по именам знаю: Станислав, – она начала загибать пальцы, – потом Казимир, за ним Мирослав… Вы чей сын-то будете?

– Что-то душно здесь, – поднимаясь из-за стола, произнёс Цезарион Юрьевич, – свежий воздух положительно не помешает. К тому же и курить хочется.

– Это уж как угодно, – произнёс капитан. – Стюард вам принесёт кофе, если желаете. С папироской да на свежем воздухе – что может быть лучше?

– О да, не откажусь, – бросил на ходу моншер.

– Лучше может быть только сигара, – улыбнулся «профессор», доставая из туба дорогую манилу. – Буду рад со всеми познакомиться: Батищев Максимилиан Андреевич, служу в Эрмитаже, автор многочисленных трудов по истории Древнего Египта. В очередной раз еду в Египет, чтобы в результате археологических раскопок отыскать что-нибудь интересное. Однако с каждым годом это делать всё труднее. Просвещённые европейцы и энергичные американские дельцы развратили местных чиновников взятками, сделав «бакшиш» (чаевые или взятка) любимым словом на улицах Каира. Они превратили страну в один большой чёрный рынок с бандами, созданными на основе целых родов и даже племён. Бедуины тоже не остались в стороне и грабят любого, кто им попадётся. Сегодня найти что-нибудь интересное и редкое не только трудно, но и опасно. Но чем не рискнёшь ради науки? Египет настолько давно заселён людьми, что никто не берётся утверждать точно, когда там появились первые государства. Один крестьянин всю жизнь вытирал ноги о каменную плиту, положенную перед входом в дом, которая оказалась испещрённой греческим текстом указа Птолемея X – царя Египта, правившего во II веке до Рождества Христова. Да что там говорить? Под любым домом если копнуть, то штык лопаты обязательно уткнётся в какую-нибудь гробницу с мумией, у которой под языком будет лежать монета. А в каждой лавке, и даже в той, где торгуют специями, вам предложат купить несколько золотых ушебти – небольших фигурок. Стоит вам согласиться, как продавец, сунув руку в мешочек с тмином, явит египетское золото, как факир, вытащивший за уши кролика из цилиндра. Судьба как-то свела меня с мамашей лет шестидесяти и её двадцатипятилетним сыном из Берлина. Эта европейская парочка сумела не только забраться за третий порог Нила в далёкой Нубии, но и найти там захоронение эфиопского царя Настасена, жившего в IV столетии до Рождества Христова. Желая разбогатеть, они преодолели сотни вёрст по пескам и притащили в Каир стелу с его могилы. Её размеры впечатляли: высота – 2,5[47] и ширина – 1,8 аршина[48]. Представляете, сколько весил такой кусок гранита? – Он выпустил ароматную струю дыма и, взглянув на соседа, передал ему черёд представляться.

– Мне, собственно, и говорить-то нечего, – пожал плечами господин лет тридцати, с усами подковой, переходившими в аккуратную бородку, облачённый в уже знакомый Ардашеву поношенный серый костюм. – Я археологический рисовальщик. Зовут меня Фауст Иосифович Сарновский. Сопровождаю Максимилиана Андреевича в Египет. Будем проводить раскопки.

– Вы всё-таки надеетесь отыскать золотой клад? – вновь вмешалась старуха.

– Это если повезёт – пояснил египтолог. – Сначала надобно фирман получить, то есть разрешение на проведение археологических работ. А это без бакшиша непросто.

– Сматря каму, – вмешался молодой армянин. – Ест луди, могут памоч, если хатите. – Он щёлкнул кнопкой порт-папироса из слоновой кости и, постучав папиросой о крышку, инкрустированную золотом, закурил. – Разрешите рекомендоватса: Аракел Багратович Хачикян. Еду в Каир по приглашению Нубар-паши.

– Простите, вы знакомы с самим Нубар-пашой? – усомнился капитан. – С тем, который Суэцкий канал строил? С недавним премьер-министром Египта?

– Я не очен знаю его, но мой отец друг брата его друга. В Каир многа армян. Но мала, кто университет закончил. Я в Лондон учился три года и ещё половину года. Тепер в государственный банк служит буду у господин Набарян, Нубар-паша его здес все зовут. Он директор банка стал.

– Простите, господин Хачикян, – спросил Батищев, – а где вас можно найти в Каире? По какому адресу?

– Централный банк Египта, спраситэ там, меня пазавут. Там англичан многа, но тепер и армяне будут. Два человека точно: Нубар-паша и Хачикян, – он рассмеялся в голос и сказал: – Лублу наука очен и памагу вам.

– Весьма любезно с вашей стороны, – склонив голову, выговорил учёный.

– Простите, а вы, случаем, не из Нахичевани-на-Дону будете? – полюбопытствовал Ардашев.

– Нет, из Тифлиса я. Отец там фабрика болшой ест. Раньше он кожи делал для русский армия: уздечка, хамут, седло… многа разный вещ… А тепер военный заказ нет. Он одежда, перчатка и батинка шьёт. У него самые большой магазины на Ближний Восток. Они везде: Александрия, Каир, Танта, Мансура, Константинополь, Салоники, Бейрут… Отец стал поставщик двора Его Высочества Хедива Египетского. Простите, мне лучше по-английски говарит, французки тоже знаю харашо и немецкий. Если угодна магу перейти.

– О! – воскликнул директор ростовского театра. – Господину дипломату доводилось бывать у наших соседей в Нахичевани-на-Дону? Может, и в Ростов заглядывали?

– Да, в прошлом году.

– Ох и кровавый год выдался! – покачал головой Блинохватов. – Волна убийств по городу прокатилась. Стольких людей один убивец порешил! Искал, говорят, «чёрный Арагац» – бриллиант, якобы привезённый социалистом Налбандяном из Индии. Чушь! Не было никого алмаза… Блеф. Зря только архимандрита Адама сдушегубил.

– То есть как это не было? – возмутился Ардашев. – Я самолично его отыскал и преступника сдал полиции.

– Вы? – привстал Маркел Парамонович. – Вы и есть тот самый друг Бабука Гайрабетова?

– Ну да.

– Из Ставрополя?

– Верно.

– Так бриллиант всё-таки был? Его нашли?

– Конечно.

– Тогда понятно. Выходит, это охранка слух такой распустила, чтобы армянское население не злить. Хитрецы!

– Этого нельзя исключать.

– Так ведь и армяне ничего толком не рассказывают. Стало быть, их жандармы запугали.

– Синие мундиры большие мастера страх на людей наводить.

– Я хорошо знаю отца Бабука. Нахичеванские армяне очень вам признательны за всё, что вы для них сделали. Бабук в вашу честь тост на свадьбе поднимал.

– Он что, женился?

– Да! В августе. Вся Нахичевань гуляла. Полицмейстер лично присутствовал, и все гласные думы. Мои актёры развлекали публику. Гайрабетовы щедро заплатили театру.

– Очень рад за него. А что, если я куплю в Каире какой-нибудь презент и попрошу вас передать ему? Это возможно?

– Почему нет? С большим удовольствием это сделаю.

– Пожалуй, подышу воздухом, – проронил Клим и раскланялся со всеми, кто оставался за столом.

Оказавшись на палубе, он закурил и невольно залюбовался природной картиной. Сумерки выкрасили свинцовые облака, нависшие над морем, в чернильный цвет. Но где-то на горизонте зияла багровая дыра, озарённая лучами уходящего солнца. Ардашев подумал, что это, наверное, и есть тот самый вход в потусторонний мир, где живут души ушедших от нас навсегда людей.