Наг встал и поднял Нефера на ноги, снял с него порванный набедренник, так что открылась татуировка фараона на его бедре, и медленно повернул мальчика так, чтобы каждый из присутствующих мог ясно видеть ее.

– Приветствую вас, фараон Сети, бог и сын богов. Посмотрите на ваш знак. Рассмотрите эту отметку, все народы земли, и дрожите перед могуществом царя. Склонитесь перед всесилием фараона.

Среди солдат и придворных, столпившихся вокруг помоста, поднялся громкий крик.

– Да здравствует фараон! Да живет он вечно в своей мощи и величии.

Наг вывел вперед принцесс, и они встали на колени перед братом, чтобы принести клятву верности. Их голоса были едва слышны до тех пор, пока Мерикара, младшая, не в силах дольше сдерживаться, прыгнула на помост в вихре украшенных драгоценными камнями юбок. Она бросилась к брату.

– Нефер! – пронзительно закричала она, – я так тосковала о тебе. Я думала, что ты умер. – В ответ Нефер неловко обнял и прижал ее к себе. Наконец она отодвинулась и прошептала: – Ты ужасно пахнешь, – и захихикала.

Господин Наг дал знак одной из царских нянь забрать ребенка, а затем, один за другим, могущественные господа Египта, с членами совета во главе вышли вперед, чтобы дать клятву верности. Был один неловкий миг, когда фараон осмотрел собрание и спросил ясным, громким голосом:

– Где мой добрый дядя Кратас? Из всех моих людей ему следовало здесь приветствовать меня первым.

Талла пробормотал умиротворяющее объяснение.

– Господин Кратас не смог присутствовать. Мы объясним это великому позже. – Талла, старый и слабый, был теперь председателем государственного совета. В качестве креатуры Нага.

Церемония закончилась, когда господин Наг хлопнул в ладоши.

– Фараон прибыл из долгой поездки. Ему нужно отдохнуть, прежде чем он поведет процессию в город.

Он жестом собственника взял Нефера за руку и повел его в царский шатер, где в просторных галереях и залах мог бы разместиться целый отряд охраны. Там служитель гардероба, парфюмеры и цирюльники, хранитель царских драгоценностей, слуги, маникюрши, массажисты и банщицы ждали, чтобы заняться им.

Таита решил оставаться рядом с мальчиком там, где мог защитить его. Он попытался ненавязчиво войти в его окружение, но долговязая фигура и серебряная голова выдавали его; в то же время его слава была такова, что нигде на земле он не мог пройти неприметно. Начальник караула почти немедленно заступил ему дорогу.

– Приветствую, господин Таита. Пусть боги вечно улыбаются вам. – Хотя фараон Тамос возвел его в благородное сословие в тот же день, когда поставил печать на документ о его освобождении от рабства, Таита по сию пору чувствовал себя неловко, когда к нему обращались, используя титул.

– Регент Египта послал за вами. – Он посмотрел на грязную одежду и пыльные старые сандалии Мага. – Было бы неплохо, если бы вы явились к нему в ином платье. Господин Наг терпеть не может грубые запахи и грязную одежду.

Шатер господина Нага был больше, чем шатер фараона, и более роскошно обставлен. Он сидел на троне, вырезанном из черного дерева и слоновой кости, украшенном золотом и еще более редким и драгоценным серебром с изображениями всех главных богов Египта. Песчаный пол был устлан гуррийскими шерстяными коврами замечательных расцветок, в том числе ярко-зелеными, символизирующими зеленые поля, простирающиеся на обоих берегах Нила. Возвысившись до регента, Наг принял этот зеленый цвет как цвет своего Дома.

Он полагал, что приятные ароматы притягивают внимание богов, и в серебряных горшках, подвешенных на цепи к распоркам шатра, курился ладан. На низком столе перед троном стояли открытые стеклянные вазы, наполненные духами. Регент снял парик, и раб удерживал на его бритой макушке конус ароматного воска. Воск таял и стекал по щекам и шее, охлаждая и успокаивая.

В шатре пахло как в саду. Даже высшая знать, послы и просители, которые садились перед троном, были вынуждены купаться и брызгаться духами, прежде чем войти в приемную регента. Таита также последовал совету начальника караула. Его волосы, вымытые и расчесанные, ниспадали серебряным каскадом по плечам, а полотняный набедренник был выстиран и доведен до чистейшей белизны. У входа в шатер он встал на колени, выражая почтение к трону. Как только он поднялся на ноги, раздался гул замечаний и предположений. Иностранные послы с любопытством разглядывали его, и он слышал, как шептали его имя. Даже воины и жрецы кивали и говорили друг другу на ухо:

– Это – Маг.

– Любимец богов Таита, знаток Лабиринтов.

– Таита, Раненный Глаз Гора.

Господин Наг оторвался от папируса, который просматривал, и улыбнулся. Он был действительно красив, с хорошо вылепленными чертами лица и чувственными губами. Прямой и узкий нос, глаза цвета золотого агата, живые и умные. Обнаженная грудь демонстрировала только мышцы, ни капли жира, а на худых руках играли крепкие мускулы.

Таита быстро осмотрел ряды мужчин, которые теперь сидели ближе всего к трону. За недолгое время, прошедшее после смерти фараона Тамоса, среди придворных и знати произошло перераспределение власти и благоволения. Не было видно многих знакомых лиц, зато много других явились из мрака на свет расположения регента. Не последним из них был Асмор, командир Стражи Пта.

– Пройдите вперед, господин Таита. – Голос у Нага был приятный и низкий. Таита направился к трону, и ряды придворных расступились, освобождая ему проход. Регент улыбнулся. – Знайте, что вы заслуживаете нашей высокой милости. Вы отлично выполнили обязанность, возложенную на вас фараоном Тамосом. Вы обеспечили принца Неферу Мемнону неоценимым обучением и общей подготовкой. – Таита был удивлен теплотой приветствия, но не позволил себе показать это. – Теперь, когда принц стал фараоном Сети, ему еще больше потребуется ваша направляющая рука.

– Пусть он живет вечно, – ответил Таита, и присутствующие повторили за ним:

– Пусть он живет вечно.

Господин Наг жестом показал:

– Сядьте здесь, в тени моего трона. Даже мне будут очень нужны ваши опыт и мудрость, когда потребуется распорядиться делами фараона.

– Царский регент оказывает мне больше чести, чем я заслуживаю. – Таита повернул к господину Нагу кроткое лицо. Самое благоразумное – никогда не позволять вашим тайным врагам проведать о вашей враждебности. Он занял предложенное ему место, но отказался от шелковой подушки и сел на шерстяной коврик, держа спину и плечи очень прямо.

Регент вернулся к своим делам. Делили имущество полководца Кратаса: поскольку его объявили предателем, все, чем он владел, перешло к Короне.

– От предателя Кратаса переходят к храму Хапи и жрецам таинств, – читал Наг с папируса, – все его земли и постройки на восточном берегу реки между Дендерой и Абнубом.

Слушая это, Таита оплакивал своего старейшего друга, но не допустил и тени печали на свое лицо. Во время долгого возвращения из пустыни Хилто поведал ему, как умер Кратас, и добавил: