Но я твердо ответила:

– Да.

– Ну, будь по-твоему, – с гаденькой улыбочкой ответила она, развернулась и вышла из кладовой.

Я поняла, куда змея ушла чуть ли не вприпрыжку. Досада жгутами стянула нервы, только я ведь всерьез говорила. Пусть Астахов хоть об стену бьется, я не стану безропотно принимать все, что он мне приготовил. Конечно, это наказание, но если я не отобью хоть какое-то подобие границ, кто знает, как далеко зайдет сын главаря в своей жажде мести?..

Тяжко вздохнув, я грустно осмотрелась, прошла к стеллажу у стены, где стояла какая-то коробка, и уселась на нее. Секунды пульсом забили по вискам, превращаясь в минуты. Ожидание становилось невыносимым. Ну чего она тянет? Не нашла свободного охранника, который потащит меня в подвал?

Неожиданно послышались шаги, и сердце екнуло. Я вскочила с коробки, но вместо ожидаемого конвоя проем заняла пухленькая фигурка. Мира поймала меня взглядом, коротко оглянулась и прикрыла за собой дверь. Замерев на пару мгновений, она решительно прошла к первому стеллажу от входа. Осмотрела его и, к моему удивлению, принялась собирать содержимое с самой верхней полки, до которой дотянулась.

– Дай мне, пожалуйста, корзину, – смущенно попросила она, указав миниатюрным пальчиком в угол, где стояла башня из плетеных корзин.

Задержав на Мире задумчивый взгляд, я неуверенно прошла к этой башне и выбрала емкость побольше. Кухарка скинула туда все, что было в руках, и продолжила сборы. А я все собиралась со словами.

– Спасибо за помощь… Но мне кажется, тебе не стоит этого делать.

Мира глянула на меня из-под густых и совершенно не накрашенных ресничек, продолжая делать дело. Вблизи она мне показалась довольно молоденькой. Сейчас я не дала бы ей больше двадцати пяти, не то что в первую встречу.

– Не стоит давать маме повод отыграться на тебе, – неожиданно ответила кухарка, сосредоточенно собирая продукты с нижней полки. Затем тише добавила: – Она все рассказала Олегу.

Я нахмурилась и осторожно спросила:

– И что он ответил?

– Что до восьми еще много времени, – отозвалась она. И так посмотрела растерянно, будто я могла очень негативно отреагировать на это.

Конечно, мне казалось это плохой затеей. Но этот детский мимишный взгляд Миры трогал в самое сердце.

– А как же твоя работа? – резонно спросила я.

Она скинула новую порцию в корзину, окончательно наполнив ее, и пожала плечами.

– Придется маме справиться самой.

Я едва сдержала улыбку, так понравился мне этот ответ. Милая кухарочка. Она же фактически заступалась за меня! Зная, что мать может хорошенько отыграться за это.

– Спасибо тебе, – искренне произнесла я. – Очень тяжело, когда… совсем некому заступиться.

Я смущенно отвела взгляд, а Мира вежливо попросила, будто хотела разбавить неловкий момент:

– Давай-ка следующую корзину. Нам стоит поторопиться.

С энтузиазмом кивнув, я поспешила выполнить просьбу, чувствуя неожиданный прилив сил. Как мало нужно в трудную минутку. Всего лишь доля участия не позволит опустить руки.

С первой линией стеллажей мы справились довольно быстро. И то благодаря опытным, ловким и шустрым рукам Миры. Ну и возможно, потому что не разговаривали почти, только по делу, хотя мне очень хотелось. Мире, скорее всего, тоже, но она явно сохраняла осторожность. А я старалась радоваться и тому, что имею.

В какой-то момент кухарка устало выдохнула и предложила:

– Думаю, пора перекусить.

– Было бы неплохо, – поддержала я с улыбкой.

Она тоже улыбнулась, показывая симпатичные ямочки на щеках.

– Ты посиди, отдохни, а я все сюда принесу.

– Хорошо, – радостно отозвалась я. Совсем не хотелось идти на кухню, где велика вероятность столкнуться с… со всеми.

Отжав тряпку, я принялась складывать ее в руках, глянув вслед уходящей Мире. Но только она прикрыла за собой дверь, как та тут же резко распахнулась, и в кладовку вошел какой-то лысый здоровый мужик в стильной кожаной куртке. Я так и замерла, а он быстро поймал меня взглядом и в два шага оказался рядом.

– Пошли, – пробасил он, обхватывая мою руку.

Тряпка упала на пол. Под тревожным взглядом Миры бугай вытащил меня из кладовки и повел в неизвестном направлении. Да так шагал быстро, будто подвал, куда меня опять бросят, мог вдруг испариться.

– Потише… мне больно! – шикнула я, пытаясь вывернуться из захвата.

Но этому хоть бы хны. Еще одна страшная, невозмутимая морда из орды Астахова. Как будто я стану сопротивляться… Ведьма Шура добилась своего, так зачем тратить силы? Оставалось только смириться с этим.

Я почувствовала неладное лишь на подходе к парадной лестнице, когда расслышала на первом этаже суету и шум мужских голосов. В холле явно что-то происходило. Через перила было видно, что серьезная охрана Астахова стояла повсюду с невеселыми лицами, то и дело раздавая передачи по рации.

Колючие мурашки разбежались по коже, когда лысый мордоворот начал спускаться со мной по ступеням. Потому что к нам тут же прикипело внимание большинства мужчин, словно нашего появления ждали. Или точнее, моего…

– Что происходит?.. – тревожно спросила я у своего конвоира.

Но он снова лишь мазнул по мне взглядом, продолжая крепко удерживать за локоть. От лестницы бандит резко свернул влево, направившись к распахнутым дверям какого-то большого зала. Охраны в холле было так много, что мужчины буквально создали коридор, через который я двигалась в сопровождении лысого абмала.

Сердце гулко застучало в груди. Не знаю почему, но стоило переступить порог огромного, хорошо освещенного зала с темными стенами и большим камином в центре дальней стены, как по телу слабостью расползлось плохое предчувствие. И оно не ослабло, даже когда я увидела отца и Матвея…

Резкий вдох в голос зашел в легкие. В первые секунды это показалось таким нереальным, что я просто вцепилась глазами в знакомые лица. Перестала видеть что-то вокруг, перестала ощущать давление грубых мужских пальцев конвоира на плече, который продолжал вести меня куда-то в сторону. Только одно билось в голове – я больше не одна! Я, наконец, под защитой своей семьи и сегодня вернусь домой!

Лысый бандит внезапно заставил меня остановиться и очнуться от шока, начать анализировать обстановку. Зал будто делился на две половины: с одной стороны Князевы с несколькими телохранителями, с другой – Астахов с избранной охраной, среди которой я узнала Олега. Конвоир нарочно отошел со мной в окружение его главаря, словно даже сейчас я принадлежала ему. Взгляд, от которого холодок спустился по позвоночнику, сложно было игнорировать… Астахов стоял возле камина, держа руки в карманах дорогих темных брюк, и смотрел на меня из-за плеча. Его холодные глаза без стыда и совести прошлись по мне, задержав равнодушное внимание на нелепом платье прислуги, и внутренности свернулись в комок. Он вмиг заставил меня вспомнить, в каком виде я предстала перед отцом, в полной мере прочувствовать унизительное положение.