– Значит…

– Именно. Хеландий и два усиако либо памфилоса. И если последние, то с неполной командой. Так что со мной будет пять драккаров, на каждом по сотне хирдманов. И выбери те, которые более быстры и маневренны на реке. Это будет поважнее прочего.

– Сделаю. И сам тоже…

– Э, нет! – сразу возразил я. – Ты мне нужен здесь, во главе полутора десятка драккаров, сторожащих вот этих вот красавцев, – жест в сторону виднеющихся вдали ромейских дромонов. – А у Переяславца будет лишь три корабля ромеев, причем один из них неповоротливый и ни за что не станет рисковать. Он же будет нести на себе священную императорскую особу!

– Вон оно как…

– Ага, Петля, только так и никак иначе. Ты остаешься тут, в боевой готовности, чтобы при малейших проявлениях враждебности со стороны ромеев потопить их к йотунской бабушке. Или поддержать нас, ушедших к Переяславцу. Надеюсь, конечно, что до этого не дойдет, но я предпочитаю верить в лучшее и готовиться к худшему. На том и стою, как ты понимаешь.

Эйрик тяжко вздохнул. Эйрик затейливо выругался. Ну а после этого пожелал мне удачи и начал командовать своими морскими волками, выбирая для меня как корабли, как и тот минимально необходимый состав, который будет оставаться на борту даже во время переговоров. Мне в это лезть не стоило, не моя епархия, причем совсем не моя. Тут лучше отойти в сторону и не мешать профессионалу, занявшись своими делами. Например, заново перечитать составленные Бешеным досье на тех ромеев и болгар, которые с высокой степенью вероятности будут присутствовать на переговорах. Мало того что чтиво само по себе занимательное, так еще и полезное. Гарантирую это!

Начало июля (червеня), 989 год. Болгария, близ Переяславца

Базилевс Василий – личность крайне предусмотрительная и заботящаяся о том, чтобы не сгинуть по-глупому. Это я знал и раньше, но сейчас представился случай убедиться на практике. Войдя на пяти драккарах в устье Дуная и двигаясь вверх, к назначенному месту встречи, довольно скоро мы наткнулись на ромейские корабли. Их действительно было три: хеландий, на которой расположился сам базилевс со свитой и прочими, а также два памфилоса. И наверняка с неполными экипажами, тут и к волхву не ходи! Пятьсот человек, всего пятьсот. Отсюда и вывод…

Впрочем, немного не о том речь. Базилевс или, быть может, хотя и менее вероятно, его турмарх-флотоводец, отдал приказ бросить якоря и ждать, когда появится вторая из трех сил, участвующих в переговорах. Понимаю. Не хочется базилевсу оказаться один на один с болгарами, правители которых очень сильно им оскорблены. Всем понятно, что подобное может быть смыто исключительно кровью обидчика и никак иначе.

Зато вот в этой ситуации, явившись одновременно с гарантом безопасности переговоров… Риск сводится к допустимому минимуму. Только вот странные византийские обычаи… Моего предложения насчет краткой встречи еще до прибытия в Переяславец словно бы и не услышали. В ответной грамотке было что угодно, вплоть до надежд на ясную погоду в ближайшие дни, но только не ответ на вопрос-предложение. Византийцы, больше и добавить нечего. Обязательно надо утопить смысл в потоке велеречивости и при этом чувствовать себя ну очень хитрыми и мудрыми. Лично у меня подобные «финты ушами» вызывали саркастическую усмешку, Магнусу было безразлично. Ну а Ратмир Карнаухий откровенно злился, прочитав этот, с позволения сказать, ответ. Пришлось кратко прокомментировать:

– Двор ромейского базилевса – жуткое место. И я вовсе не про интриги, отравления и прочие прелести. Есть и еще одно, что порой куда как неприятнее, особенно если ты сам не ромей.

– И что же это?

– Как бы это не ромейскими словами-то тебе описать, Карнаухий, – всерьез задумался я. – А, вот так можно… Почти вся их жизнь проходит по нерушимым правилам. Как и с кем общаться, как одеваться, как говорить с приближенными, чужими, заморскими посланниками. И не дай им их бог отступить от любой мелочи.

– Он же император, – фыркнул Ратмир. – Я не понимаю, как можно ему указывать, как именно и с кем говорить. Ну интересы империи, но и все, чего тут еще может быть-то?

– А вот это я объяснить тебе не смогу. Сейчас не смогу. – исправил я последние слова, заметив тень разочарования в глазах Карнаухого. – Зато дам тебе почитать кое-какие книжки. Они могут показаться тебе скучными и занудными… Хотя почему «показаться»? Они действительно такие! Но не прочитав всю эту тоску, ты не поймешь, что такое Византия и какая жизнь внутри этой империи. А знать тебе надо, особенно если твои планы на будущее не поменялись…

Засопел, как сурок в норе! Значит, не поменялись планы, все так же хочет оказаться на княжеском престоле. Причем не столь важно, каком именно. Потому читать будет, невзирая на свою искреннюю нелюбовь ко всему ромейскому. Мало того, прочитав, непременно придет доставать меня или Магнуса по непонятным ему вопросам. Упорства Карнаухому не занимать, это все знают, равно как и умения думать. Спокойствия бы только побольше, да убавить склонности к естественным душевным порывам. Что для правителя бывает вовсе не полезно. Ничего, у него еще будет время. А у меня оно в постоянном дефиците…

Оставшийся до Переяславца путь прошел забавно, если смотреть со стороны. Сначала двигались три ромейских корабля, все из себя пафосные и разукрашенные, особенно тот, на котором находился сам император Византии. А на некотором отдалении двигались хищные силуэты драккаров, из всех украшений на коих были лишь носовые фигуры. Собственно, именно они и дали изначально название нашим кораблям. Драккар – корабль-дракон. Равно как и более мелкий и юркий снеккар – корабль-змей.

Правда, как я и говорил, последнее название как-то потихоньку вышло из обихода, снеккары все больше зовут просто малыми драккарами. Почему так? Да просто сплошь и рядом можно увидеть голову дракона на малом корабле, а змеиную башку – на большом. Да и помимо этих двух украшений существует масса других. Особенно в моем флоте. Что тут сказать, люблю разнообразие, да и количество мифических чудищ, равно как и тех, которые родом из фэнтезийной литературы, в моей голове весьма обширно. А раз все это есть в голове, то и воплотить в дереве представлялось вполне реальным.

Сам я, увы и ах, лишен талантов в области искусства. Зато описать во всех красках и подробностях тем, кто в этом силен – дело довольно простое. Вот и появились на новопостроенных драккарах в качестве носовых украшений морды средневековых горгулий, да и откровенно демонические хари. Плюс «лавкрафтианские» мотивы. Ну а что? Ведь назначение всего этого – устрашить противника еще до боя, хоть немного. А привычные изображения голов драконов, змеев, разных зверей и птиц, они уже примелькались, став привычным делом. Так что свежая струя в этом направлении искусства пришлась весьма кстати.

Наконец прибыли. Вот он, город Переяславец. Откровенно сказать, так себе городишко, ничего особенного. Крепость слабенькая, взять такую реально без особых усилий. Хотя это я так, рефлекторно примериваюсь, ведь никакой необходимости в подобном нет и быть не может.