Вайолет решила, что Морган преувеличивает опасность угроз Салливана. Но она не стала защищать его, поскольку это могло оттолкнуть Моргана и укрепить его в мысли, что она работает на его врага.

– Ну, вы, конечно, поговорили начистоту с мистером Салливаном?

– С ним невозможно разговаривать. Он ничего не желает слушать. Я решил не переходить ему дорогу, поменял рынки сбыта, заключил договор с серебряных дел мастерами из Нью-Йорка. Но Салливан не унимался. Каждый раз, когда я приезжал в город, он повторял свое предложение продать рудник и постоянно повышал ставку. Поэтому мои визиты в город стали реже. Теперь я пробираюсь в Бьютт глубокой ночью и не беру у портье записки, которые Салливан оставляет для меня в отеле. Он все еще мечтает заполучить мой рудник. Более того, он хочет разузнать, где находится не только мой участок, но и участок Чарли. Он положил глаз на оба рудника и не успокоится, пока не завладеет ими!

Значит, Салливан хотел приобрести рудник ее отца? Вайолет несказанно обрадовалась, услышав это. Установив местоположение участка Чарлза Митчелла, она выгодно продаст его, вернется в Лондон и выйдет замуж за лорда Элиота, пока его не окрутила другая девушка.

Взволнованная тем, что ее проблемы могли в скором времени разрешиться, Вайолет попыталась скрыть от Моргана свое радостное возбуждение. Хотя в этом деле оставалось еще много неясного. Хватит ли денег от продажи участка отца для нее и братьев? Или им выгоднее нанять горняков для работы на руднике? Прежде чем принимать какое-то решение, ей необходимо все это выяснить.

Закончив разгрузку, Морган хлопнул по крупу последнего мула и занялся переноской ящиков и корзин на веранду, ставя их к перилам ограждения.

– Все, что я рассказал вам о Шоне Салливане, вы уже знали, не так ли? – неожиданно спросил он, остановившись перед Вайолет.

Она раздраженно вздохнула.

– Я перекинулась с этим человеком парой слов в тот вечер, когда ужинала с ним, его будущим зятем и Кэти, его дочерью, которая и пригласила меня в ресторан. Мистер Салливан пришел туда знакомиться с женихом дочери, а не со мной.

– Ну, разумеется.

В голосе Моргана сквозила ирония. Он не верил ни одному ее слову. Возможно, Вайолет действительно способна на лукавство, но сейчас ей было не до притворства и дешевых игр! Она смертельно устала, хотела есть, чувствовала себя неопрятной и сердилась на этого человека.

– Вы выкрали меня из гостиницы, – теряя терпение, заявила она, – обвинили во лжи, заставили полтора дня скакать на лошади под палящим солнцем, пытались накормить змеиным мясом! По вашей милости я вынуждена была спать на земле! В качестве компенсации за все зло, которое вы мне причинили, вы должны отвезти меня на участок отца!

– Вам не понравится ваше пребывание здесь, если вы будете предъявлять мне претензии и чего-то требовать! – резко возразил Морган.

Но Вайолет было уже не остановить. Она вскочила на ноги и вцепилась в перила веранды.

– Это вам не понравится мое пребывание здесь, если вы не будете отвечать на мои вопросы! – запальчиво воскликнула она. – Почему вы отказываетесь говорить со мной о руднике отца? Теперь он принадлежит мне и моим братьям. Я требую, чтобы вы немедленно отвезли меня туда!

– Самозванки не в праве ничего требовать!

Это было уже слишком! Потеряв контроль над собой, Вайолет в ярости нагнулась к корзине, стоявшей у ее ног, и бросила в Моргана то, что там находилось. Это оказалась морковь. Вскрикнув от разочарования, Вайолет устремилась в дом в надежде отыскать там что-нибудь потяжелее и запустить в своего обидчика.

– Ты украл наш рудник! – закричала она. – Ты вор! Поэтому ты и не показываешь мне участок! Ты его отжал у отца или как там это у вас называется!

Морган бросился в дом вслед за ней.

– Да вы рехнулись! – взревел он.

Обнаружив на полках жестяные банки с консервами, Вайолет стала бросать их в Моргана, не целясь. Однако вдруг сильные мужские руки обхватили ее за талию и приподняли от пола. Вайолет разрыдалась.

– Вот вам и история про леди, – сказал Морган, укладывая ее на кровать.

– Идите вы к дьяволу! – воскликнула Вайолет и, повернувшись лицом к стене, заплакала навзрыд.

– Мы так счастливы, что ты наконец дома, Вайолет, – промолвила Софи, сидевшая рядом на расстеленном одеяле.

Они были в парке на пикнике, младшие кузины собирали полевые цветы, прогуливаясь между деревьями. Но ведь в их парке не было полевых цветов… Вайолет пыталась сказать им это, но никто ее не слушал. Одна из кузин заглянула в корзинку с провизией и спросила:

– Что ты будешь – пирожок или кошачье мясо?

Вайолет в ужасе огляделась, ожидая увидеть кугуара, но вместо огромной дикой кошки увидела приближающегося лорда Элиота. Он был очень красив в бриджах для верховой езды, со стеком в руках. Его тут же окружили взволнованные девушки. Он поцеловал руку Софи, а потом, погладив младших кузин по голове, взглянул на Вайолет, горделиво вскинул голову и пошел дальше. Неужели он выражал ей свое презрение?! Софи, перестав хихикать, сказала с серьезным видом:

– Мистер Элиот слышал, что ты теперь нищая. Тебе должно быть стыдно, Ви, за то, что ты позволила судьбе так обойтись с тобой.

Вайолет разрыдалась и кинула морковку в удаляющегося Элиота. И тот, должно быть, простил ее, потому что внезапно Вайолет оказалась с ним на балу. Они танцевали в красивом зале, и она смеялась над его умными шутками. Все было мирно и спокойно, но тут ее кавалер вдруг отстранился от нее с испуганным видом.

– Из вашего ридикюля выскользнула змея! – закричал Элиот, и Вайолет проснулась.

Она испуганно огляделась по сторонам, желая убедиться, что в постели не было змеи, иоблегченно вздохнула. В доме было все тихо и спокойно. Ни змей, ни ядовитых пауков поблизости не наблюдалось.

Два окна в стене пропускали внутрь свет, но сквозь очень толстые стекла Вайолет едва могла что-то рассмотреть. Она осмотрела скудную обстановку. Мебели в комнате почти не было. Шкафом для Моргана служили глубокие полки. На одной лежала аккуратно сложенная одежда и постельные принадлежности, на другой стояла посуда, остальные использовались для припасов, часть из которых хранилась в корзинах. У стены расположилось несколько ящиков. А в центре комнаты, вокруг прямоугольного стола стояло три кресла – видимо, к Моргану все же заглядывали гости. Кухни в доме не было, для отопления и приготовления пищи использовалась голландская печь. Печь была основательной, выложенной из камня, а вверху, на ее тулове, была устроена каменная полка, на которой стояли фонарь и несколько безделушек. Над топкой, скорее похожей на камин, лежала решетка, где стояло два горшка. В топке горел огонь. Вайолет была разочарована спартанским убранством дома. Ни дивана, ни даже просто удобного кресла здесь не оказалось. В противоположных углах стояли две узкие кровати. Интересно, а почему две?