Ее разбудил выстрел из винтовки. Неужели Морган снова убил змею? Вайолет подняла край повязки, но, не увидев никакой добычи на дороге, поспешно поправила ее, пока Морган не заметил, что она нарушила его запрет.

– Кого вы застрелили на этот раз? – спросила она с любопытством, когда Морган спешился.

– К нам подкрадывался кугуар, я застрелил его в тот момент, когда он уже готов был наброситься на нас. Этот зверь решил нами поужинать.

На них чуть не набросился хищник? Какой ужас! До сознания Вайолет вдруг дошло, что она только что едва не погибла. По телу пробежала дрожь, к горлу подкатился ком. Как она сейчас ненавидела эти дикие края, где повсюду таилась смерть, и только Морган мог защитить ее! Вайолет было страшно подумать, что бы с ними стало, если бы он не выстрелил или промахнулся. Поэтому она твердо решила, что обязательно научится стрелять. Правда хватит ли ей мужества сражаться с хищниками? Но больше всего в этой ситуации ей не нравилось то, что она испытывала чувство благодарности к своему похитителю.

– Вы остановитесь на привал, чтобы приготовить кугуара? – спросила она, видя, что Морган не садится на лошадь.

– Нет, кугуар – одна из самых крупных диких кошек. Некоторые здесь считают его мясо деликатесом и утверждают, будто по вкусу оно напоминает свинину. Но я подозреваю, что вы не станете его есть и будете воротить нос, как от мяса змеи.

– Ваши подозрения небезосновательны.

– Мне надо убрать кугуара с дороги. Я заберу его с собой.

– Зачем?

– Потому что труп привлечет стервятников, которых можно будет заметить издалека. И проезжающие мимо наверняка захотят выяснить, что едят птицы.

Из этих слов Вайолет сделала вывод, что участок Моргана где-то совсем рядом. Иначе бы он так не беспокоился об убитом кугуаре.

Она снова немного сдвинула повязку и увидела, как Морган привязывает кугуара к одному из мулов. Видимо, вьючным животным не понравился запах крови, и они заволновались. Морган назвал их крошками и пробормотал что-то, успокаивая их. Он действительно любил своих животных.

Сев снова в седло, Морган вложил в руку Вайолет яблоко. Она улыбнулась, прекрасно понимая, что ему не следовало беспокоиться о ней. Вайолет не умерла бы от голода, даже если бы он не кормил ее пару дней. Она жаловалась, требовала еды, но Морган не обязан был о ней заботиться.

Ему также не следовало позволять своей пленнице прислоняться к нему и засыпать в его объятиях, ведь как только они тронулись в путь, Вайолет снова задремала, прильнув к его груди. Может быть, Морган просто не замечал ее, пока она молчала? Как бы то ни было, но Вайолет постепенно перестала стесняться в его присутствии.

Конь наворачивал круги, петлял и карабкался в гору. Сквозь сон Вайолет слышала цоканье копыт, ударявшихся о камень и шум бегущей воды, поэтому она решила, что они следуют по течению ручья или небольшой речки. Но дороги здесь не было, и Вайолет сильно качало и трясло. Ее так и подмывало снова взглянуть из-под повязки на окружающие пейзажи. Но Морган заметил, что она подняла руку к лицу, и остановил ее.

– Нет! – рявкнул он.

Вайолет недовольно хмыкнула и про себя осыпала его самыми нелестными эпитетами.

Когда Морган снял повязку с глаз Вайолет, она решила, что они наконец добрались до его участка, но, как оказалось, ошиблась. Он забрал свою бандану потому, что теперь их окружали сосны, за которыми и так ничего не было видно. Караван продолжал медленно подниматься по пологому склону. Вайолет снова услышала шум воды, но ручей или речка очевидно скрывались за густой стеной корабельных сосен.

Бьютт окружали многочисленные холмы, а в отдалении находились лагеря работавших на рудниках горняков, похожие на маленькие палаточные городки. Вайолет думала, что рудник Моргана тоже расположен на холме, но сейчас они поднимались по склону настоящей горы.

Когда лес наконец расступился, Вайолет увидела впереди очень крутой подъем и поняла, что до этого они двигались по узкой долине или оврагу. Деревья поредели, и вскоре они подъехали к забору, характерному для Дикого Запада. Его звенья состояли из двух горизонтальных досок, прибитых к невысоким, вкопанным в землю столбам. Морган спешился, но не помог Вайолет слезть с лошади. Она замерла на мгновение, заметив стоявший неподалеку небольшой домик – это была довольно крепкая деревянная постройка с открытой верандой под навесом. Горняки в районе Бьютта спали обычно в палатках, за исключением, конечно, зажиточных предпринимателей, таких, как, например, Шон Салливан, у которого был огромный особняк. Как оказалось, Морган Каллахан тоже обзавелся домом в лесной глуши.

Морган отпер ворота, рядом с которыми висела табличка с грозной надписью: «Нарушители границ владений будут застрелены на месте». Если бы Вайолет не была так утомлена и не чувствовала себя неловко, то, возможно, рассмеялась бы, так как они не встретили ни одной живой души за полтора дня пути сюда.

– Кто-нибудь, кроме вас, когда-нибудь поднимался сюда, чтобы нарушить границы ваших владений? – не сдержавшись, спросила она.

– Чарли Митчелл был здесь. Он выследил меня. У него была подзорная труба, поэтому он держался поодаль, чтобы я его не заметил.

Морган как будто сетовал на ее отца, и она невольно рассмеялась.

– Это было мудро с его стороны.

– Скорее, это выглядело как самоубийство, – возразил Морган, и Вайолет ахнула, вспомнив надпись на табличке.

– Вы стреляли в него?!

Морган бросил на нее сердитый взгляд.

– Конечно, нет. Я дал ему время убраться с моего склона.

Моргану явно не нравилось, что Чарли Митчелл открыл рудник в этих горах, но в конце концов смирился с присутствием соседа. Отец Вайолет умел располагать к себе людей. Если кто-то и мог приручить этого медведя, то только Чарли Митчелл. Вайолет улыбнулась при этой мысли.

Она заметила колокольчики, развешенные по всему забору, и услышала их мелодичный перезвон, когда Морган открывал ворота.

– Колокольчики? Зачем вы их повесили? – спросила Вайолет.

Морган взял поводья лошади и повел весь караван на огороженную территорию.

– Пара искателей приключений попыталась в прошлом году проникнуть на мою территорию, – заперев ворота, соизволил наконец ответить Морган. – И им это почти удалось. Пришлось немного пострелять. Но теперь ни у кого не будет шанса подкрасться ко мне незаметно. Единственный недостаток жизни в изоляции – это то, что никто не узнает о твоей беде, если с тобой что-нибудь случится.

Вайолет была обеспокоена тем, что сюда могли забрести опасные люди.

– Власти в Бьютте знают, что вы живете в этом районе. Разве они не будут искать вас, если через несколько недель вы не наведаетесь, как обычно, в город?

– Конечно, не будут. Горняки часто переезжают с места на место или возвращаются к себе, в родные места. Никто их не ищет.