Агвейн и Гвалчмай оторвались уже на добрых полсотни шагов — ясно было, что до леса они добегут первыми.

Еще немного, и Гвалчмай промчался мимо изумленного соперника. Агвейн, взбешенный, весь в поту, тоже сбросил котомку и стал догонять. Ярость придала силы усталым ногам, и разрыв между ними вопреки всякой вероятности стал сокращаться.

В пятидесяти шагах от опушки Агвейн уже наступал на тень Гвалчмая, но у хитреца в запасе оказалось еще кое-что. Как только Агвейн поравнялся с ним, он снова наддал, вложив в рывок все, что сберег на склоне. Агвейн, вконец измученный, споткнулся о камень и растянулся.

Гвалчмай несся, оглядывая деревья в поисках кошеля. Тот висел на низкой ветке, на самом виду. Гвалчмай сорвал его, вытащил четыре клочка пергамента, пробежал глазами. Заткнул за пояс один листок, вернул кошелек на ветку и побрел обратно к Агвейну.

Тот уже мчался навстречу, к заветному кошелю. Прочитав три оставшихся подсказки, он взял одну и крикнул Гвалчмаю, еле переводя дух:

— Ах ты пес! Плутовать?

Испуганный Гвалчмай попятился.

— Правила этого не запрещают, Агвейн.

Мимо них промчались двое других бегунов. Агвейн плюхнулся в тень большого вяза, а Гвалчмай, широко улыбаясь, вручил пергамент подоспевшему Лейну. Тот прочитал, кивнул и присел на корточки рядом с Агвейном.

— Ты отлично бежал, родич.

— Спасибо. Вы прибегли к хитрости, но правила допускают это, как Гвалчмай сказал, и я не жалуюсь.

Лейн подал ему свой пергамент.

— Что это? Что ты делаешь?

— Правила правилами, но мне это не по нутру. Читай, и дальше мы пойдем наравне.

— Спасибо, родич, но нет. — Агвейн стиснул плечо своего приятеля. — Не будь я лучшим бегуном клана, я бы, признаться, сам учинил нечто похожее. Низинник, поди, придумал?

— Он.

— Хитрый, собака. Отдаю ему должное.

Лейн кивнул и вернулся к своим товарищам, удивленно наблюдавшим за ним.

— Отойдем-ка, чтобы другие не слышали, — сказал он и увел их подальше в лес.

Гаэлен, подавив гнев, пошел следом. Он видел, как Агвейн отказался прочитать ключ, и это привело его в замешательство.

Четверо остановились в глубокой лощине и заговорили шепотом, зная, что оставшиеся без подсказок четверки постараются их подслушать.

— Все понятно, — заявил Гвалчмай. — Наш ключ самый простой: «То, что Эарис потерял» — стало быть, мы ищем меч. Другие ключи говорят о том же: «Королевское горе», «Свет, что приносит тьму» и «Погибель Эски». Вопрос в том, где спрятан клад.

— Где-то поблизости от Атафосса, — сказал Гаэлен.

— Откуда ты знаешь? — удивился Лейн.

— А стих-то! «Зверя найди, что ревет не смолкая». Когда Касваллон вел меня к Атафоссу, я подумал, что это ревет какое-то страшное чудище, а потом гляжу — водопад.

— Может быть, ты и прав, — задумчиво протянул Лейн. — Ты как, Гвалч?

— Согласен.

— Ты, Леннокс?

Юный гигант только плечами пожал.

— Хорошо. Молодец, Гаэлен. Конец стиха подтверждает твою догадку: «Под шкурой его, серебром горя, лежит забытый клад короля». Сокровище спрятано под водой, только где? Атафосс велик.

— Должны быть другие ключи, — напомнил Гвалчмай. — Надо только найти их.

— Верно, — согласился Лейн. — Разобьем лагерь повыше, а затемно, еще до рассвета, улизнем и двинемся к водопаду.

К рассвету они успели уйти далеко. Лейн вел их по каменистым склонам, чтобы не оставить следов. К середине утра он решил, что даже самым искусным охотникам трудновато будет найти их теперь.

Гаэлена, ступавшего по желтому дроку и цветущим лугам, вновь посетила та странная радость, что впервые пришла к нему после усыновления. «Горы — мой дом, — думал он. — Родной дом».

Вот только пострадавший глаз последнее время стал сильно чесаться, особенно когда Гаэлен уставал.

— Что, больно? — спросил Гвалчмай, оборвав свист. Гаэлен помотал головой, и он опять засвистал щеглом. Гаэлен ему сразу понравился. Он сам не знал почему, да и знать не хотел — Гвалчмай во всем руководствовался чувством, а не разумом, и чувство редко обманывало его. Тот первый миг, когда он увидел Гаэлена, навсегда врезался ему в память — огненные волосы с белой прядкой и красный, точно вставленный в череп рубин, глаз.

Гвалчмай вдоволь наслушался издевательских речей Агвейна о «низиннике», но Гаэлен держался как горец, прямо и гордо.

— Постой, Лейн! — крикнул внезапно Гвалчмай, заметив недалеко от тропы чей-то след. Мальчики сгрудились в изумлении — таких отпечатков им еще видеть не доводилось. — Длиной с мою руку до локтя, — измерил Гвалчмай. — А пальцев-то шесть, глядите. — Мальчики прошли немного назад, но там след оборвался — почва вокруг, кроме того единственного пятнышка, где рос дрок, была каменистой.

— Как ты думаешь, кто это? — спросил Гаэлен, еще недостаточно изучивший местных животных.

— Я такое вижу впервые. А ты, Лейн?

— Все ясно, — ухмыльнулся их предводитель. — Охотники подшутили над нами. «Зверя найди»! След ведет к Валлону и показывает, что мы на верном пути.

— Ну конечно! — Конопатый Гвалчмай тоже расплылся в улыбке.

За час до наступления ночи Лейн нашел пригодную для костра ложбинку с огромным гранитным камнем. Издали огня совсем не было видно. Путешественники расстелили одеяла и поели овсяных лепешек, запив их водой.

Как только показались звезды, Леннокс захрапел, словно медведь в берлоге. Остальные сидели у костра и тихо беседовали.

— Кто такой Эарис? — спросил Гаэлен.

— Первый из королей, — ответил Лейн. — Когда-то, много веков назад, Фарлены жили в другой стране, за Вратами. Там случилась большая война, и их едва не перебили всех до единого. Эарис собрал остатки разбитого войска и повел их в последнее отчаянное сражение. Он одержал победу и убил вражеского военачальника Эску, но тот был лишь одним из его неприятелей. Друиды сказали королю, что он может спасти свой народ, проведя его через Врата в иной мир. Не знаю, как это в точности все было — на этот счет существует много легенд, — но Фарлены пришли сюда и назвали здешние горы Друином.

Во время перехода случилось странное. Как только король ступил за Валлонские Врата, навстречу зимнему холоду, меч выпал из его руки и улетел обратно. Тогда Эарис швырнул следом свою корону, сказав, что без меча он все равно не король. С тех пор все правители Фарленов, начиная с Эариса, выбираются советом старшин и называются лордами-ловчими.

— Ясно, — сказал Гаэлен. — Про королевское горе и погибель Эски я понял, но при чем здесь свет, приносящий тьму?

— Тот меч назывался Скалливар, что значит «Звездный свет на вершине горы», — пояснил Гвалчмай. — Но в битве он погружал врагов во мрак смерти.