— Надо думать.

— И нам за охрану не хило платят. Тихое место, доходное, в красоте и роскоши служим. Поэтому не ропщем. На работу берем только по великому блату: сынки друзей хозяина, родственники и прочая… — Начальник осекся. Видимо, говорить лишнего не хотел. — Попросил их на крышу залезть, посмотреть, что там с ящиком, может, сами исправим, так никто не захотел. А как прикажешь! Белая кость, голубая кровь. — Виктор Павлович с горечью махнул рукой и отвернулся. — Попадись они мне раньше, на службе, я бы из них сделал… Они бы у меня пузом грязь месили и вояками стали. А теперь…

Сергей молчал и слушал удивительное откровение, по всей видимости, отставного спецназовца. Но сыщику не пришлось соображать, кто перед ним. Начальник сам сказал:

— В армии в десанте все было по-другому. Там не так, как на гражданке. Там что думаешь, то и говоришь, а что говоришь, так и делаешь, иначе нельзя — авторитета не будет.

— Это правильно, — поддакнул сыщик.

Пока ему Виктор Павлович зубы заговаривал, он незаметно для него запустил руку в карман и вынул микрокамеру. Стал ждать удобного случая, чтобы установить ее.

И вот начальник охраны закончил свой рассказ и направился к выходу. Сергей на мгновение оказался у него за спиной и вышел из поля зрения. Быстро шагнул в сторону, к стене, и прилепил плоскую камеру к глазу позолоченного ангелочка в углу шкафа. С этой точки она могла просматривать всю комнату и, конечно, кровать. Но самое главное, что ее там будет трудно разглядеть или случайно смахнуть при протирании пыли. Микрофон Краснов решил не ставить, так как окна номера выходили к дому Кати. Прилепив «глазок», он сгибом среднего пальца провел по объективу, чтобы стереть отпечаток своего большого пальца. На всякий случай.

— В клубе нет ни одного похожего номера, — продолжал хвастать начальник. — Все роскошные, но выполнены в разных стилях, разными дизайнерами. Их из Европы приглашали. Этот номер под старину, а есть модерн — стекло, пластик и металл. Но мне там не нравится. — Он захлопнул дверь и пошел по коридору.

Сергей смотрел на двери, ища ту, что с номером семь. Когда они проходили возле третьей, она вдруг отворилась, из нее высунулась милая девичья мордашка и заявила с апломбом:

— Виктор Палыч, когда телевизор включат, без него жить скучно?

— Вот мастер приехал, идем чинить, — с улыбкой ответил охранник и указал на Краснова. Тот уставился на красотку, а она в свою очередь на него.

— О, мастер, — потянула девица и осмотрела Сергея с головы до ног. — Какой симпатичный. Когда починишь, к нам заходи — отблагодарим.

Девушка хихикнула, а за дверью прыснули от смеха еще четыре женских голосочка. Сергей улыбнулся, а Виктор Павлович посерьезнел и с напускной строгостью заявил:

— Нечего тебе, Танюша, к мастеру приставать. Иди отдыхай.

— Ха, пойду, — весело ответила та, а потом повернулась к сыщику и повторила: — А ты заходи. — Подмигнула, послала воздушный поцелуй и скрылась за дверью.

— Да, весело у вас тут, — не удержался Сергей.

— Еще как весело, — продолжил начальник охраны. — Особенно под утро, когда клиенты разъезжаются и подогретые массажистки остаются навеселе. Дым коромыслом стоит в каждом номере. Я за своей охраной глаз да глаз. Парни молодые, горячие, и девушки красивые, все как на подбор топ-модели, сами понимаете…

— Да, понимаю, тяжело вам тут служить.

— Им только дай повод посмеяться, будут час гоготать, — покачал головой охранник. — А с другой стороны, что им не веселиться-то?

Они прошли до конца коридора, а сзади, из третьей комнаты, все еще доносились всплески женского смеха.

Сергей отметил, что на этаже всего восемь номеров, и в один — первый — он камеру уже установил. Осталось семь.

Начальник отпер ключом дверь в конце коридора и вышел на небольшую лестничную площадку.

— Идем наверх, — пояснил он.

Они поднялись на просторный, высокий, без гор старой мебели и хлама чердак. Здесь не было пыли, грязи, крыс, голубей и их высушенного помета, царили порядок и чистота. Начальник направился к небольшому окошку, ведущему на крышу, и детектив двинулся следом. И тут он начал немного нервничать, так как никогда по крышам не лазил. По крайней мере, в зрелом возрасте. В детстве, когда гонял голубей, как и все мальчишки в старом московском дворе, ему приходилось это делать, но увлечение длилось недолго и было забыто. Спорт и боксерская секция отвлекли Сергея от крыш, подвалов, развалин, свалок и строек. Он погрузился в мир спортивной борьбы и стал взрослеть не по годам.

— Вот, — указал на проход Виктор Павлович. Отпер ключом дверцу, открыл ее, и на чердак ворвался свежий уличный воздух. До этого момента тут было жарко и душно, так как кровля накалилась от солнца.

Сергей поставил сумку на пол и полез в нее. Достал отвертку, пассатижи, кусачки, молоток и тряпичные перчатки. Крыша и находящиеся на ней предметы были очень пыльные, да и отпечатки пальцев на приборе оставлять не хотелось.

Краснов взял инструмент и вылез на улицу. Как только он высунулся в окно, в глаза ему ударил солнечный свет. После полумрака чердака невольно пришлось зажмуриться. Когда аккомодация восстановилась, он вылез по пояс, оперся ладонью о жесть и через тонкую ткань перчатки почувствовал, как она накалилась. Голой рукой до нее больно было бы дотронутся. Еще его схватил страх высоты, свойственный каждому неподготовленному человеку. Но делать было нечего — лезть надо обязательно, и Сергей, стиснув зубы, полез.

Когда от встал на ноги на покатой скользкой крыше и взглянул вниз, ему стало дурно. Высота была небольшая, всего лишь третий этаж, и он держался рукой за оконную раму, но все равно его тело окаменело, а ноги отказывались идти. В окошко высунулся Виктор Павлович, огляделся и сказал:

— Красота, лепота, свежо. Тебя подстраховать?

Сергей понял, что начальник охраны — нормальный русский мужик, бывший вояка, не жмот, не жлоб и приучен помогать людям в трудной ситуации. Несмотря на возраст, звание и должность. А также — что может испачкать белоснежную рубаху и отглаженные дорогие брюки или поцарапать стильные темные туфли. Он предложил помощь не по должности, а от чистого сердца, потому что переживал за незнакомого ему человека — Сергея Краснова.

И от понимания этого у Сергея появились силы, он воспрял духом, и ему стало наплевать на крышу, раскаленную жесть и высоту.

— Спасибо, я сам справлюсь, — ответил он, отпустил руку и, осторожно переступая, двинулся к антенне. До нее было пять шагов, но их Краснов преодолел за минуту. Он сел на горячую кровлю и ощутил ягодицами жар металла. Посмотрел на Катины окна и увидел, что они открыты и занавешены. А в этот миг Катя с трепетом смотрела на Сергея и переживала за него. Начальник тоже смотрел на него и волновался.

Сергей усмехнулся и громко сказал:

— Все нормально, только сидеть жарко.