— Зачем?

— Так сегодня же день рождения Роберта, вот он и позвал нас туда, чтобы отпраздновать вместе. Ты что, забыла? Я тебе еще неделю назад говорила, — подруга недовольно поджала губы, помогая мне собраться.

— Извини, Анна, но я терпеть не могу клубы, не мое это. К тому же я спешу.

После всего, что случилось полтора месяца назад, я ненавижу клубы, вечеринки и все, что связано с ними. К тому же будет нелепо, если я в таком положении притащусь в клуб. В глазах знакомых буду выглядеть странно: ни пить, ни танцевать не смогу.

— Ты какая-то странная сегодня, — заметила она, но не стала давить.

Выйдя из здания, глубже вдохнула свежий воздух. Легкий ветерок обдувал лицо, растрепал распущенные волосы. Хорошо, что додумалась взять с собой резинку для волос. Поэтому быстро убрала их в хвост. Посмотрела на часы, еще могу успеть на автобус, поэтому не спеша пошла в сторону остановки. Но через мгновение остановилась, точно вкопанная, перестала дышать и молилась, чтобы я просто обозналась. Что передо мной стоит не Леонид, а кто-то другой, и моя больная голова нафантазировала себе всякое на фоне стресса. Но мужчина не исчезал, стоял, скрыв руки в карманах брюк, и было неизвестно, куда именно он смотрит. Потому что на глазах красовались очки.

— Нина, тебя подбросить? — перестала глазеть на него и повернулась к подруге. Она стояла со своим парнем и улыбалась мне.

— Нет, не надо, Анна. Я немного прогуляюсь пешком, — соврала, и попрощавшись с ними, двинулась к мужчине. И когда я поравнялась с ним, Леонид вдруг снял очки, смерив меня холодным взглядом, и открыл дверь своей машины. Только теперь заметила, как он и его машина странно смотрелись, да и привлекали лишние внимание. Я то и дело ловила восхищенные взгляды своих знакомых и проходивших мимо нас людей, что невольно смутилась.

— Садись, — приказал он, не сводя с меня карих глаз. Подошла к нему и накрыла его руку, и уверенно закрыла дверь. Среди этих людей он не мог мне навредить, и только этот факт придавал мне уверенности, что останусь безнаказанной. Я не могла второй раз позволить ему похитить себя.

— Нет, — голос вышел хриплым и жалким. — Я никуда не пойду с тобой, — уверенно произнесла, и спокойно встретила его тяжелый взгляд. Казалось, он вот-вот прибьет меня, даже глазом моргнуть не успею.

Вздрогнула, когда он резко обнял меня за талию, привлекая к себе. От неожиданности уперлась руками в его каменную грудь, ощущая, что его пульс бьется неровно, как и мой. Судорожно вдохнула воздух, который стал вдруг наэлектризованным, и ощутила, как к глазам подбираются слезы. Несколько раз моргнула.

— Не буди во мне зверя, Нина, иначе…

— Иначе что? — осмелилась перебить его, хотя в душу закрался страх. Руки мелко дрожали, а ноги стали ватными.

Леонид наклонился близко и прошептал на ухо, обдав меня своим дыханием:

— Будет хуже.

Минуту стояла неподвижно, а после позволила себе небрежно улыбнулся. Сделала шаг назад и подняла глаза.

— Верю, но хуже, чем сейчас, уже не будет. Мне теперь терять нечего, поэтому вы зря тратите на меня свое время.

— Ты! — воскликнул он и схватил меня за локоть одной рукой, а другой стиснул талию. От него веяло опасностью, и лучше бы я держала язык за зубами, но не могла. Ненависть и боль затапливал мое сердце, перед глазами стояла пелена ярости.

— Отпустите! — яростно прошептала и попыталась выдернуть свою руку и отойти от него на безопасное расстояние. Прохожие странно косились на нас и шептались. — Я сейчас закричу, — предупредила.

— Кричи, а я закрою твой сладкий ротик своим и буду целовать, пока ты не забудешь собственное имя, — порочно сказал и хмыкнул. Я все еще стояла в кольце его рук и не могла никуда двинуться. — Рана, нанесенная тобой, все еще не зажила, и ты ответишь за это.

— Если бы я знала, что вы выживете, целилась бы в сердце, — мужчина вмиг изменился в лице. — Это моя ошибка. Не волнуйтесь, если мне придется ответить за это, то только перед Богом в судный день.

Низ живота начал болеть. С трудом держалась. Не хотелось показаться перед ним слабачкой.

Мужчина недобро усмехнулся.

— Не боишься, что я могу навредить твоим близким? Дочери Юсупова и сыну? Если мне память не изменяет, ты дружишь с ними, — он видел, что попал прямо в точку.

Да, Дайна и Демид мне не родные по крови, но кроме них у меня никого не осталось. Мама умерла, оставив меня одну. И из-за него я не смогла в последний раз увидеть её, не оказалась рядом, когда она болела.

Слезы сами текли из глаз.

— Ненавижу! — прошептала, смотря в его глаза. — Делайте, что хотите, мне все равно. Юсупов сможет защитить свою семью, мне не зачем волноваться за них.

Наконец, освободившись из его объятий, направилась в сторону остановки, чувствуя его горящий взгляд. И через несколько шагов схватилась за живот, потому что боль стал невыносимой. Почувствовала, как трусики вдруг стали мокрыми. О, боже, почему мне так страшно?

— Что с тобой? — не заметила, как ко мне подошел Леонид, тронул за локоть и оказался передо мной.

— Не трогайте меня, со мной все хорошо, — рявкнула грубо, но в следующую секунду новая волна боли заставила меня сложиться пополам, крепко прижать руки к низу живота. — Боже, — с трудом произнесла, понимая, как кружится голова.

— Перестань сопротивляться, тебе же плохо. Где болит?

— Ж-живот.

Леонид поднял меня на руки и быстрыми шагами пошел к своей машине, усадил на переднее сиденье и пристегнул ремнем безопасности. Обошел машину спереди и сел на руль. И через минуту машина ехала в сторону ближайшей больницы. Дорога для меня прошла как в тумане. Закрыв глаза, считала до десяти, а потом наоборот. Боль немного утихает. Крепко стискиваю руки и зубы, не замечая, как слезы текут из глаз.

Мне страшно и больно. Боюсь потерять ребёнка. Если раньше хотела избавиться, боялась, что не смогу полюбить его, то сейчас понимаю, какой дурой была. Это же крохотная жизнь, и самое главное, ребёнок не виноват. Виновата я, виноват Леонид, но только не ребёнок. Боже, помоги мне сохранить эту жизнь.

— Подожди немного, тебе сейчас помогут.

Остановившись перед больницей, Леонид вышел из машины, а потом, открыв дверь с моей стороны, подхватил на руки. Никто из нас не стал закрывать дверь, оставив машину без просмотра.

Увидев нас, быстро подошла медсестра с каталкой, и мужчина отпустил меня, велев женщине позвать врача. Его тон любого бы отпугнул, он говорил голосом, не терпящим возражений. От него веяло странной аурой, не знаю, может, я выдумываю себе.

К нам подходит врач, берет кровь для анализа, выслушивает мои жалобы. И все это время Леонид стоит снаружи, я могу не бояться, что он узнает о беременности. Через полчаса я засыпаю, видимо, мне вкололи обезболивающее или снотворное. А когда просыпаюсь, за окном уже глубокая ночь, в комнате горит только ночник, поэтому не сразу замечаю мужскую фигуру, которая сидит в углу дивана.