начали работать с ним, когда он был настоящей молодой звездой. В результате такого отслеживания художников на местной сцене мы замечаем тех, кто нам интересен, делаем им предложения, и в течение какого-то времени начинаем работать с ними в галерее. Сейчас для того, чтобы таких художников было хотя бы какое-то количество, мы сделали в галерее pop/off/art lab. На сегодня там 4 автора. Это все молодые, как мы считаем, звезды, и за них отвечает директор нашей галереи Серафима Кострова. Это художники, которые не имеют галерейного контракта, но галерея за ними присматривает, помогает в разных аспектах и, главное, продает их работы. Из pop/off/art lab, вероятно, с течением времени кто-то войдет в основной состав галереи. Таким же образом это происходит и в больших международных галереях, только там система подобной ротации еще сложней, и шансов попасть в галерею еще меньше.

В чём смысл предложения, которое вы делаете художникам? Идёте ли Вы по пути Лео Кастелли, который первый начал платить им стипендию, когда у них не было вдохновения, сил и ещё чего-то? Или вы просто с ними заключаете контракт, чтобы они работали только через вас взамен на какие-то обязательства, скажем, на стандартный процент от продаж 50 на 50? В чём суть именно вашего предложения? Стандартно ли оно для российского рынка или у вас есть какое-то своё уникальное предложение для художников?

Я не знаю, стандартное оно или нет, надо поспрашивать у других галеристов, но, наверное, аналоги какие-то есть. Я не думаю, что мы придумываем какие-то неповторимые схемы. Скорее, это более широкий, более свободный контракт, нежели чем у художника, который продается через нашу галерею или через аналогичные галереи, с которыми у него также есть контракт. Мы оказываем художникам помощь и стремимся регулярно продавать их вещи. Это самое главное. Художники не всегда понимают и не обязаны понимать как устроен мир арт-бизнеса. Помощь даже в этом аспекте бывает довольно важна в какие-то моменты. Но, если художнику нужна какая-то помощь оперативно, мы просто покупаем у него работу, чтобы его выручить.

Как вы оцениваете работы молодых художников?

В России много интересных фигур, да и в мире очень много интересных молодых фигур. На самом деле, на этот вопрос нельзя достаточно четко ответить, потому что каждый раз ты видишь что-то новое, что тебя привлекает. Если бы это был автор, следующий каким-то лекалам, это было бы нам неинтересно. Например, у нас нет ни одного художника из стрит-арта: почему-то все, на кого я смотрю, мне кого-то другого напоминают. И хотя они достаточно хорошо продаются, нам это не особо интересно. Мы говорим, что лёгких путей не ищем, и это правда так. Я хочу продвигать художников, которые не похожи ни на кого, с ясно различимой индивидуальностью и при этом с интересными решениями именно сегодняшних задач искусства. Вовсе не в первую очередь мы задумываемся о коммерческом потенциале — он приходит позже. Мы стараемся искать неординарные фигуры в сфере искусства, и надеюсь, что нам удавалось их находить в последние годы, потому что раньше у нашей галереи был несколько иной имидж, дескать, мы занимаемся только уже устоявшимися художниками. Сейчас мы занимаемся молодыми наравне с известными и уже состоявшимися классиками. Это тоже важно для молодого автора — попасть в такую среду, где он на равных выступает с абсолютно великими именами как Булатов, Пушницкий, Нахова, Слава Лебедев.

Приходит к вам человек, думающий, что он художник, приносит работы. Он молодой, у него нет имени, и как вы оцените, за сколько можно продавать?

Во-первых, к нам никто не приходит, к нам нельзя прийти, нам даже нельзя прислать резюме. Мы сами мониторим ситуацию, прежде чем сделать выбор. Оценивать работы достаточно просто — вся молодежь стоит в пределах невысокого диапазона, от нескольких сотен долларов или евро до 5-ти тысяч евро за холст 2-х или 2,5-метрового формата. Все, что происходит в этом спектре, это как бы такое первоначальное кипение рынка, и его всё равно нужно пройти на начальном этапе. Мы не можем, например, в счет малой ёмкости российского рынка сказать, что этот молодой художник настолько крутой, что вы его покупайте не по 5 тысяч, а по 15. Нужно пройти целый ряд стадий для того, чтобы стоить таких денег. В Германии, например, это возможно, и мы видим, что там художник, только выпустившийся из академии, уже может стоить как серьезный российский международный бренд. Вот в этом, пожалуй, проявляется разница наших рынков. Но всё же мы видим, что предложений очень много, и сейчас, я думаю, есть сотни интересных предложений, из которых мы в течение года максимум одно-два можем добавить даже не в основной состав галереи, а в наш pop/off/art lab.

Кто отбирает работы? Вы лично или у вас есть коллегия?

Мы коллективно отбираем. Мое мнение здесь не должно быть приоритетным, потому что, во-первых, я могу ошибаться, а во-вторых, я меньше понимаю и знаю эту среду. Мы согласовывем художников втроем — я, директор и моя жена Ольга Попова, партнер галереи. У Ольги есть свой бренд, это сайт ArtZip.ru, который сегодня является крупнейшим интернет-агрегатором современного искусства. Там продается достаточно много молодежи. Я этот сайт воспринимаю как один из таких потенциальных навигаторов, где может возникнуть интерес к какой-то фигуре художника, где происходит активная ротация молодежи, где видно, как у художника растёт и движется рынок. Сайт позволяет делать какие-то выводы о сегодняшней художественной сцене и ценах. На самом деле, сейчас в сети есть целый ряд таких сайтов, где мы смотрим интересную молодежь.

Многие люди, которые вдруг, увлекшись, начинают покупать, а потом и собирать искусство, изначально не очень хорошо разбираются в предмете. Скажите как человек, который на переднем крае и как искусствовед, и как галерист — чего в продаже современного искусства больше: искусствоведения, понимания трендов или маркетинга, умения продвигать работы, проталкивать художников? Леонид Тишков, например, написал книжку «Как стать художником, не имея ни капли таланта», где он убедительно объясняет, что умение или неумение рисовать не делает человека ни художником, ни нехудожником.

Название Лёниной книги, конечно же, провокационное. Леонид — художник грандиозного таланта, и его искусство хорошо тем, что оно показывает — второго Тишкова не может возникнуть, потому как для этого нужно иметь какой-то внутренний огонь, фанатизм настоящий. С этой точки зрения, мы не обращаем внимание на профессионализацию художника — это один из факторов, но далеко не обязательный.