Тогда, в семнадцать, жизнь казалась законченной. Без Тиграна Аня своего дальнейшего существования не представляла. Все, чего ей хотелось, — лежать и оплакивать потерянную любовь.

Так она провела целый месяц.

Ожила лишь когда Тигран вернулся. Он долго просил прощения, клялся ей в чувствах, целовал и крепко прижимал к себе. Убеждал, что больше никуда не исчезнет, что она его единственная.

И вот спустя несколько лет он нарушил клятву, пусть и по ее вине.

Теперь, прямо как пять назад, Аня чувствовала, что они расстались навсегда. Хлебнула горя полную чашу, и организм отреагировал ровно также, как в семнадцать.

Наверное, Аня однолюбка. Никогда ей не нужен был никакой другой мужчина. Только Тигран! До него никого не любила, и после него уже, наверное, не полюбит. Слишком глубоко чувства к нему проросли в душу. Непонятно, где душа, а где чувства — неразделимы.

Однако Ане уже не семнадцать.

С годами пришла мудрость, а заодно появилась и новая жизнь, за которую она в ответе, — Лейла.

Аня больше не может допустить, чтобы что-то случилось с ее здоровьем. Во-первых, лечиться не на что, во-вторых, кто будет с Лейлой, пока она лечится? Дочь — ответственность длинной в жизнь, и Аня ее приняла, впервые взяв на руки орущий комочек. Самое прекрасное создание на земле!

Ей дите надо поднимать, а не жалеть себя. Она как-нибудь потом поплачет, погорюет, голодом себя поморит. Сейчас нельзя.

Аня вытерла лицо, вышла из ванной.

— Мама, покусай! — снова ткнула ей в лицо тарелку с печеньем Лейла.

Ей чудом удалось сдержать новый рвотный позыв.

— Спасибо, малышка, я лучше скушаю что-то другое.

— Пойду есе кукол поколмлю, — сообщила Лейла и побежала к уголку, где на маленьком синем коврике были разложены ее игрушки.

Аня же пошла на кухню, достала из холодильника хлеб и вареное яйцо, оставшееся с завтрака. Желток в себя впихнуть не смогла, показался слишком тяжелым, но белок съела, запила сладким чаем. Никакого удовольствия от еды не получила, еле сдержала тошноту, однако минут через пять ей полегчало.

А через десять минут на почту пришел первый отклик на ее резюме.

Глаза решительно не хотели открываться. Ни в какую!

Тигран похлопал себя по щекам, чтобы проснуться. Увидел, сколько времени, и обалдел — двенадцать дня. Так поздно он не вставал со времен студенчества.

Вчера опять засиделся допоздна в кабинете, наедине с бутылкой виски и портретом. Долго рассуждал о смысле жизни, спорил с изображением себя любимого, а заодно и семьи.

Спать пошел в тот момент, когда портрет начал ему отвечать…

«Надо с этим заканчивать. Сегодня же выкину это дурацкое фото!» — пообещал он себе.

Долгое стояние под душем не помогло прийти в норму. Тигран усиленно растирал тело полотенцем, уже успевшим потерять свежесть. А поменять некому. Раньше о таких мелочах заботилась жена, будь она неладна.

«Надо нанять домработницу», — тут же решил Тигран.

Но решение это затерялось среди множества подобных, какие успел принять за последние дни. Например — перекрасить гостиную в нелюбимый Аней цвет, вышвырнуть ее герань — а то расставила кадки по всему дому — избавиться от так обожаемого женой красного ковра. И так далее и по тому же месту.

Да еще и голова болела почти нестерпимо.

Тигран спустился, нашел аптечку, выпил таблетку аспирина. Поморщился от мерзкого привкуса во рту и отправился на кухню. Несмотря на тошноту и паршивейшее самочувствие, дико хотелось есть.

В последние годы Тигран редко употреблял спиртное. Оно не нужно, если от жизни кайфуешь. А когда от жизни хочется выть — самая та компания. Однако организм оказался решительно против. Надо бы задобрить его едой.

Как зомби, он проковылял к холодильнику. Достал оттуда кое-как засунутую вчера корзину Наиры. Открыл, стал выкладывать на стол контейнеры.

Чего тут только не было! Можно слона накормить, не то что Тиграна.

В первом контейнере оказался плов с грибами. Тигран взял вилку, зацепил немного коричневой полбы и кусочек шампиньона. Отправил в рот, но ожидаемого удовольствия не получил. Блюдо оказалось склизким и пересоленным. У Ани такой плов получался в разы лучше.

Ладно, с этим не получилось. Тигран достал второй контейнер. Там оказалась ёка, вполне себе аппетитная с виду. Взял плоский треугольник из лаваша, откусил и плюнул.

Ёка ли это? По виду да, а по вкусу будто это не лаваш с сыром и яйцом, а ошметки какие-то. Еще и скорлупа, кажется, на зуб попала.

Третий контейнер Тигран открывал с большой осторожностью. Внутри оказалась гата. Подумал: ну что может быть плохого в ароматном печенье с орехами? Взял один рулет, для начала немного лизнул — сладкое. Уже смелее откусил и чуть не сломал зуб, такое твердое оказалось тесто.

— Тьфу ты…

Тигран собрал все содержимое корзины, да и ее саму, сложил в мусорный мешок и отнес на задний двор.

Может быть, у Наиры потому брак не ладился, что к тридцати так и не научилась готовить? Бедный Бакур, если другу ежедневно приходилось это есть, Тигран ему сильно сочувствовал.

Выкинуть еду выкинул, но проблема-то осталась. Что ему съесть? Желудок урчал с такой силой, будто Тигран голодал минимум неделю.

Можно заказать еду — чего проще. Однако, если закажет, ее же будут доставлять часа два, а есть хотелось прямо в эту самую минуту. Да и где заказывать? За все годы брака Тигран ни разу этого не делал! Предпочитал ресторан а-ля Аня.

Недаром же в первые месяцы жизни намуштровал жену готовить его любимые блюда.

В браке его родителей случалось много разного, плохого и хорошего, но одно оставалось неизменным — мама великолепно готовила. Вкуснейшие блюда армянской кухни ежедневно подавались на стол в больших количествах. Тигран мечтал, чтобы в его семье было так же, и сразу объявил об этом своему ангелу.

Аня в самом начале их совместного проживания была очень наивна, думала, мужчине достаточно в день пары тарелок супа, и неважно, насколько вкусно он получился. Тигран не стал терпеть, пошел в магазин, купил поваренную книгу «Армянская кухня», вручил своей ненаглядной и велел выучить, да так, чтобы от зубов отскакивало.

Потом последовала долгая череда экспериментов над его желудком. Тигран не раз выкидывал в мусорку приготовленные Аней блюда. Как-то скормил дворовым собакам целый казан плова. Любимая рыдала белугой, переделывала блюда и снова рыдала. Ну да, угодить ему не так-то просто. Но в итоге все вышло к лучшему — она стала великолепной поварихой, почти сравнилась с его матерью.

Впрочем, семейное меню не было чисто армянским. Аня готовила разные блюда, много из русской кухни тоже. Пельмени домашнего приготовления, блины и борщ у них на столе тоже часто присутствовали.