— Дэна Лофтуса, — раздраженно повторил маленький доктор. — Не забудьте: уже пробило одиннадцать. Я понимаю, что это не совсем то, но ничего лучшего мы не найдем.

— Allons, donc![9]

Деврё согнал с лица остатки ехидства, натянул треуголку и двинулся к выходу; вслед за ним засеменил доктор.

— Из какого захолустья занесло сюда этого О'Флаэрти? — потихоньку спросил Клафф старого майора О'Нейла.

— Из Коннахта, — резко ответил майор, который происходил из тех же краев и, не исключаю, в какой-то мере гордился своим земляком.

— Тул рассказывает, что у него большие родственные связи, — продолжал Клафф. — Может быть, но, клянусь Юпитером, он самый настоящий Тиг{41}, к тому же злющий, как дикая кошка.

— Я так и не понял, с чего он взъелся на мистера Наттера, — заметил майор с легкой усмешкой.

— Я с ним покончу, и город вздохнет спокойно, — выкрикнул Наттер, не поднимая глаз. Он выругался и ожесточенно топнул ногой.

— Если вы, джентльмены, задумали выяснять отношения, то будьте так любезны, не поминайте об этом при мне, — попросил майор, человек сдержанный и себе на уме, — вы ведь знаете, какого генерал мнения о делах подобного рода. Кроме того, мне давно пора в постель. Доброй ночи, джентльмены. — С этими словами майор удалился.

— Клянусь жизнью, если этому коннахтскому головорезу будет позволено в свое удовольствие учинять здесь смертоубийства, то он далеко зайдет! — Клафф в свои сорок восемь не потерял юношеского задора, но схлопотать пулю и ему не улыбалось. — Я вот что скажу: генералу следует вмешаться.

— Нет уж, дайте мне сделать свое дело, — проворчал Наттер.

— Вмешаться и отослать этого молодого джентльмена восвояси, в Коннахт, — договорил Клафф.

— Сперва я отошлю его в другое место. — Наттер намекал на всем известную альтернативу лорда-протектора{42}.

А на улице, под старой обманщицей-луной, к розовому дремлющему окошку Лофтуса приближались раскрасневшийся доктор Тул в большом парике и Цыган Деврё: они искали оруженосца для доброго рыцаря, который изнывал в нетерпеливой жажде битвы посреди передней гостиной «Феникса».

— Он подает еще признаки жизни, — сказал Деврё, устремляясь к двери со свойственной военным бесшабашностью.

— Ш-ш! — шепнул доктор, удерживая его за ремень. — Не шумите, в доме все уже спят. Предоставьте это дело мне.

Тул набрал пригоршню гравия, но прицел оказался неверен, и камешки застучали об окно спальни старого Тома Дрота.

— Ах ты, дьявол, куда ни сунься, всюду этот старый мошенник! — вполголоса выругался Тул. — С кем мне меньше всего хочется связываться, это как раз с ним. Ну ладно. — И следующий камень полетел точнее — прямо в комнату Лофтуса. С приятным негромким звоном посыпалось битое стекло.

— Проклятье, Тул, вы поднимете на ноги весь город.

— Черт бы побрал это стекло, оно тоньше бумаги, — прошипел Тул.

В окне показалась всклокоченная голова книгочея, удивительно напоминавшая птичье гнездо, и Тул шепотом заорал в рупор из ладоней:

— Лофтус, вы нам нужны!

— Цып, цып, Лофтус, сойдите вниз, слышите? — присоединился к нему Деврё.

— Доктор Тул и лейтенант Деврё, я… я… Бог мой, ну да. Готов вам служить, джентльмены, — растерянно забормотал Лофтус, вежливо наклоняя голову; выпрямляясь, он больно ударился об оконную раму. — Сию минуту я буду с вами. — Гнездо скрылось из виду.

Тул и Деврё подались немного назад, в тень противолежащего здания, — их вспугнуло показавшееся в соседнем окне туманное видение, в котором они предположительно признали старого Дрота в ночной сорочке. Видение сурово грозило обоим посланцам шваброй. Едва оно пропало, как двери широко распахнулись и в них появился наш друг Лофтус. Он был в обтрепанном шелковом одеянии, выглядевшем в лунном свете просто неописуемо: с пол этого диковинного наряда, как бахрома с хоругви, свисали обрывки выцветшей подкладки, ворот рубашки отставал от шеи, короткие штаны под коленями были незастегнуты, гигантские бесформенные шлепанцы, болтаясь, хлопали о ступени. Чудное лицо Лофтуса сохраняло безмятежность, лишь кругленькие прозрачные глазки обшаривали темноту. В зажатый под мышкой закопченный богословский труд ученый заложил палец, дабы не потерять нужную страницу.

Завидев его приближение, Деврё вдруг с такой ясностью осознал нелепость всего происходящего, что разразился хохотом. Тул пытался утихомирить своего спутника: и указывал на окна мирно спящих горожан, для пущего эффекта растопырив пальцы, и строил страшные гримасы, и дергал плечами, и подмигивал — все бесполезно. Молодой джентльмен не привык отказывать себе в невинных развлечениях — он стряхнул с себя Тула и отошел в сторонку, чтобы посмеяться вдоволь. Временами он шептал себе под нос что-то неразборчивое, но подстегивающее веселье, и тогда прямо-таки стонал от хохота. Вести переговоры Тулу пришлось одному.

— Ну что, порядок? — просмеявшись, спросил Деврё маленького доктора, когда тот, побагровевший и угрюмый, шагал с ним рядом по темной мостовой.

— Порядок?.. Порядочек полный, как же иначе. Хотел бы я знать, какого черта нам делать теперь, — проворчал Тул.

— Выходит, наш несравненный оруженосец ответил решительным отказом?

— Решительней некуда. Заметил, что вы отдаете Богу душу, и, главное, с чего бы? — негодовал Тул. — Так, ни с чего, взбрендило. Разрази меня гром, сэр, если вам не под силу хотя бы пять минут держаться серьезно, тогда зачем вас вообще со мной понесло? Впрочем, что мне до этого? Пусть Наттер беспокоится.

— Считайте, что ему-то как раз повезло. Хорош фрукт, этот О'Флаэрти! Как пить дать, прострелил бы голову либо себе, либо Наттеру. Впрочем, все еще можно устроить: мы забыли о членах клуба «Соловей», которые были в «Фениксе» и до сих пор не разошлись.

— Да бог с вами, сэр, это же сплошь портные и зеленщики, — возмущенно вскричал Тул.

— Двое-трое из них — весьма достопочтенные люди, — отозвался Деврё, вступая на порог «Феникса». — Ларри, — подозвал он прислужника, — клуб «Соловей» еще здесь? — И Деврё бросил взгляд на дверь большой задней гостиной.

— Клянусь Небом! Вы правы, капитан, — искрясь весельем, отозвался Ларри и подмигнул.

— Вот что, Ларри, — с важностью произнес Тул, — нам сейчас немного не до шуток. Скажи-ка: найдется среди джентльменов хоть один, кто — ну, ты понимаешь, — кто… еще ничего? Тебе ясно, что я имею в виду?

Слуга мигнул, на сей раз глубокомысленно, и уставился сначала в пол, потом на притолоку:

— Честно сказать, сэр, сейчас не то, что полчаса назад… Теперь не знаю, кого и порекомендовать, сэр, кроме мистера Макана с Петтикоут-Лайн; все другие не вполне трезвы, сэр.