Девочка шла быстро, и уже через пару минут мы достигли ворот. Прасковья нажала на кнопку рядом с калиткой, и замок загудел, щёлкнул. Мы вышли за ворота. Только тут я и увидела, в каком посёлке нахожусь.

Здесь лес был упорядочен, загнан в строгие рамки дороги и заборов, окольцован скамеечками, фонарями, даже перилами. Чистые тротуары, идеально ровная дорога, никаких машин. Прасковья топала чётко на север, помахивая дорогим смартфоном, привязанным на цепочку с брелоком в виде жёлтого пушистого зверька. А я поглазела немного по сторонам и догнала девочку. Как-то завести с ней разговор? И вообще, надо ли?

Подумав, решила, что надо. Всё-таки она дочь Андрея. А дочь не бывшая жена. С ней не разведёшься…

— Сколько тебе лет, Паша? — спросила вежливо. Не оборачиваясь, девица ответила:

— Девять. И для тебя я Прасковья.

— О, извини, — с иронией бросила я. — А в каком классе ты учишься?

— Нетрудно посчитать. Но для тебя скажу: в третьем.

— Ты часто приезжаешь к папе? — я решила не обращать внимания на её подколы. Конечно, переходный возраст начинается немного позже, но у Прасковьи явно сложное детство. Я её прекрасно понимала: мать на Тибете, отец на работе…

— Не так часто, как хотелось бы. Я бы вообще у него осталась жить, но мать без меня совсем перестанет есть нормальную еду.

— А что будет есть?

— Прану.

Она сказала это таким серьёзным и будничным тоном, что я поверила. Есть же эти… сумасшедшие, которые ничего не едят и только молятся. Бедный ребёнок! Надо с ней как-то повнимательней…

— Тут у нас магазин, — Прасковья махнул рукой на небольшой павильон с панорамными окнами. — Там есть ещё кафешка, пара бутиков. Кстати, я хочу конфет!

Она остановилась перед входом в павильон и выразительно посмотрела на меня. я удивилась:

— Почему ты раньше не сказала? Я денег не взяла с собой.

— Плати с телефона!

— Ещё скажи: с калькулятора!

— Ты что, совсем тёмная? Не знаешь, что есть приложение, чтобы платить без карты? — голубые глаза смотрели так, словно я ляпнула на экзамене какую-то вопиющую глупость. Я осторожно ответила:

— Знаю, конечно.

Точнее, слышала. Но у меня ещё не было такого телефона, чтобы ему доверить свою зарплатную карточку. Поэтому… ахтунг, внимание, эта рыжая бестия может и соврать!

— Ну так что? Конфеты!

— Ладно, я попробую, — сказала я Прасковье и решительно вошла в магазин. Девочка высунулась из-за моей спины и бросила:

— Здрасьте, коробку витаминок, пжалста!

— Здравствуйте и пожалуйста, — шепнула я девочке. Она удивилась:

— А я что сказала?

— Ну, почти то же самое…

— А, ладно тебе!

Женщина в обычной форме продавца, стоявшая за прилавком, кивнула с улыбкой:

— Витаминки, разумеется, Прасковья. А кто на этот раз платит?

Девочка скорчила гримасу досады и ответила:

— Новая жена моего папы.

Так-так. Интересно. Я пропустила между ушей слово «новая» и спросила у продавщицы:

— Сколько?

— Тысяча пятьсот рублей, пожалуйста.

Я вдохнула и на выдохе спросила:

— Я могу заплатить телефоном?

— Конечно, сюда, пожалуйста.

Она указала мне на терминал оплаты, на котором высветилась запрошенная сумма. Полтора косаря это как минимум три кило конфет, неужели Прасковья съест их в одно лицо? Я достала телефон из кармана джинсов и повертела его в руке. Надо включить, наверное…

— Нажмите дважды на боковую кнопку, — тихо сказала продавщица. — Теперь фэйс-айди и поднесите к терминалу вот здесь.

На экране появилось изображение банковской карты, мой телефон негромко пискнул и выдал надпись: «Готово!» Продавщица с улыбкой протянула мне маленькую коробочку с прозрачной крышкой. Я уставилась на шестнадцать крохотных конфеток в виде капсул и спросила:

— Это всё?

— Давай, — потребовала Прасковья, и я вручила ей явно золотые конфеты. Продавщица пожала плечами, пряча смех. А я нахмурилась, выходя вслед за девочкой на улицу:

— Ты представляешь, сколько я выложила за двести граммов непонятно чего?

— Это же ручная работа! — пристыдила меня Прасковья. — Со вкусом киви, маракуйи, фисташек!

— Серьё-озно! — изумлённым голосом сказала я. — Признавайся, ты меня развела, да?

— Ну, это было легко! — рассмеялась девчонка. — И потом, какая тебе разница? Всё равно ты тратишь деньги моего папы!

Я поджала губы. Засранка мелкая. Она будет меня третировать всю жизнь, попой чую.

— Ладно, теперь показывай, где КПП, — потребовала я. Прасковья махнула рукой:

— А, вон он. В принципе, можно было и позвонить, но мне очень хотелось витаминок!

Спокойно, Полина. Дыши глубже. Ещё глубже! Нет, не так глубоко, а то получишь гипервентиляцию… Я бросила девчонке уничижающий взгляд и, развернувшись, пошла к деревянному домику с большим окном, стоявшему у шлагбаума. Нет, какая говнючка мелкая! Девять лет, а уже такие фортеля выкидывает! Что же потом будет? Старшенькая вон не то гот, не то эмо… Но хоть никому не вредит! А эта…

Я фыркнула сама себе, просто чтобы спустить пар, и стукнула в дверь домика, нажала на ручку:

— Добрый день, можно?

— Нельзя!

Шорох, шуршание, звук упавшего предмета, и на крыльце показался молодой человек в чёрной форме охраны. Он хмурился, словно собирался прогнать меня, но, присмотревшись, неожиданно вежливо поздоровался:

— Добрый день, Полина Владимировна. Вы собираетесь в город?

— М-м-м, нет, — осторожно сказала я. — Ко мне должна приехать подруга… Я хотела узнать… Ну, попросить… Чтобы её впустили.

— Конечно, без проблем! Но вы могли позвонить на КПП…

Я подняла глаза к небу, испрашивая позволения выпороть Прасковью, но охранник тут же нашёлся:

— Я понимаю, у вас нет номера! Возьмите.

Он протянул мне буклет, миленько озаглавленный «В посёлке Repino Style стильная жизнь!», и добавил:

— Тут все необходимые номера телефонов. А также доставка из супермаркетов и ресторанов Репино.

— Спасибо, — я повертела бумажку в руке и напомнила: — Так что с моей подругой?

— Разумеется, ей нужно только сказать, к кому она приехала, и оставить паспортные