Ллан тоже кинулся на противника, но в последний момент отскочил в сторону, увернувшись от нацеленного в него острия. Тролль сделал еще два шага вперед и оказался у костра, где его ждал Медивх.

Маг теперь выглядел устрашающе; сейчас, когда он стоял, озаренный пламенем костра, в нем было что-то демоническое. Его руки были распростерты в стороны, он произносил речитативом какие-то резкие и ритмичные слова.

И в ответ на его заклинание огонь костра внезапно бросился вперед, приняв на мгновение вид гигантского льва, и прыгнул на тролля. Лесной тролль завопил от боли, поняв, что не может стряхнуть пылающие угли, головешки и пепел, которые окутали его огненным плащом. Он кинулся на землю и принялся кататься по ней взад и вперед, пытаясь затушить огонь, однако это не помогало. Наконец тролль замер, и жадные языки пламени окончательно пожрали его тело.

Ллан в свою очередь продолжал наступать и наконец, погрузил свою секиру в бок последнего оставшегося в живых тролля. Тварь испустила дикий вой, но на мгновение замешкалась, чем не преминул воспользоваться Лотар. Отбив направленное на него копье, Первый Рыцарь одним ровным, точным взмахом снес голову тролля с плеч; голова покатилась в кусты и исчезла во тьме.

Хотя из полученной раны по-прежнему сочилась кровь, Ллан хлопнул Лотара по спине, очевидно подшучивая над ним за то, что он так долго возился со своим троллем. Однако Лотар положил руку ему на грудь и указал на Медивха.

Молодой маг по-прежнему стоял над костром с распростертыми руками, но теперь его пальцы были скрючены, как когти, глаза в свете угасающего пламени блестели стеклянным блеском, а челюсти были плотно сжаты. Двое друзей (а с ними и призрачный Кхадгар) бросились к нему, но он уже падал на спину.

Когда они подбежали к Медивху, он лежал на земле, тяжело дыша, с расширенными в лунном свете зрачками. Оба воина и невидимый Кхадгар склонились над молодым магом, пытавшимся что-то выговорить немеющими губами.

— Присматривай за мной, — проговорил маг. Однако его взгляд был направлен не на Ллана и не на Первого Рыцаря — он глядел на Кхадгара! После этого глаза молодого Медивха закатились и он окончательно затих.

Лотар с Лланом еще пытались как-то вернуть своего друга к жизни, но Кхадгар тихо отступил назад. Неужели Медивх действительно видел его — так же, как видел тот, другой маг, с его необыкновенными глазами, там, на опустошенных войной равнинах? И ведь он смог услышать его слова — отчетливые слова, дошедшие до самых глубин его души!

Кхадгар повернулся, и видение мгновенно исчезло, словно какая-то магическая завеса упала на него. Он вновь сидел в библиотеке, и стоило ему сделать шаг, как он тут же чуть не сбил с ног самого Медивха.

— Юноша Верный, — произнес Медивх — он отличался от того Медивха, что остался лежать на земле в исчезнувшем видении. — С тобой все в порядке? Я звал тебя, но ты не откликался.

— Прошу прощения, Мед… господин, — очнулся Кхадгар, глубоко набирая в грудь воздуха. — Это было видение. Боюсь, я немного затерялся в нем.

Темные брови Медивха сошлись к переносице.

— Надеюсь, там не было орков и красного неба? — серьезно спросил он, и Кхадгар увидел оттенок надвигающегося шторма в его зеленых глазах.

Юноша покачал головой и ответил, тщательно подбирая слова:

— На этот раз это были тролли. Синие тролли и джунгли. Мне кажется, это происходило где-то в нашем мире. Небо там было таким же.

Беспокойство Медивха улеглось, и он сказал лишь:

— А, лесные тролли! Я как-то раз встречался с ними, это было на юге, в Долине Колючих Лиан… — Лицо мага смягчилось, казалось, он и сам затерялся в видении давно ушедших дней. Наконец он встряхнулся и сказал: — Но орков на этот раз не было, это точно? Ты уверен?

— Нет, господин, — подтвердил Кхадгар. Он не хотел признаваться магу в том, что именно этой битвы он и оказался свидетелем. Возможно, для Медивха это воспоминание было неприятным. Не тогда ли он погрузился в кому?

Сейчас, глядя на старого мага, Кхадгар узнавал в нем многие черты молодого человека из своего видения. Маг стал выше, хотя годы и заботы несколько ссутулили его; однако это был все тот же юноша, облаченный в более старое тело.

Медивх тем временем продолжал:

— Где у тебя «Песнь об Эгвинн»?

Кхадгар стряхнул с себя задумчивость:

— Какая песнь?

— О моей матери, — пояснил Медивх. — Такой старый, потрепанный свиток. Клянусь, с тех пор как ты здесь прибрался, я не могу найти ничего, что мне надо!

— Она там же, где вся остальная эпическая поэзия, господин, — ответил Кхадгар.

«Я должен был рассказать ему о видении», — подумал он.

Было ли это происшествие случайным, или оно было вызвано его встречей с Лотаром? Быть может, раскапывая сведения о разных вещах, он сам навлекал на себя видения?

Медивх прошел к полке и, проведя пальцем вдоль свитков, вытащил нужный — старый и сильно потрепанный. Частично развернув его, маг сверился с клочком бумаги, вынутым из кармана, затем вновь свернул и положил свиток на место.

— Мне надо будет уйти, — неожиданно сказал он. — Сегодня ночью, боюсь.

— Куда мы отправимся на этот раз? — спросил Кхадгар.

— На этот раз я отправляюсь один, — ответил старый маг, уже шагая по направлению к двери. — Я оставлю Мороузу указания относительно того, чем тебе заниматься.

— Когда вы вернетесь? — крикнул Кхадгар в удаляющуюся спину.

— Когда вернусь! — проревел в ответ Медивх, уже поднимавшийся по лестнице.

Кхадгар представил себе, как управляющий ждет его на вершине башни со своим руническим свистком и ручным грифоном наготове.

— Ну и отлично, — проворчал юноша, оглядывая книги. — Значит, у меня будет время посидеть здесь и подумать, как можно укротить песочные часы.

Медивх отсутствовал целую неделю, и для Кхадгара время не прошло даром. Он полностью переселился в библиотеку и велел Мороузу приносить еду туда. Иногда он даже не ночевал в своей комнате, устраиваясь спать прямо на огромном библиотечном столе. Он наконец-то вышел на охоту за видениями.

Его собственная корреспонденция оставалась без ответа, а он в это время погружался в глубины древних фолиантов и колдовских книг в поисках ответов на вопросы о времени, свете и магии. Его предыдущие отчеты вызвали моментальный отклик у магов Фиалковой Цитадели. Газбах хотел, чтобы он перевел эпическую поэму об Эгвинн. Леди Дель заявила, что ей незнакома ни одна из книг, список которых он ей прислал, — не мог бы он вновь прислать его, на этот раз сопроводив каждое заглавие первым абзацем соответствующего сочинения, чтобы она могла знать, о чем идет речь? А Алонда пребывала в твердокаменной уверенности, что где-то на свете все же есть пятая разновидность троллей и что Кхадгар, очевидно, попросту не смог найти нужных бестиариев. Молодой маг, не задумываясь, убрал подальше их письма, чтобы пуститься в собственные поиски, ища способ приручить видения.