– Хорошо, – согласился Клив. – А сейчас я просто забежал ненадолго, поздороваться. Сегодня я отправляюсь на пароме в Сосалито. Скоро мне ехать, так что провести у вас много времени не получится.

– Кстати, – лицо Дарли посерьезнело, – если вы еще не совсем покончили с делом Ву-Фана, я бы посоветовал вам немного подождать. Появились новые обстоятельства, касающиеся этой организации.

– Вы что-то обнаружили? – с интересом спросил Клив.

– Получил кое-какую информацию. Она исходит от Лин Су. И касается деятельности Тигрового тонга. Из нее следует, что именно тонг может стать причиной неприятностей. Я бы сказал, что благодаря этим сведениям, Ву-Фан следует вовсе исключить из числа ответственных за преступления, совершенные китайцами.

– И откуда же исходит информация?

– Вот, пожалуйста.

Дарли прямиком направился к столу, в ящиках которого Клив рылся два дня назад. И вынул тот самый злополучный лист с иероглифами.

– Вот это касается «Пан-Шуна» – китайского судна, которое несколько дней назад прошло через Золотые Ворота. Из перевода, который дал мне Лин Су, следует, что основные участники Тигрового тонга, нынче схваченные полицией, намеревались на этом судне вернуться в Китай. Они должны были, как заявляет Лин Су, завербовать новых людей у себя на родине и привезти их в Сан-Франциско.

– И с какой же целью?

– Все очень просто – чтобы воевать с Ву-Фаном.

– Проверили ли вы эту информацию?

– Как раз сейчас я занимаюсь этим. И намерен подняться на борт судна в качестве председателя Гражданского комитета. Там я произведу обыск. И если обнаружу следы пребывания там людей тонга, немедленно доложу властям. «Пан-Шун» не получит документов на отплытие и не сможет покинуть порт, пока я не закончу с расследованием.

– Прекрасная идея.

– Неплохо, если бы вы смогли присоединиться ко мне, – заявил Дарли. – Не в качестве агента, а просто как друг.

– Когда вы собираетесь туда? – спросил Клив.

– В десять часов, – ответил тот. – Мне еще нужно распорядиться насчет ужина и встретиться с людьми из комитета. Мы не можем начать до десяти.

– Не думаю, что мне это удастся, – ответил Клив, ибо этот час был у него занят. – Я очень устал. Вернулся из Денвера, а завтра рано вставать. Но с удовольствием поговорю с вами завтра, узнаю, удалось ли что-нибудь выяснить.

– Прекрасно, – согласился Дарли. – Кстати я знаю, что Лин Су созывает собрание высокопоставленных членов Ву-Фана. И завтра сможет мне рассказать о нем. Позвоните в мой офис после двенадцати. Вас это устроит?

– Да, конечно.

Значит речь идет о том самом собрании, куда он приглашен. Раз уж и Дарли о нем знает, ему и вовсе беспокоиться не о чем.

– Если вы направляетесь в город, почему бы вам не воспользоваться моей машиной? Она уже стоит у подъезда.

Клив принял приглашение. Он ждал, пока Дарли наденет пальто и шляпу, сидя в кресле у окна и думая, что вот это самое окно сыграло важную роль в его жизни и карьере. Именно отсюда Тень выстрелил в Фоя.

Он вспомнил лицо слуги-китайца, зловещий блеск ножа. Видно пуля лишь слегка поцарапала его, этим и объясняется его моментальное исчезновение.

Клив посмотрел вдаль на огни города. И узнал светящуюся рекламу над театром «Мукден» с залитым светом вестибюлем.

Подошел Дарли и тоже замер, глядя на огни города. Потом произнес:

– Уже восемь часов.

В светящемся круге над зданием театра появились два зеленых огня. Их заметил только Дарли, ибо Клив уже встал с кресла и отвернулся.

– Мне нужно в центр, поедем, – сказал Дарли.

Во время поездки они беседовали о том, о сем. Клив вышел у дверей отеля и какое-то время стоял, помахивая рукой вслед уезжающей машине Дарли.

Лицо Клива было освещено уличным фонарем, и Дарли мог отчетливо его видеть. Он заметил маленькую красную точку на лбу Бранча. Она зловеще алела, словно капля крови.

Лимузин уехал, а Клив остался стоять на улице. Дарли ни словом не упомянул о пятне, так что Клив ничего о нем не знал. Не знал того, что подобное пятно появилось на лбу человека, убитого в экспрессе «Маунтин лимитед». То была метка смерти!

НЕСМОТРЯ НА ТО, что он уже успел привыкнуть к Чайнатауну, сегодня вечером Клив Бранч чувствовал витающую в воздухе тревогу. Район казался еще более зловещим, чем обычно. Пожалуй, виной тому был ледяной воздух с залива. К утру все окутает плотный туман. Но уже сейчас пронизывающая сырость ощущалась в воздухе над Чайнатауном.

Повсюду было мрачно и темно – хоть глаз выколи. Светились только витрины магазинов. Проходя мимо китайца, курящего трубку в дверях дома, Клив вдруг почувствовал, что за ним наблюдают. Почему это взбрело ему в голову? Если они следят за Кливом Бранчем, то ничего не обнаружат, ибо вскоре Клив Бранч исчезнет, уступив место Хьюго Барнзу. И все равно – нынче Чайнатаун словно шпионил за ним.

Стив и не догадывался, что объяснение этому повышенному вниманию к его персоне, если можно так выразиться, написано у него на лбу – в буквальном смысле слова. Кровавая метка смерти означала: за этим человеком нужно следить! Это было одной из тайн Ву-Фана – известной лишь избранным из числа китайских членов ордена. И теперь, в каком бы обличье ни появился Клив, его всегда опознают. Неважно, кто перед ними – Клив Бранч или Хьюго Барнз – следить будут за любым из них.

Это началось еще накануне, когда Лин Су коснулся бронзовым драконом лба Клива, и тогда образовалась эта злополучная метка. Таким образом в Ву-Фане метили обреченных на смерть. Невидимая паста, нанесенная на драконью голову, очутилась на лбу Клива. Через час после нанесения проступила кровавая отметина. И с этого момента члены ордена начали слежку. Они не пропустили ни одного хода, сделанного Кливом. Когда кто-либо видел человека с меткой на лбу, слух об этом немедленно распространялся, ибо у Лин Су везде были глаза и уши!

«Вот странно, – думал Клив, шагая по переулкам Чайнатауна, – нигде не видно Тени». Он размышлял, не привиделся ли ему призрак прошлым вечером в приемной Лин Су. Видно, привиделся, и никого, кроме самого хозяина и слуги Фоя, там не было.

Клив подошел к кафе «Хоанг-Хо», вошел туда с бокового входа и остановился. Несмотря на неприятное ощущение, что за ним наблюдают, он все же поспешил наверх и добрался до потайной комнаты Mo Чена.

Ему был известен тайный шифр, открывающий двери. Стоя в ожидании, он прислушивался к звукам, доносящимся снизу. Ему почудилось, будто кто-то крадется по лестнице. Клив уже хотел обернуться и посмотреть, но дверь открылась и он шагнул внутрь. Вскоре он уже был в святилище Mo Чена.

Часы показывали почти девять, до встречи оставался час. Mo Чен сидел за столом. Клив попросил загримировать его, превратив в Хьюго Барнза. Они прошли в другую комнату. Накладывая грим на лицо Клива, Mo Чен заметил маленькое пятнышко на его лбу и указал на него Кливу.