Шрифт:
Интервал:
Закладка:
25 февраля в Ваасу прибыло подкрепление из Германии, состоявшее из девятисот егерей[276]. Роль егерей в победе белых была весьма значительной (историк Хейкки Юликангас считает её даже определяющей)[277], так как, в отличие от необученных бойцов белой армии, состоявшей из добровольцев, по преимуществу крестьян, егеря получили военную выучку и боевой опыт[278]. На стороне белых участвовали в войне и шведские добровольцы (в разное время их численность была различной, достигая максимально 1100 человек)[279].
На всём протяжении Первой мировой войны в Финляндии дислоцировались русские войска; к середине января 1918 года численность солдат и матросов составляла приблизительно 42 500 человек[280]. Это была часть воинской группировки, в задачу которой входило предотвращение немецкого прорыва к Петрограду. В регионах, контролировавшихся белыми, в общей сложности около 8000[281] (по другим сведениям, 7500[282]) русских военных были незамедлительно разоружены отрядами шюцкора[283]. Однако в южной части Финляндии, находившейся под властью красных, часть российских военных сражалась на их стороне. Максимальное число русских в рядах красных составляло единовременно 3700–3800 человек; после заключения Брестского мира русские солдаты начали покидать Финляндию. К концу марта на фронтах гражданской войны сражалось около двух тысяч русских добровольцев[284].
При этом присутствие русских войск в Финляндии было важным фактором в глазах большевистской власти вплоть до заключения Брестского мира. Ленин и его соратники предполагали, что русские солдаты, находясь в Финляндии, могли бы оказать помощь финским красным. Они всячески подстрекали своих финских единомышленников и поощряли продолжать революцию. Шаткая позиция большевиков внутри России не давала им возможности помогать финским красным в таком объёме, на который те рассчитывали, однако они всё же оказали массированную помощь оружием, продовольствием и медикаментами[285].
Боевые действия длились всего два из трёх с половиной месяцев войны. Особой драматичностью и жестокостью отличалось сражение за красный Тампере, начавшееся с окружения города белыми 15 марта и завершившееся сдачей Тампере красными 6 апреля. В ходе ожесточённых битв погибло около двух тысяч человек (около 800 белых и около 1100 красных). Точное число попавших в плен красных до сих пор не подсчитано; по разным источникам, эта цифра варьируется от девяти до одиннадцати тысяч[286].
В ответ на просьбу председателя финского правительства Пера Свинхувуда Германия уже в феврале приняла решение о военной помощи Финляндии (следует отметить, что главнокомандующий Маннергейм был решительно против обращения к немецкой помощи). Но уже до отправки в Финляндию воинского контингента белые получили из Германии помощь оружием. После заключения Брестского мира 3 марта 1918 года значительный немецкий воинский контингент был высвобожден на восточном фронте, и часть войск стало возможно отправить в Финляндию. Важнейшей задачей немцев было предотвращение восстановления восточного фронта Первой мировой войны (к тому времени отряды Антанты уже высадились в Мурманске). 3 апреля в Ханко десантировалась немецкая Балтийская дивизия (Ostsee-Division) в составе 10 240 солдат и 105 офицеров с вооружением[287].
Появление немецкой дивизии ускорило, а возможно, и решило исход войны: силы белых получили решающий перевес. Начиная с этого времени красные лишь отступали, хотя сдача почти каждого населённого пункта превращалась в тяжёлое сражение. Битва за Хельсинки длилась с 11 по 13 апреля, число погибших в ней составляло более 400 человек[288]. 29 апреля после жестоких сражений был взят Выборг. 2 мая, когда победа белых была окончательно предрешена, сенат вернулся в Хельсинки. 14 мая из форта Ино был эвакуирован русский гарнизон. Часть финских революционных командиров и почти весь Совет народных уполномоченных эмигрировали в Россию. Гражданская война закончилась[289].
Уже в ходе гражданской войны обе противоборствующие стороны проявили большой интерес к карельскому вопросу. Так, правительство красных финнов – Совет народных уполномоченных – в феврале вёл переговоры с советским правительством, в ходе которых внимательно рассматривался карельский вопрос. А. А. Левкоев в своей диссертации и статьях уделяет внимание этим переговорам[290]. Левкоев поясняет, что вопрос Восточной Карелии изучался совместным подготовительным комитетом. С финской стороны в него входили: в качестве сопредседателя – будущий создатель Карельской трудовой коммуны Эдвард Гюллинг, а также Юхо Кирвес, Оскари То-кой, Эдвард Валпасс-Хяннинен и секретарь Суло Вуолийоки. С российской стороны участниками переговоров были сопредседатель А. Л. Шейнман, В. М. Смирнов, Ш. З. Элиава и А. В. Шотман[291].
Как писал позже Гюллинг, социал-демократы путём переговоров с Советской Россией стремились к обмену «близкорасположенных к Петрограду дач» (имея в виду дачные районы Карельского перешейка) на Олонецкую и Беломорскую Карелию, в результате чего «Финляндия приобрела бы значительные территории и естественные границы»[292]. Этот вопрос обсуждался в подготовительном комитете, но, поскольку текст договора нужно было подготовить немедленно, а достаточного количества материалов не имелось, в текст договора вошла лишь статья 16-я о назначении смешанной комиссии для точного определения границы между Финляндией и Россией[293].
Результатом переговоров стало заключение Договора о дружбе между Совнаркомом и Советом народных уполномоченных (СНУ). Его 16-я статья предполагала создание подкомитета по вопросу об изменении границ «между двумя социалистическими государствами». Совет народных уполномоченных рассчитывал, «что заключение Договора подготовит в обмен на поддержку советского правительства присоединение к Финляндии „восточной половины исторической Карелии“ в „естественных“ границах»[294]. Требования красных финнов о бóльших территориальных уступках были отклонены большевиками, однако они добились права повлиять в будущем на судьбу Карелии. Наиболее важным пунктом договора, подписанного 1 марта 1918 года в Петрограде, стал параграф № 15, предусматривавший отчуждение в полную собственность Финляндии территории Карелии и Мурмана, «если на то будет изъявлено согласие свободно опрошенным местным населением»[295].
Как отмечает Стейси Черчилль, решение финскими красными «карельского вопроса» давало бы им серьёзный козырь в противостоянии с белыми: они могли бы утверждать, что белые должны обвинять самих себя за потерю тех восточно-карельских территорий, которые Финляндия могла бы обрести в случае победы красных[296].
Этот договор, в случае реализации, имел бы большое значение для Финляндии и Карелии. Однако он так и не вступил в силу, поскольку белые, победившие в финской гражданской войне, аннулировали его. Ими был предложен свой вариант решения карельского вопроса, который опирался на концепцию «Великой Финляндии» и имел в своей основе стремление националистических активистов использовать удобный исторический момент для её реализации.