в любом случае. Кроме того, связь Quantum с кланом Салмана означала, что инвесторы, стремившиеся завоевать расположение королевской семьи, могли сделать это с помощью инвестирования через ее банк. В конечном итоге Quantum удалось собрать для компании Мухаммеда миллиарды долларов. Все, что ему оставалось сделать, – найти клиентов, которые захотели бы арендовать у него самолеты.

Когда отец принца стал королем, искать клиентов даже не потребовалось: Мухаммед просто через одного из своих подчиненных сообщил Saudia, что отныне та не будет покупать самолеты напрямую у Airbus. Это станет делать компания, связанная с банком Quantum, а авиаперевозчик будет арендовать у нее самолеты. По договору лизинга Saudia обязалась арендовать воздушные суда по цене, близкой к рыночной стоимости нового Airbus. «Эта сделка выгодна всем», – говорил Мухаммед друзьям. По мнению принца, все было справедливо: его семья заработала бы на контракте деньги, а авиакомпания получила бы новые суда по рыночной цене.

Однако управляющие Saudia были недовольны сделкой – напрямую у Airbus они купили бы эти самолеты дешевле. Согласно условиям нового договора они должны были арендовать самолеты без скидки, а деньги, которые можно было бы сэкономить, работая с европейцами напрямую (60 % стоимости каждого судна, между прочим), шли в фонд, связанный с банком семьи Салмана. Но делать было нечего – так распорядился Мухаммед, и компания Airbus, несмотря на обеспокоенность некоторых менеджеров тем, что сделка попахивает коррупцией, согласилась на новые условия.

Мухаммед вел себя так, будто это первый его триумф после восхождения отца на престол. «Это была моя идея», – хвастался молодой принц на одном из вечеров во дворце.

* * *

Мухаммед понимал, что в Саудовской Аравии деньги были ключом к власти во многих смыслах. В узком смысле его семья могла купить преданность вождей потенциально враждебно настроенных племен и выплатить принцам-выскочкам отступные за отказ от попыток занять высокие посты. В широком смысле контроль над финансовыми инструментами позволял Мухаммеду выбирать победителей и проигравших в его новой экономике.

Конечно, Мухаммед мог бы и дальше выдавать строительные контракты конгломератам бен Ладенов и Харири. Но он решил работать с мелкими строительными компаниями, владельцы которых были не так прочно связаны с враждующими группировками династии Саудитов и более сговорчивы. Однако важнее всего был вопрос нефтедолларов, благодаря которым существует современная Саудовская Аравия и от которых зависит дальнейшее направление развития страны.

Мухаммед хорошо знал, как будет распоряжаться огромными доходами от продажи черного золота.