Спускаюсь со второго этажа и подхожу к гардеробной. Как и предполагал, Дарина выбежала в одном платье на мороз, потому что ее дубленка висит рядом с моей. Что за девушка, а еще меня пытается в безответственности обвинить!

Надеваю свою куртку, перекидывая её одежду через руку, беру дамскую сумку и выхожу на морозный воздух. Дожился — уже вещи за барышней ношу. Так скоро и ее саму на руках буду носить, не приведи Господь.

Дарина стоит в стороне, прислонившись спиной к стене. Смотрит на потухший экран телефона, а по щекам катятся слезы.

— Замерзнешь, — говорю довольно громко, подходя к девушке поближе, но она никак не реагирует на мой голос. — Дарина, — трясу ее за плечо. — Очнись.

Она медленно поднимает голову, глядя на меня каким-то мутным взглядом. Не нравится мне ее состояние, как бы истерика не началась сейчас.

Ненавижу, когда бабы плачут, а уж тем более рыдают так, что в ушах закладывает. Кто-то пытается их успокаивать, а у меня возникает только одно желание — треснуть чем-то тяжелым по голове, чтобы заткнулась. Но так как мама с папой научили меня женщин не бить, то стараюсь проходить мимо всякого рода истеричек и ненормальных.

— Что? — произносит негромко, продолжая смотреть на меня.

— Дубленку надень, а то холодно на улице, — протягиваю ее верхнюю одежду, но девушка не шевелится. — Да что за черт!

Беру ее за талию, отрывая от стены, накидываю на плечи пальто, заставляя продеть руки в рукава. Как ни странно, но она не сопротивляется, машинально делая то, что я от нее требую.

— Что случилось? — беру ее за плечи, но девушка опускает голову. Слава Богу, хоть плакать перестала. Может, на нее успокаивающе действует мое присутствие рядом? Сомневаюсь, конечно, но чем черт не шутит.

Двумя пальцами беру Дарину за подбородок, поднимая голову вверх и заставляя посмотреть мне в глаза.

— Можешь мне такси вызвать? — слава Богу, хоть говорит спокойно.

— Могу сам отвезти.

Достаю из кармана ключ, нажимая на брелок сигнализации. Попросил одного из охранников Вишневского повозить гостей на моей машине и подогнать к ресторану. Конечно же, я пил, и за руль садиться не собирался, а планировал забрать автомобиль завтра, благо живу всего в трех кварталах от ресторана. Но сейчас не тот случай, чтобы соблюдать законы. Да и выпил я не так уж и много, поэтому смогу доехать до нужного места без проблем.

Беру девушку под руку и подвожу к машине. Открываю переднюю пассажирскую дверь и помогаю ей сесть. Она даже не пытается сопротивляться, видимо, сил на борьбу со мной не осталось. Обхожу автомобиль спереди, после чего размещаюсь рядом. Вставляю ключ в замок зажигания, нажимаю кнопку “Старт” и завожу мотор.

Пару минут он прогревается, а мы сидим в тишине. Девушка откидывается на спину кресла и смотрит в окно.

— Не молчи, — первым прерываю затянувшуюся паузу. — Не могу на тебя смотреть в таком состоянии.

— Не смотри, — как-то уж слишком безразлично звучат слова из ее уст.

— Хоть скажи, куда ехать, — продолжаю дальше напирать, чтобы хоть немного растормошить Дарину.

— В областную больницу, — тяжело вздыхает девушка, не поворачиваясь ко мне лицом.

Трогаюсь плавно с места, разворачиваюсь и направляю автомобиль к выезду со стоянки.

— Что в больнице? — спрашиваю спустя пару минут, когда мы движемся по неоживленному проспекту.

— У мамы сердечный приступ, — снова ее слова звучат невесело.

Хотя какое веселье, раз с близким человеком беда. Но я знаю, что Дарина сильная, поэтому надо ее немного привести в чувство, чтобы она собрала всю волю в кулак и не расклеилась окончательно. Уверен, моя очаровательная свидетельница справится со всеми свалившимися на нее проблемами. Хрен его знает, зачем мне это надо, но я до сих чувствую себя виноватым.

— Насколько серьезно? — продолжаю допрос, как заправский следователь.

— А ты в курсе, Балабанов, что садиться за руль в нетрезвом состоянии опасно для жизни? — девушка резко меняет тему, поворачиваясь ко мне лицом. Слава Богу, хоть не плачет, а ее язвительность я уж как-нибудь переживу.

— В курсе, — спокойно отвечаю, кивая утвердительно головой. — Уже лет шесть, как не употребляю алкоголь, если за рулем. Учел все ошибки молодости, так что с лекцией ты опоздала, — усмехаюсь, чтобы разрядить обстановку. — К тому же, сейчас не время на этом зацикливаться, как считаешь?

— Согласна, — и снова в голосе безразличие, а голова девушки снова отворачивается к окну.

— Но я готов покаяться во всех грехах, — продолжаю в игривом тоне. — Назови место и время.

— Обойдусь, — бурчит в ответ.

— Все будет хорошо, — говорю уже серьезно довольно банальную фразу, но именно она приходит в голову в качестве поддержки.

Нахожу руку Дарины и сжимаю холодные пальцы в своей теплой ладони. Девушка не сопротивляется, а мне почему-то не хочется выпускать ее руку.

До пункта назначения добираемся в полнейшей тишине. Не успеваю заглушить мотор, как Дарина сама открывает пассажирскую дверь и пулей вылетает из автомобиля. На всякий случай беру ее сумочку, которую сам же и положил на заднее сиденье; усмехаюсь, в очередной раз поражаясь, как же могут измениться обстоятельства в одно мгновение, и тоже покидаю любимый внедорожник.

Мы с Темычем тащимся от немецких автомобилей. Причем мой друг абсолютно от всех, а вот я своей детской мечте еще ни разу не изменил — неизменно сменяют друг друга только машины марки BMW. Ничего не могу с собой поделать. Две страсти — тачки и женщины. Благо, зарабатываю нормально и могу себе позволить менять автомобили довольно часто. Что же касается женщин…

Тяжело вздыхаю и бреду ко входу в кардиологическое отделение. Следом за одной, слишком уж строптивой барышней, которая до сих пор, по ходу, на меня злится.

Охранник не пускает Дарину вовнутрь, объясняя, что часы приема закончились, а моя спутница в ответ орет на все отделение. Грозится посадить мужика, подкинуть ему наркоту и даже убить, если он сейчас же, цитирую дословно, “не отодвинет свой зад и не даст ей пройти”.

Охранник стоит на месте красный, как рак, девушка замолкает, дышит часто и выглядит потрясающе. Видит меня, резко подходит, выхватывает из моих рук сумку и лезет в неё, через пару секунд доставая оттуда удостоверение. Тычет корочкой в лицо мужику, после чего, пока тот стоит, опешивший от увиденного, резко проходит через турникет.

Усмехаюсь в очередной раз и следую за Дариной, благо никто не пытается меня остановить. Я бы просто дал денег охраннику и спокойно зашел бы, куда надо. Но ожидать подобной рассудительности от Дарины не стоит.

Поднимаюсь по лестнице на третий этаж, и вижу, как девушка, которая чуть ли не взлетела по ступенькам, обнимается с мужчиной.

Медленно подхожу к парочке, а спутник Громовой впивается в меня взглядом. Судя по возрасту — это ее отец. Впервые в жизни буду знакомиться с родителями девушки. Правда, пока только с одним, и при довольно неприятных обстоятельствах. Но правила приличия у нас пока еще не отменяли.