В общем, Червь, натасканный на линкоре, знал, где может задержаться самая малая пылинка, поэтому за порядком на торпедном катере следил исправно, и хотя команда «Вэндженса» была несколько необычной, Степан Ильич ко всем умел найти подход и всем найти занятие.

Через несколько часов, когда уборка была закончена, палуба в последний раз смыта чистой пресной водой из баков и команда заняла свои места, торпедный катер поднял якоря. Рокотов решил, что раз уж все равно нужно высаживаться на берег, чтобы найти покупателя на филиппинский ром, почему бы ему не встретиться с Михеем? Фактов, подтверждающих, что героин захватила команда «Вэндженса», у того не было, а Химик вряд ли будет вообще говорить про наркотик, поэтому был шанс, и довольно большой, что Михей не сможет ему (Рокотову) предъявить ничего конкретного. А между делом на берегу можно было выяснить много полезного насчет того, кто чем дышит, и разузнать об одном человеке, особенно волновавшем Сергея.

Выйти из губы, тем более в спокойную погоду, было делом нехитрым, но здесь Рокотова ждал неприятный сюрприз. Дело в том, что скалы, прикрывавшие бухту от непогоды, не пропускали не только порывы ветра, но и сигналы радара. Поэтому проверить, насколько чист горизонт, можно было, лишь выйдя из бухты. К тому же губа не позволяла катеру таких размеров, как «Вэндженс», в ней развернуться, и двигаться приходилось вперед кормой.

Когда корма катера уже была в море, а нос еще находился в узком проливе, радары запеленговали посторонний объект.

– Справа по борту, около двух миль, корабль, – передал по внутренней связи Назарет, – водоизмещение, судя по сигналу, около сорока тонн. Возможно, небольшой тральщик.

Это был не тральщик. Сергей и без подсказки радиометриста увидел корабль, в силуэте которого угадывались отнюдь не очертания мирного рыболовецкого судна. Подняв к глазам бинокль, он тут же определил в корабле сторожевой пограничный катер с номером «четыре» на борту, дрейфующий по течению.

Старпом, слышавший доклад Назарета, тоже посмотрел в направлении сторожевика.

– Неспроста он здесь ошивается, – сверкнул он стеклами очков.

– Это «четверка», – подтвердил опасения Ивара Рокотов, – этот Аника-воин теперь вцепится в нас словно клещ. Я даже не думал, сказав вчера, что день нам предстоит насыщенный, насколько я прав.

Капитан «четверки» – Вадим Аникин – был на Таруте довольно известной личностью. Непримиримый воин – так можно было его коротко охарактеризовать. Он был солдатом в полном смысле этого слова. Четко, фактически дословно выполнять приказы вышестоящего командования было для него первейшим делом. В то же время, как ни странно это звучит, для него не существовало авторитетов. Аникин не пил, не курил, не брал взяток, с ним невозможно было договориться, как с большинством других офицеров-пограничников.

– Надо уходить, – кивнул Ивар, – пока он нас не сцапал.

– Если мы не подчинимся команде, – ответил Сергей, – он откроет по нас огонь как по нарушителям.

– А если подчинимся, – размышлял штурман, – он арестует нас за провоз контрабандного груза. Что, по-твоему, лучше? К тому же, когда «Вэндженс» поставят на прикол в порту, он лично проверит каждый его закуток, облазает все трюмы. И что же он там обнаружит? Оружие. Можешь быть уверен, он раскрутит все это на полную катушку. Сколько нам светит?

– Черт бы побрал этот ром и этого Анику-воина, – Рокотов едва не плюнул от досады на палубу. – Будем уходить. Скорость у нас немного больше, так что в открытом море он нас не достанет.

– Если не пустит нам вдогонку торпеды.

К этому времени «Вэндженс» уже полностью вышел из бухты и имел возможность для маневра.

– Полный вперед. Лево руля. Курс зюйд-зюйд-вест, – приказал Рокотов.

«Четверка», казалось, только того и ждала, чтобы «Вэндженс» вышел из бухты. В бинокль было хорошо видно, как из выхлопной трубы сторожевика повалил черный дым – видно, дизтопливо было сильно разбавлено. Обычно сторожевые катера курсируют по кругу на границе территориальных и нейтральных вод. А здесь катер вдруг дрейфует с застопоренными двигателями, да еще в неурочное время. Если Аникин и не ждал именно Рокотова, потому как не мог наверняка знать, что его корабль вчера прятался здесь от шторма, то уж во всяком случае надеялся, что поймает какого-нибудь контрабандиста или другого нарушителя пограничного режима.

Степан Ильич вошел в рубку и захлопнул за собой дверь.

– Кораблядская ебомать, чтоб тебя кашалот разделал как камбалу, – слюнявя во рту сигару, он смотрел в сторону сторожевого катера, который уже набрал скорость и, вспенивая морскую гладь, несся наперерез «Вэндженсу», – чтоб тебе мортиры валом разнесло, мурена убогая. Он семафорит нам, Рок, чтобы легли в дрейф.

– Семафорит, говоришь. – Капитан посмотрел на сторожевик, и боцману показалось, что он принял какое-то решение. – Малый вперед.

– Ты что, Рок, – Червь бросил на него удивленный взгляд, – хочешь, чтобы этот пограничник сцапал нас с контрабандным грузом?

– Погоди, Червь, нужно просто узнать, чего он хочет. Разверни катер, чтобы он встал на встречный курс. Палермо, – он по внутренней связи обратился к радисту, – попробуй поймать волну «четверки».

– Готово, капитан, – отозвался Палермо, когда катера, идя встречными курсами, легли в дрейф.

– Двигатели не глуши, – сказал Рок боцману, а потом поднес к губам микрофон. – «Четверка», «четверка», «Вэндженс» на связи. Что вы хотели?

– Ничего особенного, – услышал он в динамике голос радиста «четверки» – сам Аникин не снисходил до общения с нарушителями, – мы должны осмотреть ваш катер.

– А в чем дело, мы что-нибудь нарушили?

В динамиках повисла напряженная пауза, видимо, радист «четверки» ждал решения Аникина. На палубе «четверки» выстроилась швартовая команда.

– Это обычная проверка, – наконец сообщил радист, – капитан приказывает вам пришвартоваться левым бортом.

– Сделаем вид, что подчиняемся, – Рокотов посмотрел на боцмана.

– Понял, капитан.

Он отправил двух человек в ярко-красных спасательных жилетах на борт, а сам остался в ходовой рубке. Шурик с Лешкой взяли лини со свинцовыми грузами на концах, за которые перетягивали швартовы, но, как только швартовая команда «четверки» приготовилась, двигатели «Вэндженса» заработали на полную мощь, и он, быстро набирая скорость, начал удаляться от сторожевого катера. Это был удачный маневр, неожиданный для капитана сторожевика. Теперь, чтобы пуститься в погоню, ему пришлось сделать большой круг, чтобы развернуться. За это время «Вэндженс» успел оторваться от него на несколько кабельтовых.

Рокотов отключил рацию и смотрел вперед.

– Они пустились в погоню, – доложил боцман, – сигналят нам, чтобы остановились. Будем уходить в открытое море?

– Нет, – покачал головой Рокотов, – там они нас запеленгуют и будут терпеливо поджидать, пока мы не вернемся, а у нас горючего осталось не так уж много.