Энна, не надо никого... Сейчас пройдёт. Я не болею никогда, не суетись! Не говори никому только, а то до сэтра дойдёт - изорется ведь... Мне его вопли слушать неохота.

"Не в тягостях ли хозяйка?" - подумала Энна, но смолчала - не её дело.

Вряд ли в тягостях - он Каменный, она вообще не пойми что... И не Низшая, и не Водная. На Огненную чем - то похожа, но нет. Скрытая какая - то. Ещё и с Клеймом*. Таким Боги детей просто так не дают, отрабатывать грех заставляют ещё при жизни. Если больна - жаль, хорошая хозяйка! Добрая. Их, Низших не гнушается - всегда приветлива и с добрым разговором. Янинке вон, дуре этой, кольцо подарила и на платье отрез.

- Булки большие делай, Энна. - Лиина поднялась с табурета - Не мельчи. А я на улицу выйду всё же. Мутит, сил нет. Не говори никому, поняла?

Кухарка кивнула.

На улице, в прохладе близкого моря, стало легче. Глядя в яркий день, в серебрящиеся скалы, Лиина забыла про короткий приступ удушья, будто и не было его.

Сзади подошёл Лейнар, обнял. И вдруг - странно, но и остатки удушья, и тревога прошла. Уютно с ним, надёжно. С Даном не было бы такого - тот, как костёр из сухих веток, пых и нет его...

Этот же - скала. От всего оградит. Может, ей этого и надо?

- Сэтр Лейнар... - начала она, всё - таки насмелившись - Не тяните меня магией. Мне плохо от этого. Сильно плохо.

Он крепче обнял жену:

- А не уйдёшь? На сторону смотреть не станешь?

- Нет.

"Ага, поверил!" - сэтр вспомнил Хентлин и колонну арестантов, тянущуюся по улице тёмной лентой - "Только подвернётся случай и тебя, Лиса, ищи свищи... Ничего. Потерпишь."

Развернув Лиину к себе, уклончиво ответил:

- Ладно, посмотрим. Завтрак будет или нет?

- Ой, да! - рванувшись из его рук, хотела кинуться на кухню.

Муж, удержав её, обнял.

- Успеешь... Без тебя справятся. Побудь со мной. Просто постой рядом. Ты всегда убегаешь, Линка или молчишь. Хоть из постели не выпрыгиваешь, и то ладно.

Старался обнять нежно, не сдавливать, как часто делал. Положа руки на хрупкие бёдра, притянул к себе осторожно, как будто предлагая шаг к отступлению. В то же время руки лежали твёрдо, требовательно, как бы говоря - не тебе решать, Линка. Мне. Скользнув по грубой ткани домашнего платья, пальцы Лейнара продавили её насквозь, прикосновения их девушка чувствовала всей кожей. Сцепившись на пояснице в замок, пальцы замерли. Теперь Ли стояла, крепко прижатая к широкой груди мужа, запрокинув голову и смотря прямо ему в глаза.

- Избегаешь меня. Почему?

- Я не избегаю. - она рванулась опять - Пустите, у меня много дел.

Да как же объяснить этому твердолобому мужлану, что невозможно ей, сэтре Лейнар, хозяйке Тёмного Утёса вот так стоять, млеть и плавиться в его объятиях?! Что он ей не нужен, что она его... что он ей...

"Хораты тебя раздери!"

- Пустите...

Вместо этого железные пальцы сжались на её пояснице ещё сильнее, а щёку опалило жгучее, карамельно - горчичное дыхание:

- Ты ведь не хочешь, чтобы я тебя отпускал? Ну ведь не хочешь? Лин, почему ты вредничаешь? Ведь нам может быть очень хорошо вместе!

- ПУСТИТЕ! - взвизгнула девушка, теряя терпение - Для этого ночь есть, сэтр! Вы... неприлично ведёте себя!

- Я?! - он преувеличенно - удивлённо уставился на неё - Эй, Ли! Это, наверное, я визжу по ночам на всю спальню "Еще, ещё!"

Она рванулась изо всех сил. Вырвавшись и тяжело дыша, положила на ручку двери трясущуюся руку.

- Приходите завтракать, сэтр. И поторопитесь - все ведь остынет.

Лиина скрылась за дверью, а Лейнар всё ещё слышал её тяжёлое прерывистое дыхание. Какое - то время он стоял, глядя но море, а потом, оттолкнувшись от перил ограждения площадки... вдруг изо всех сил шарахнул по ним рукой, размалывая в крошку.

Эта дрянь хочет его! Лицемерка, лгунья!

Ведь хочет! Борется, врет, но правда прорывается каждую ночь наружу - стонами, жемчужной испариной на коже, судорожными объятиями, детскими, неумелыми поцелуями и горячим, влажным озером между стройных, гладких ног, чуть покрытых золотистым лёгким пушком. Прорывается сладкими конвульсиями и слезами, бесстыдными истеричными просьбами...

"Почему ты противишься любить меня, Лиса? Чего боишься? Ведь не брошу, не обману. Ещё сто раз достану со дна моря, двести раз твой грех на себя возьму. Скажи, что хочешь? Что тебе надо?"

Вот об этом и думал потом Лейнар, когда сидел за резным деревянным столом напротив жены. Линка, огненная, горящая расплавленным золотом, сидела на стуле в луче расцветающего Яра. Волосы были заколоты высоко, толстая коса оплела голову змеёй и блестела, как чешуёй, шпильками и бусинами. Один локон выбился всё же и наглой пружиной прыгал по плечу, обтянутому грубой тканью платья, которое ненавидел сэтр. Платье было простым, коричневым, с широким поясом и верёвочной шнуровкой на груди.

- Нормально одеться не можешь? - не выдержал, наконец - Как нищенка городская!

Ли замерла с разрезанной пополам булкой в одной руке и ножом в другой.

- Платье как платье. - девушка пожала плечами - Не нравится - не смотрите.

И тут врет! Ведь специально бабкой рядится, чтобы не нравиться ему! Вот когда в последний раз наряжалась? В Хентлин только... И на свадьбу сестры. В другие разы, когда в Клан ездили - так либо серое, либо коричневое. Чёрное ещё, покойницкий обряд! Других цветов нет как будто бы... Украшений так вообще не надевает.

Из вредности всё! Ему назло. Ну, Линка!

- Ты всё равно красивая, - хотел пошутить над ней да не вышло. Слова, как гири, упали - Хоть как одевайся. Только иногда... Порадуй меня. Да и себя тоже. Можешь так сделать?

Девушке стало стыдно. Ну что в самом деле...

- Конечно, сэтр. - она кивнула, искренне раскаиваясь - Буду носить, что вы купили. Из хентлинского шёлка платье пошью. Послезавтра начну. Или завтра... как из Клана вернёмся.

Вот так, затирая как отвалившуюся штукатурку, шероховатости отношений и разговоров, двигались они дальше - то вверх, то вниз. Иногда быстро, как под уклон. Иногда топчась на месте. Иногда надолго надуваясь друг на друга, совсем не понимая - за что?

Яркими днями