Игорь запихивал в рот чёрствую булку, с повидлом, запивая пивом. Лиля скромно сидела на стульчике, и молчала.

— Лиля, так может, подождёшь нас с Игорем? У меня дома. Мы быстро.

— Не хочу, и поеду с вами, — ответила она слабым голосом.

— Далеко ехать? — спросил Игорь, заканчивая бутылку пива.

— Автозаводская, знаешь, где это?

— Не-а, вызывай такси.

Через пятнадцать минут мы уже сидели в машине и мчались по городу. Пробок не было, и таксист, явно торопился. По адресу, наш дом оказался в гордом одиночестве, с унылым внешним видом, заброшенным двором и подъездом. Лиля осталась ждать в машине, пока мы с Игорем, отправились на дело.

— Этаж третий? — спросил Игорь, скривившись от грязных стен, и вони в подъезде. Убьют троих?

— Ну — да, всё это я видел собственными глазами.

— Невесёлая история. Странный твой Часовщик, если он существует на самом деле.

Игорь покосился на меня с укором в глазах.

— Ты, что мне не веришь? Думаешь, я от нечего делать, придумал всю эту историю?

Игорь встал на ступеньки и схватил меня за руку.

— Вот ты сам подумай, Макс. У тебя пропали часы. С твоих слов. Потом встреча с загадочным Часовщиком. Ограбление банка, убийство троих человек. Слишком много событий, тебе не кажется? И кто он такой, на самом деле? Почему не остановит беспредел, и ты выполняешь его работу?

— Ну не знаю, толком.

— То-то и оно. И когда уже в нашей стране наведут порядок? Нет, ты только посмотри. «Цой жив, и будет жить». Этому шедевру лет двадцать. Здесь явно живут любители «Кино», и Виктора Цоя. Меломаны хреновы.

— Не о том ты думаешь, друг. Как действовать будем?

Я остановился перед старой дверью, с нужным номером, и ждал предложений друга.

— По обстановке. Звони, я первым зайду, ты за мной. Если всё, что ты рассказал, правда, и нам нужно забрать часы и уйти, справимся.

Меня мучали сомнения и тревога. И я с неохотой нажал на кнопку звонка. За соловьиной трелью, последовали шаги.

— Кого там черти принесли?

Голос хозяина квартиры был злобным и неприятным. Игорь не чувствовал опасности и лыбился, как Иванушка дурачок, на Царевну лягушку, со стрелой во рту.

— Нам Алик нужен, — ответил я, и приосанился.

— Зачем?

Дверь не открывалась, и хозяин не собирался нас впускать.

— Чё за дела братан? — вмешался Игорь, небрежно отодвигая меня в сторону. — Алика позови. Дело есть к нему, срочное. Нехорошо так, нормальных людей, на пороге держать. Не по понятиям.

Игорь подмигнул и несколько раз дёрнул плечами, и покрутил головой, разминая шею. За дверью нависла гробовая тишина. Видно было, что хозяин раздумывает, как правильно поступить. После короткой паузы, щёлкнул замок, и открылась дверь. Неприятное лицо, со жвачкой во рту, в майке, и шортах, стояло в дверном проёме, и пялилось на нас.

— Чего вам пацаны?

— Тут это…

Я топтался на месте, напрочь забыв, как правильно называется записка из колонии, но выручил Игорь.

— Алик ты?

Игорь набычился и сверлил злыми глазищами Алика.

— Ну, я, и чё?

— Малява для тебя, впусти, хватит воду лить на песок. Порожняк гонять.

Алик нехотя выглянул за дверь, убеждаясь, что мы вдвоём и больше никого нет, и после впустил нас, в коридор. Везде царил самый настоящий бардак, и противный запах никотина, словно аммиак, резал глаза, забивая лёгкие. На вешалке, в коридоре болтались грязные вещи. Зеркало, в красивой, резной оправе, на ножках, имело огромную трещину, кривыми руками заклеенную жёлтым скотчем. В комнате лежал коричневый ковёр, с бурыми пятнами. Как будто неизвестный художник, пролил краску, и не удосужился её смыть. Притон, не квартира. Ободранные обои, на стенах, двери с облупившейся краской, стол завален посудой, пепельница полная окурков, грязный пол.

— Пацаны, у меня мало времени. Давайте маляву и расход.

— Значит, не угостишь людей с дороги? Не правильно так, братан. Не уважать людей. Ты видел, что за окном творится? Дождь как из ведра. Пока топали к тебе, ноги промокли. Угости чаем, кофейком, и мы свалим.

Алик явно не ожидал такого поворота событий, и нехотя кивнул головой. Я, наконец, увидел на его руке заветные часы, и чуть было не схватил их. Игорь зыркнул глазами, и покраснел.

— Не спеши, — прошептал он, небрежно толкая вбок.

Игорь прекрасно справлялся со своей ролью, человека бывалого, уличного босяка, чем вызывал в моих глазах уважение.

— Заходите, пацаны на кухню, чайник уже стоит. Побазарим, о том о сём. Кто маляву передал? — крикнул Алик с кухни.

И тут я опешил. Потому, что не знал, что сказать, но вмешался Игорь.

— Мне малява попала через вторые руки. Кореш мой, Венька, откинулся и вручил.

— Это какой Венька? Маленького роста, качок, с пятьдесят третьей? — спросил Алик.

— Он самый, — ответил Игорь, не успел он оглянуться в мою сторону, как Алик схватил его волосы, опрокинув голову назад, и приставил к горлу нож.

— Ну, что фраерки попались. Выкладывайте, живо, зачем припёрлись и кто вы такие?

У меня пропал дар речи. Я смотрел на Игоря, обезумевшими глазами, и видел, как Алик водил ножом, по горлу товарища. Видно было, что нож острый, и тоненькая полоска, на шее, кровоточила. Лицо Игоря побледнело, он с жадностью глотал воздух, и боялся пошевелиться.

— Нет никакого Вени, клоуны, — буркнул Алик, и сильнее потянул Игоря за волосы. Попались лохи слободские. Тоже мне, менты, недоучки. Где только вас ловят, в каких прериях. Индейцы.

— Не трогай моего друга!

Мой голос на удивление прозвучал твёрдо и убедительно. Время застыло, и я, поворачивая голову, на маленькие настенные часы, увидел, как секундная стрелка замедляет свой ход. Боковым зрением заметил справа от себя чёрную точку, медленно приближающеюся к моей голове. Поднимая руку, я слегка отбиваю этот предмет, и он меняет свою траекторию, в сторону холодильника. Затем делаю шаг, в сторону Игоря, хватаю его за правую руку, и тяну на себя. Алик продолжает стоять, спиной к окну, и мой удар левой рукой в грудь, заставляет его осесть на подоконник, и закашляться. Игорь летит в коридор, и там растягивается на полу во весь рост. В голове нарастает гул и удары часового механизма настенных часов. Я вижу, как стрелка, начинает привычно набирать плавность и ход, и слышу за спиной глухой, металлический удар. Поворачивая голову, вижу на полу нож, и вмятину на дверце холодильника.

— Да кто вы такие, мать вашу.

Алик сидит на подоконнике и тяжело дышит. Он боится поднять голову и посмотреть мне в глаза. Ни говоря ни слова, я подошёл к нему, и сорвал с руки часы. Бандит даже не сопротивлялся. Выйдя из кухни, я помог подняться Игорю, и вытащил из квартиры. Игорь, что-то бубнил, под нос, и с трудом волочил ноги по лестнице. Уже на улице из машины нас заметила Лиля, и выскочила помочь.