А может, вмешалось короткое «тьма задери!», когда одного из соглядаев схватила карающая рука закона в лице Гретки.

— Мы с тобой не закончили, — поспешно процедил Ларс, резко меня отталкивая. Я упала на стену спиной, тяжело дыша. Черная рубашка намокла, волосы растрепались. Гретка с прищуром осмотрел всех присутствующих, но придраться конкретно сейчас было не к чему. Просто Ларс. Просто я.

Страшно представить мысли профессора. Сначала, значит, у Ариана с утречка в неглиже побывала… теперь вот в тупике наедине с Ларсом.

Черт. Этот преподаватель специально такие моменты подбирает?!

Наверное, я залилась краской, но, по правде, Гретка опять как нельзя вовремя. Несмотря на мое храброе поведение, сердце у меня билось где-то в пятках и вылезать пока не спешило.

— Что здесь происходит? — сузил глаза профессор.

— Ничего, Санниа упала, а я ей помог, — очень успешно притворился милым мальчиком Ларс. — Подумал, что ей не помешает помощь…

Я могла бы сейчас выдать его с потрохами, но это лишь все усугубит. Находясь в чужом теле, иногда забывала, что жизнь взята напрокат, и чересчур вживалась в роль. Но пока у Саннии есть шанс, что все само собой замнется, а вот если наябедничаю, то пиши пропало. Я быстро вытерла кровь с прикушенной губы, мечтая провалиться под землю.

Не вышло. Гретка прищурился сильнее, потом коротко качнул головой.

— Это крыло младшего курса. Увижу еще раз, получите предупреждение.

— Простите, профессор! — поклонился Ларс. Как поразительно. Подонок вдруг стал примерным пай-мальчиком, диву даюсь его актерским талантам!

Через мгновение и след всей троицы простыл. Гретка задумчиво посмотрел на меня, вытащил из кармана платок и, приблизившись, протянул мне. Помедлив, я его приняла и промокнула кровь. Гретка со мной не заигрывал. Обычное поведение хорошего преподавателя.

— Ступай за мной, — холодно бросил он и развернулся, успешно подметя своей мантией пол.

Ну здорово. Я вовсе не собиралась идти к Гретке на поклон, не сегодня, во всяком случае, и уж точно не сейчас. Я свернула платочек, и нехотя последовала за профессором.

Боюсь, у меня не осталось выбора. Норан Грет шел быстро и не оглядывался, я пристроилась за ним след в след, придумывая разные оправдания тому, что он успел увидеть. Но чем больше придумывала, тем сильнее убеждалась: я ужас какая распутная личность! Неисправимая, преследую шайнов днями и ночами, а теперь вот и до невинного Ларса добралась.

Исключить. Срочно исключить. И родителей в школу.

— Проходи, — сурово приказал профессор, распахнув тяжелую дверь.

Я только сейчас оглянулась, заметив, что мы спустились по лестнице вниз, очутившись в каком-то подземелье. Здесь была всего одна дверь, и больше ни души; я с опаской заглянула внутрь. Что-то мне это не нравится. Кругом мало того, что безлюдно, так и за такой дверью никто не услышит, даже если меня будут пытать раскаленной кочергой.

— Санниа, — жестко окликнул Гретка. Сказано это было так, будто если не зайду, мне и так голову свернут, без пыток.

Поежившись, я переступила порог. Оглянулась. Какое мрачное место! Ни единого лучика света, все темное. На полках лежали засушенные растения и банки с плавающими в мутном растворе змеями. В этом мире меня уже мало что удивляло, но мурашки все-таки пробежали по спине.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Особенно когда раздался звук проворачиваемого ключа. Я резко обернулась, но Норан Грет невозмутимо закрыл замок еще на пару оборотов и, кинув ключи на стол, отбросил полы мантии, чтобы величественно опуститься в кресло…

* * *

Не по себе в одной комнате, притом запертой, наедине со взрослым и совершенно незнакомым мужчиной. Я неуверенно оглянулась на дверь, но та не спешила чудесным образом открываться по велению моей мысли. Ситуация приобретала какой-то неправильный поворот, и я занервничала еще сильнее.

— Насчет Ариана… в общем… я могу все объяснить, — набрав в легкие воздуха, начала я.

Лицо профессора осталось непроницаемым. В черной мантии, черноволосый, строгий и неподкупный, он производил неизгладимое впечатление безжалостного карателя нарушителей порядка. На меня смотрел проницательно и жестко, слишком внимательно для интереса преподавателя к ученице. Понять по его лицу, о чем он думает, было невозможно.

— Трец-трава на полке, — равнодушно откликнулся мужчина, и я удивленно обернулась. Трав у профессора действительно было многовато. Лежали аккуратно, каждый пучок перевязан, все подписано. Массивные ящики громоздились один над другим.

— Принеси семена, — потребовал он. Я посмотрела на него с легким недоумением, но он не собирался ничего объяснять.

Делать нечего. Понадеявшись, что загадочная трец-трава будет подписана, я подошла к полкам. В ноздри ударил запах пыльного гербария, чуть терпкий и сладковатый, как осень. Я взяла наугад пучок трав, и спустя некоторое мгновение положила обратно. Не трец-трава. Написано морганра, что бы ни означало.

Я изучила все, наверное, надписи, и семян, и трав, каждую по несколько раз. Что-то вертелось в голове насчет этой трец-травы, но из памяти Саннии никак не удавалось ничего вытащить. Может, взять и притащить все травы, пусть сам выберет? Я обернулась на Гретку и переступила с ноги на ногу. Не знаю я никаких трав! И в родном-то мире дай бог петрушку опознаю, огород для меня нечто неизведанное!

Возьму, что первое попадётся; я захватила коробочку с блестящими семенами и гордо водрузила на столик.

— Я просил не камни огнедерца.

— Я…

— Не знаешь, что такое трец-трава, — невозмутимо перебил Гретка. Вздохнув, он выпрямился и уставился на меня цепким, проницательным взглядом. — Красная коробка, амарел, — сказал он жестко.

Амарел-то как раз встречался. Так бы и сказал сразу. Я поежилась от резкости в его голосе, вернулась к полке, а потом принесла искомое и нахмурилась. И?

— Трец-трава, — он вытащил из коробки пару семян, — является кроветворным и отторгающим веществом. Из нее делают противозачаточную настойку, — он откинулся на спинку стула, сцепив руки в замок. Глаза сузились, что-то темное мелькнуло в них. Он смотрел на меня в упор, словно изучал реакцию.