На Рождественский бал все-таки пошел вместе с ней. К счастью, обошлось без эксцессов. Скандалов не случилось, генеральши не приставали. Даже удовольствие получил.

Ульратачи появился в академии только после каникул. Буквально за два дня до начала непонятной Пете зимней практики. Которая больше напоминала, как он понял, недельный поход по бездорожью в зимнем лесу. Причем каждый должен быть сам по себе, хотя в случае встречи с сокурсниками не возбранялось дальше идти вместе. А так их должны были забросить куда-то в дикие места и всем надо будет добраться к общей точке сбора.

Какой во всем этом смысл? Ясно же, что кадеты окажутся в абсолютно разных условиях. Маги воздуха так и вовсе улететь смогут, маги огня, по крайней мере, мерзнуть не будут. У Пети же нет никаких преимуществ. Разве что сам себя вылечить должен суметь, если заболеет.

Но правила устанавливал не он. Зато тщательно готовился. Палатку и теплые вещи он приобрел заранее, теперь тщательно отбирал, что возьмет с собой. На себе же все нести придется.

А вот появление шамана на его занятиях никак не отразилось. Родзянка тоже приехал и даже с командой из пяти человек, но Петю в маготрон никто не позвал. Оказалось, что Ульратачи неожиданно согласился сотрудничать. То есть сам книгу энергией накачивал. Но только дважды в день. Больше, говорил, сил у него нет. А в давилку идти отказался категорически – дед запретил. И на уговоры не поддавался.

Зато заявил, что тоже в поход должен сходить. И это тоже задание деда. Если бы Родзянка сам не был целителем высокого разряда, его, возможно, при этом заявлении шамана удар бы хватил. Но Ульратачи никаких аргументов не слушал. Надо, и все.

Петя об этом узнал случайно. От Натальи Юрьевны. Которая сама к нему подошла на занятии и поманила пальчиком за дверь.

– Учтите, Птахин, наш шаман почему-то обязательно хотел идти в поход вместе с вами. Именно с вами, а не с вашим курсом. Не знаю, к чему это, но имейте в виду.

Зимняя практика (или, скорее, одиночный поход по зимнему лесу) оказалась достаточно простым мероприятием со стороны поставленных перед кадетами задач. Совсем недалеко от Баяна, меньше чем в десяти верстах, начиналось пятно леса, в котором почему-то никто не жил. Там даже ни лесников, ни охотников не было. То есть, наверное, охотники в лесу все-таки появлялись, но не в то время, когда академия проводила там учения.

Лес был неухоженный и большой. От одного края пятна до другого было от восьмидесяти до ста верст. Задание же было следующим. Воздушники сразу вылетали в центр леса и оборудовали там лагерь. Капитальный. С постройкой не палаточного городка, а самого настоящего острога. С домами и частоколом с башенками вокруг.

Большая работа, но небесполезная. Потом этот городок превратится в полигон для магов-боевиков. До тех пор, пока те его полностью не разрушат. А новой зимой новая партия кадетов построит новый городок немного в стороне от старого.

Пети такие военные маневры (или игры) до сих пор не касались, он чистый маг жизни, а не разрушитель. Хотя, кажется, перед получением перстня мага и ему придется пару недель тут отработать, выращивая новые деревья на месте вырубленных.

В эту же практику помимо строительных работ кадетам-воздушникам предстояло выполнять задания находящихся в лагере преподавателей и летать дозором над окрестной территорией.

Остальных нелетающих кадетов должны были развести по краю леса с интервалами в десять – пятнадцать верст. После чего им надо будет в одиночку добраться через лес до лагеря. А это сорок – пятьдесят верст по прямой.

Теоретически, в случае крайне тяжелой ситуации, идущие пешком кадеты могли обратиться за помощью к воздушным дозорам. Для этого каждому из них выдали специальную коробочку с алхимическим порошком. Если его бросить в костер, поднимающийся к небу дым приобретал яркий фиолетовый цвет. Но, во-первых, чтобы это сделать, надо было иметь достаточно сил, чтобы развести костер и при этом сохранить свое имущество (хотя бы коробочку с порошком) при себе. То есть не иметь серьезных причин для прекращения похода. Во-вторых, не следовало переоценивать яркость сигнального костра. В ясный день дым, понятно, будет видно издалека, а вот в метель на это рассчитывать не приходилось.

В общем, сигнальный порошок был нужен скорее для успокоения кадетов, а также для облегчения поисков заблудившихся. Так что по истечении недели каждый кадет, не добравшийся до финишного лагеря, должен остановиться и жечь костер до тех пор, пока его не найдут.

В чем смысл такой практики, Петя мог только догадываться. Проваливших практику все равно из академии не отчисляли. Разве что могли перед выпуском на более долгий срок задержать для каких-нибудь отработок. Все равно разряды магам присваивались не за их умение выживать в дикой природе, а по уровню магических сил и освоению необходимых заклинаний.

Скорее всего, цель – заставить всех кадетов испытать свои магические силы в реальных условиях, когда не на кого рассчитывать, кроме себя. Это Птахину за две его летние практики довелось и в походах и в боях поучаствовать. Большинство кадетов в это время только обозначали деятельность где-нибудь поблизости от имений своей родни. Но тогда могли бы освободить Петю от необходимости мерзнуть в лесу. Хотя с его куратором поблажек не дождешься.

В результате Петя провел два дня в дороге и как раз вместе с Левашовым. В начале кадетов было много больше, человек двадцать на пяти санях. Больше половины высадили уже в первый день. Остальных до середины дня второго, в том числе и Ульратачи, которого Левашов отправил в лес предпоследним. Последним, естественно, оказался Петя. И от места высадки шамана его увезли верст на двадцать с гаком, практически дотемна ехали. Впрочем, это был тот редкий случай, когда Птахин воспринял действия куратора даже с одобрением. Не сложились у него отношения с Ульратачи и встречаться с ним в лесу не хотелось совершенно.

Еще вместе с ними прокатился и Волохов. Против его соседства Петя не возражал, друзьями они не были, но и неприятных чувств друг к другу не испытывали. Непонятно только, зачем чемпиона курса куратор в такую даль потащил.

Оказалось затем, что Петю на дороге не высадили. Левашов скомандовал ямщику возвращаться в Баян, после чего подхватил обе здоровенные сумки кадета и взлетел, приказав самого Петю подхватить Волохову.

– Можете гордиться. Куратор лично ваш багаж тащит, как грузчик, – сообщил Левашов.

Впрочем, далеко полет не продлился. Верст через десять (летели, к сожалению, не к центру леса, а куда-то наискосок) Левашов снизился, скинул Петины вещи на какой-то большой поляне, подождал, пока Волохов опустит рядом с ними Птахина, после чего жестом позвал Никиту за собой. Оба воздушника улетели. Судя по направлению, к будущему лагерю. Ну и попутного ветра им в спину!

Петя огляделся. Место высадки ему не слишком понравилось. Довольно глубокий снег, но это еще было полбеды. Поляна доверия не вызывала. Что деревья вокруг не росли, не страшно. А вот то, что сквозь снег то тут, то там выглядывали ершики камыша, наводило на грустные мысли. Похоже, куратор его высадил посреди болота. Надо надеяться, замерзшего. Оттепели в последнее время вроде не было.