Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты едешь? Или как?
– На следующем, – показываю ему кулак. Но Даниил запихивает меня в кабину. Как-то мало места тут… Вдвоем. Впервые за весь день.
– И как же тебя твои няньки оставили? Вдруг чего случится, а маленький Даня без охраны? Если лифт застрянет, Вова вручную будет открывать и трос тянуть?
– Если придется, то будет, тебе то что?
– Мне – ничего. Я самодостаточная. А вот ты – цветочек из оранжереи, привык что в задницу дуют, дорожку лепестками роз посыпают. Ни шагу без присмотра, сочувствую, – качаю головой. Хочется его подколоть, ужалить.
– Лифт, говоришь, застрянет?
– Ой…
– Что?
– Почему не едем?!
– Сглазила.
– Это ты специально на кнопку нажал?!
– Нет, – ухмыляется.
– Это не игрушки! Я не собираюсь тут сидеть всю ночь! – начинаю волноваться. Клаустрофобией не страдаю, но мало ли что у него на уме?
– И кто из нас цветочек в оранжерее? М? – приближается.
– Кнопку нажми и поехали! Меня мама ждет!
– И кто из нас под присмотром? Мамочкина дочка!
– А ты папенькин сынок!
– Стерва!
– Что?!
– Что слышала, – делает шаг, заставляя отступить, но там стена.
Даниил прижимает меня к зеркалу и ставит руки по обе стороны от плеч, нависая в опасной близости от моего лица.
– А ну, отойди…
– Некуда, кабина тесная.
– От твоего раздутого самомнения! – шиплю, но Даниил не дает разойтись, затыкая мне рот поцелуем. Не успеваю запротестовать, как оказываюсь у него на руках. И сейчас этот бешеный поцелуй просто невозможно остановить. Вопреки разуму, отвечаю ему также дерзко. Бессовестно теряю голову растворяясь в нем и выпуская наружу то, что копилось внутри весь вечер. Мамочки, что со мной? Когда я успела так испортиться?
– Как удобно что ты в платье, – рычит Даниил, вгоняя меня в краску. Что же делать? Ответить ему пощечиной за то, что он позволяет себе, или позорно капитулировать, став еще одной «галочкой» в его бесчисленном списке легких побед? Принять решение не успеваю. Лифт дергается, я больно ударяюсь головой об стенку, и мои мозги встают на место.
– Немедленно прекрати! Других девиц в лифте зажимай, а я себя уважаю! Ясно?! – бросаю ему, глядя прямо в глаза.
– Можешь говорить что угодно, только не ври самой себе, – меняется в лице.
– Даниил Иосифович, с лифтом все хорошо! Без паники. Сейчас вытащим вас, – слышу знакомый голос из динамика.
– Знаю, отбой! – шепотом выражается «костюм», удивляя меня очередной порцией речевых оборотов. Кабина снова дергается и начинает движение наверх.
Сейчас здесь и правда становится тесно. Отворачиваюсь, с ужасом смотря на собственное отражение: блеск в глазах, пунцовые щеки, мятое платье, но хуже всего – новоприобретенный синяк на шее!
– Передумала? Поняла, какой шанс упускаешь? – подкалывает Даня, когда я пытаюсь нажать на кнопку «стоп».
– Дурак! мне мама голову оторвет. Она как увидит синяк, сразу придумает, чем мы тут занимались, – закрываю лицо руками. Какой позор! И почему я вечно впутываюсь в неприятности?!
– Кать… ты чего? Плакать вздумала?! Ну скажем, что с пылесосом целовалась, – трясет за плечи. Ему весело, а у меня эмоции через край. Сама не знаю, чего больше боюсь: что мама про меня невесть что подумает, или того, что я и правда такая «тряпка». Пальцем поманил, и на все готова.
Вроде ничего не было, но жутко обидно!
– Эй! – перестает трясти и разворачивает меня к себе, вытирая слезы ладонью. – ладно, прости. Я перегнул палку. Сам не знаю, что на меня нашло.
Не успеваю оценить подвиг в виде извинения «костюма». Кабина со звоном открывается. Оказывается, мы все это время продолжали ехать, а я даже не заметила.
– Что у вас случилось? – обеспокоенно спрашивает мама.
– Все хорошо, лифт решил дать нам возможность побыть наедине, – отвечает Даниил, выходя и прикрывая меня так, чтобы мама не заметила мою шею.
– Располагайтесь, чай и десерты сейчас накроют в гостиной. Если вам нужно что-то определенное…
– Спасибо, я уже сказала Владимиру. Он обещал раздобыть.
– Отлично. Тогда ждем вас в комнате.
– Хорошо.
* * *
– Надень шарфик на шею или платье с высоким воротом, и никто не заметит.
– Спасибо за совет, – вспоминаю про пакет с обновками. Там было что-то подобное.
Между нами висит напряжение. Не знаю, чем кончится этот вечер, но я любой у ценой должна остаться в столице. А это значит, шоу продолжается и мне придется засунуть гордость куда подальше и потерпеть его ещё некоторое время.
– О… – распахиваю глаза, заходя в гостиную. Огромный стол буквально забит сладостями на любой вкус. Рай сладкоежки: кэнди бар, наполненный шедеврами кондитерского искусства. Тут и пирожные, и безе, и тарталетки с фруктами, и клубника в шоколаде. А в центре целая гора эклеров разных форм, размеров, со всякими начинками.
– Я угадал? Ты ведь любишь именно их?
– Да… – оглядываю изобилие вкусняшек, и сердце начинает биться чаще. Говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Так вот, я, наверное, должна была родиться мужиком. Уж очень люблю сладкое, да и вообще вкусно поесть.
– Чай или кофе?
– Чай, пожалуйста… зеленый с мятой и лимоном.
– А мне эспрессо без сахара. И кипяток, – в комнате появляется мама.
– Прошу вас, присаживайтесь.
Мы занимаем места за большим столом. Охрана дежурит на балконе. Все кроме Вовы.
– А где Владимир?
– Наверное, ищет розмарин.
Поднимаю брови. Даниил тоже выглядит озадаченно.
– Я попросила его принести к чаю розмарин, ветку укропа и корень имбиря.
– Мам?.. Ты голодна? – осторожно спрашиваю, подглядывая на улыбающуюся мать. Она что-то задумала.
В этот момент дверь открывается и в комнате появляется начальник службы безопасности с авоськой в руках.
– Елена, я все подготовил. Единственное, обыкновенных красных ниток не нашлось, купил для вязания.
– Даже лучше! Еще крепче.
– И свечи только ароматические. Зажечь?
– Пока не надо. Спасибо.
Мы с Даней переглядываемся. Вова выкладывает «добро» перед мамой на столе и тоже ждет, что будет. Но эта женщина – мастер держать интригу.
Она невозмутимо попивает кофе, игнорируя изобилие пирожных, пока я от волнения доедаю пятый эклер.
– Киса, мне, конечно, не жалко… но у тебя не слипнется? – справедливо интересуется Даниил.
– Слипнется-разлипнется, – тянусь к шестому.
–Катя! Не забывай что много сладкого вредно!
– Угу…
– Любите вязать? – переводит тему Даниил, глядя на маму.
– Очень. Но не умею.
– А зачем же вам нитки?
– Хочу быть уверена, что моя дочь в надежных руках, и помыслы ваши чисты и искренни.
– Я полагал, что это очевидно.
– А я полагала, что родная мать имеет право присутствовать на свадьбе дочери.
Повисает пауза.
– Мы с Катей как раз собирались вручить вам приглашение на неофициальную часть нашего торжества.
