– В принципе, вариант есть, но не уверен, что его возможно осуществить. Привезенный мною с Дальнего Востока Черный орех выделяет немного шаманской энергии, которую я, в принципе, могу собрать. Только росток в оранжерее академии настолько еще хилый, что до сих пор я у него не брал энергию, а сам с ним делился, чтобы рос быстрее. Но если бы Черных орехов была целая роща… Только где ее взять?

– Интересно. А больше ничего подобного вы мне сказать не хотите? Почему я из вас ценные научные сведения клещами тянуть должен?!

– Ваше превосходительство! Да где же я мог вам об этом рассказать? Вы меня в первый раз в кабинет пригласили.

– Вывернулся, – усмехнулся ректор. – Звонить в лишние уши о таком действительно ни к чему. Но к Наталье Юрьевне вы вполне могли подойти.

– Буду знать. – Ноготки уже больше когти напоминали. Петя чуть не взвыл.

– Черный орех просто так в лавках не продается. Намекаете, что вас на Дальний Восток распределить надо?

Вообще-то, лучше было бы денег на покупку найти, а не ждать, что молодой маг как-нибудь сам выкрутится. Но вслух Петя этого не сказал. Ясно, что такие траты бюджетом академии не предусмотрены. Даже если на один орех денег удастся наскрести, проблему это все равно не решит. А Дальний Восток не самое плохое место. И власть ректора туда не распространяется. Там свои начальники есть.

Ректор уже собирался закончить это внеплановое совещание, так ничего и не решив. Потребовал от всех (Пети и Новикова) думать. И докладывать все ценные мысли, которые придут в голову, Наталье Юрьевне.

Но тут Петя опять голос подал:

– А что с Селивановой делать? Продолжать ли ею заниматься или…

Ректор его прервал:

– Сами с Новиковым решите. Я вас больше не задерживаю.

Вышли. Дивеевой в приемной, кстати, не было. Петя срочно «малое исцеление» на загривок себе наложил. Ему показалось, или сзади рассмеялась Наталья Юрьевна. Оборачиваться не стал. Не слишком ему такой знак внимания понравился.

Так парой вместе с Новиковым они и вернулись в лазарет. Кадеты-целители все еще были там и пытались утихомирить пришедшую в себя и бьющуюся в истерике Машу. Остальные выгоревшие пока лежали тихо.

– Это все из-за тебя! – приветствовала она Петю. – Целый год трудов псу под хвост! Я даже «малое исцеление» на себя наложить не в силах!

Отвечать Петя не стал. Не потому, что сказать нечего было. Главное – незачем. Если ей другие кадеты почему-то не сказали, сама могла спросить, кто тут с ней возился. А обвинять его в том, что она сама за ним тянулась и не слушала советов, пусть обвиняет. Ему ее мнение не слишком интересно.

Впрочем, не промолчал Новиков:

– Вы, Мария Константиновна, сами в своем срыве виноваты. Нечего было требовать себе нагрузку, как кадету, который вас на три разряда сильнее. А Петру Григорьевичу надо спасибо сказать. Если бы не его уникально острое магическое зрение, вы и вовсе магии лишиться могли.

Маша замолчала, но всхлипывать продолжала.

Новиков вздохнул и наложил на нее еще одно «полное исцеление». После чего сказал:

– Шли бы вы, Селиванова, домой. Нечего тут себе и другим нервы мотать. Вам хотя бы пару дней отдохнуть от магии надо. А потом посмотрим, как у вас каналы восстанавливаются и что можно сделать.

Петя не стал ждать окончания их разговора и вышел из лазарета. Чтобы обнаружить рядом с собой Дивееву.

– Рассказывайте, что там у ректора было.

– Екатерина Львовна, ректор строго предупредил, что все сказанное за пределы его кабинета не должно выходить. – Он тихо рассмеялся. – Так что давайте не здесь.

После чего был поцелован в щеку. На глазах пусть и случайно оказавшихся в этом районе кадетов, но можно было не сомневаться, что к вечеру об этом будет знать вся академия.

Дивеева деловитой походкой удалилась. А Петя тихо застонал ей вслед.

Зато на ближайших танцах в доме собраний у Пети неожиданно оказалось сразу три партнерши. Причем невозмутимость сохраняла одна Дивеева, которая на него решительно и наложила лапу. Галя явно расстроилась, а вот Маша на нее почему-то еще и нашипела.

В результате Машу подхватил в качестве партнера мусью Шильд. Галя так и вовсе ушла, а Екатерина с Петей прошли в танце один круг и отправились вслед за ней. Причем Дивеева неожиданно догнала расстроенную девушку и даже перед ней извинилась.

– Галя, тут так обстоятельства сложились, что не смогла тебя предупредить. Ты не обижайся. Мне Птахин срочно понадобился.

Эй! А самого Петю спросить?

В общем, конец года у Птахина получился веселый. В смысле взаимоотношений с девушками. Дивеева на танцы пришла еще только один раз. Поговорить о перспективах Петиного распределения после окончания академии на Дальний Восток. Причем сама ничего конкретного не сказала. Ясно, что не сама решает, а хочет показать деду, что в Баяне она не только заклинания учит. И ее знаки внимания на самом деле ничего не значат. Только почему-то после них у Натальи Юрьевны настроение стало портиться. К ней в приемную даже заходить стало страшно.

Зато она сама Петю находила. Почему-то стала контролировать процесс восстановления Селивановой и стала появляться в лазарете всякий раз, как Новиков там Машу осматривал. И Петю с собой приводила, требуя, чтобы тот свои возможности в шаманской магии ей демонстрировал. Естественно, не произнося этих слов вслух.

Что она там могла увидеть, осталось загадкой. Темную энергию не видел никто, кроме Пети. Жизнь – тоже не ее специализация, у нее вода и молния. У Маши – земля и жизнь. Вроде никаких пересечений. Но зачем-то же она наблюдала и даже комментарии иногда отпускала вполне по делу. Загадка, а не женщина. Хорошо хоть больше не царапалась.

На танцы в дом собраний Маша стала ходить регулярно, но неожиданно каждый раз с новым партнером. С Бартеневым поругалась, что ли? Впрочем, сам Птахин на танцы ходил в лучшем случае один раз из трех, так что узнал об этом от самой Маши. Она неожиданно вместе с матерью и сестрами стала частой гостьей у Клавы. Всякий раз, когда Петя заходил к сестре, они оказывались у нее тоже. Хотя никакой системы в посещении родственницы у кадета не было. Разве что система оповещения от соседей срабатывала? Пройти по району незамеченным не было никакой возможности.

Впрочем, особых разговоров Маша не вела, больше молчала или отвечала односложно. Зато ее матушка, Настасья Павловна, заливалась соловьем.

– Ты с ними поаккуратнее, Петенька, – призывала брата Клава, когда они оставались одни. – Настасья тебя явно в зятья наметила. Оно тебе надо?

Но при встречах была очень радушна и любезна. А разговоры старалась свести к возможной жизни на Дальнем Востоке. Кажется, ей эта идея понравилась больше всех.

Основной же партнершей при посещении уроков танцев у Пети снова стала Галя. Такое впечатление, что девушка всегда была в полной готовности оказаться рядом с ним. Приятно, но немного напрягает. Интересно, а что она в другое время делает? Петя-то развлекается очень редко. С другими гуляет? Хорошо бы. Чувствовать себя обязанным кадету не хотелось.