органов, о работе НКИД и т. д., 5) снабжение противника вышеуказанным материалом и документами через соответствующие органы ГПУ и Разведупра, 6) разработка ряда статей и заметок для периодической прессы, подготовляющих почву для выпуска в обращение разного рода фиктивных материалов”[23]. Однако английские события предопределили значительно более масштабный подход к проблеме, применимый в широком спектре международных отношений. Вскоре новая структура занялась продвижением по каналам СИС в рамках операции “Тарантелла” направленной дезинформации, предназначенной для британского правительства. Для создания в Лондоне картины стабильного, монолитного советского общества и государства, рассчитывать на крах которого бессмысленно, тщательно подбирались специально отобранные подлинные и вымышленные факты, совокупность которых подталкивала аналитиков к заранее спрогнозированному их авторами выводу.

В 1924 году британские контрразведчики обратили внимание на появившееся в газете “Дейли Геральд” объявление: “Группа рабочих, проводящая расследование, будет рада получить информацию и подробности от любого лица, когда-либо имевшего отношение к какому-либо из подразделений или операций Секретной службы”[24]. МИ-5 направила по указанному адресу своего агента, и хотя заинтересовавшие Службу безопасности лица очень скоро прервали связь с ним, в поле зрения контрразведки все же оказались некоторые представлявшие интерес контакты. В результате продолжавшегося пять лет расследования был установлен работавший с 1919 года на РСФСР, а впоследствии на СССР корреспондент “Дейли Геральд” Уильям Норман Юер, а также выявлены его связи. Источники советского агента оказались достаточно впечатляющими. Среди них был сотрудник Форин офис Джордж Сло-укомб, предоставлявший Юеру копии депеш французских послов в различных государствах в свой МИД, а также два офицера Скотланд-Ярда. Последние снабжали его списками подозреваемых и разыскиваемых по политическим мотивам лиц, что позволяло принять соответствующие меры безопасности и в критических случаях вовремя менять документы.

Эпизод с Юером не был единичным. История советско-британских отношений изобилует скандалами, очередной из которых разразился в 1924 году после публикации так называемого “письма Коминтерна”, или по имени председателя его Исполнительного комитета, “письма Зиновьева”. Окончательной ясности с этим документом нет до сих пор, однако подавляющее большинство исследователей сходится на том, что эту фальшивку изготовил известный создатель ряда компрометировавших СССР подложных документов С. М. Дружилов-ский, а инспирировали ее поляки, стремившиеся к обострению англо-советских отношений. Ноту протеста Форин офис по поводу этого письма удалось аргументировано опровергнуть, а самого Дружиловского в конечном итоге ОГПУ заманило в Советский Союз. Там его арестовали, судили и вскоре расстреляли за фальсификации, послужившие поводом для развертывания в Болгарии жестокого террора против коммунистов. Документальная акция польской разведки, если таковая и в самом деле имела место, оказалась небывало успешной. Англосоветское сближение прекратилось, а после расстрела в Советском Союзе 10 июня 1924 года четырнадцати контрреволюционеров и шести агентов СИС, вызвавшего в Великобритании крайне бурную реакцию, начался период резкой конфронтации. Обе стороны во множестве проявлений мирового процесса видели лишь враждебные козни друг друга, причем далеко не всегда обоснованно. Вынужденное сближение Лондона и Москвы произошло только перед лицом германской агрессии в 1941 году и никогда не было искренним.

Новый этап противостояния Британии и СССР начался в поистине черном для советской военной и политической разведки 1927 году. Массовые провалы агентуры произошли сразу в нескольких странах: Польше, Турции, Швейцарии, Франции, Австрии, Китае, Персии и Великобритании. Пекинская катастрофа была крупнейшей, но лондонский провал стал наиболее оглушительным по своим последствиям, поскольку европейские события всегда получали в мире больший резонанс по сравнению с азиатскими. В мае 1927 года МИ-5 проводила операцию по ликвидации советской агентурной сети, возглавлявшейся бывшим армейским разведчиком, а затем служащим Ллойда и будущим командиром первого английского интернационального батальона в Испании Уилфридом Маккартни. Ему подбросили армейское руководство по связи (часто ошибочно сообщается, что это был устав королевского воздушного флота), с которым 12 мая он отправился на улицу Мургейт, № 49 — в здание советского торгпредства, более известное как “Русский дом”, где размещалось также англо-советское акционерное торговое общество (АРКОС). Невзирая на экстерриториальность помещений, полицейские и контрразведчики ворвались туда вслед за ним и произвели обыск, в нарушение собственных законов изъяли массу документов и сразу же объявили об обнаружении множественных доказательств шпионской и подрывной деятельности СССР. Внедренные в АРКОС британские агенты из числа служащих низкого уровня обеспечили своих руководителей исчерпывающей информацией о расположении внутренних помещений общества и, в частности, о местонахождении шифровального отдела. Там находился его начальник Антон Миллер, относительно поведения которого существуют две версии. Большинство из исследователей утверждают, что он развел в подвале огонь и попытался сжечь шифровальные материалы, однако уничтожить успел далеко не все, поскольку в те времена их еще не печатали на мгновенно вспыхивающей бумаге. Тем не менее, имеются определенные основания полагать, что Миллер просто открыл бронированную дверь своей комнаты на уверенный стук в нее и был захвачен врасплох. Нет полной ясности и в другом вопросе. В течение десятилетий обе стороны инцидента утверждали, что при обыске искомое руководство так и не было обнаружено, но среди рассекреченных в мае 2002 года досье МИ-5 имеется дело KV3/15, содержащее его копию. Миллер пропал бесследно, а на запрос члена палаты общин Джорджа Лэнсбюри о его судьбе парламентский заместитель министра внутренних дел Дуглас Хэкинг дал ответ, суть которого сводилась к тому, что в интересах общества этой темы лучше не касаться. Однако среди рассекреченных одновременно с KV3/15 дел контрразведки имеются досье KV2/797 и KV2/798, в которых утверждается, что шифровальщика Антона Миллера вместе с занимавшим ту же должность его братом Петром после завершения следствия выдали СССР, где их расстреляли. Другие документы на этот счет неизвестны. По некоторым сведениям, братьев доставили в Советский Союз насильно. В своей речи заместитель министра легкомысленно и самонадеянно заявил о наличии у него веских причин считать, что система шпионажа советского правительства и советского торгового представительства в стране сломана навсегда. Сразу же были опубликованы некоторые из захваченных документов, но советская сторона стандартно и буднично объявила их фальшивкой, а всю акцию — бандитской. В Палате общин статс-секретарь по иностранным делам Остин Чемберлен заявил: “Из дома № 49 по улице Мургет направлялись и осуществлялись как военный шпионаж, так и разрушительная деятельность по всей территории Британской Империи”[25]. Далеко не все парламентарии были единодушны в решении раздуть скандал, многие предлагали спустить дело на тормозах. Даже не отличавшийся особой любовью к коммунистам Ллойд Джордж урезонивал агрессивно настроенных коллег: “Кстати, следует иметь в виду, что в арсенале дипломатических органов такие методы, как шпионаж, являются общепринятыми. Каково первое обвинение, выдвинутое премьер-министром, на основании этого документа? Это шпионаж, имеющий целью получение информации о нашей армии и флоте.