я оказываюсь за дверью, благодаря усилиям двух охранников, как отвечаю на очередной звонок. На экран не смотрю, уверена, что Ник.

– Алло.

– Юля, здравствуй, это мама Макара.

На мгновение застываю. Вот значит, как! Она даже мой номер знала.

– Что Вы хотите от меня?

– Я еду в госпиталь. А ты сейчас же садись в такси и приезжай в отель МАК. Мои девочки тебя встретят, устроят в номере. Вернусь от сына, поговорим о внуке!

– Вы вспомнили о внуке?– боль разъедает моё сердце. От обиды сжимаю кулаки.

– Как-никак, он мой родной и единственный внук!

– Правильно заметили, как-никак! – цепляюсь за слова.

Выхожу из здания, пребываю в мыслях. Думаю, подряд обо всём -

о Макаре, о своей маме, о её потерянном сыне, о бывшей жене Покровского, об отчиме, о биологическом отце, живущем в посёлке вдали от Москвы, о любимом Сашульке, сердце тут же заходится быстрыми ударами.

На улице вдыхаю свежий воздух полной грудью, принимаю решение. Падаю на заднее сидение седана.

– Отель МАК.

Через тридцать минут уже вхожу в холл отеля, где меня вежливо принимают, устраивают в номер. Выдают тапочки, белый махровый халат. У меня из вещей осталась лишь расчёска в сумке.

Теперь эта жена Мака не отдаст мне ничего. Скорее всего, сегодня ночью все мои вещи окажутся в черном мусорном мешке.

Принимаю душ, падаю на кровать, включаю Вайбер.

– Мамочка, покажи мне Сашеньку.

– Ты чего так поздно? – мама передвигается по дому, направляясь к детской. – Вот наше чудо, – светит сыночку в лицо.

Он морщится смешно, поворачивается на правый бок.

– Как он?

– Прекрасно. Сегодня играли в прятки, в догонялки…

– В догонялки? – вздрагиваю. – Мама, я просила следить за тем, чтобы Саша не перенапрягался! – повышаю голос.

– Он чувствует себя прекрасно, – виновато сообщает, убирая телефон от лица моего сыночка.

Мама выходит из детской, прислоняется к стене.

– Как всё прошло? Секс был?

– Не было!

Мысленно озвучиваю: – и возможно, уже не будет…

– Макар женат… – принимаю решение не рассказывать про аварию, зачем Максу лишние переживания, он и так поседел из-за внука, и сердечко уже пошаливает.

– Поняла. Но ты не сдавайся. Уговори его на ЭКО!

– Хорошо. Спокойной ночи, – громко чмокаю трубку. Отключаюсь и ложусь спать.

Наутро на скорую руку принимаю душ, завтракаю в номере, одеваюсь и спускаюсь в холл.

– Могу увидеть госпожу Покровскую?

– Она уже ждёт Вас в ресторане!

Вот как! Направляюсь туда, куда меня отправили.

Её я узнала сразу. Вся из себя, холёная, в светлом брючном костюме. Длинное каре с ярким рыжим отливом, и ухоженное обколотое лицо.

Киваю, присаживаюсь напротив женщины. Бабушки моего сына…

Чувствую себя неловко, сравнивая маму с первой женой Макса.

– Ты бы хоть постеснялась! Кэти рассказала, что ты ждала Мака дома полуголая.

Я вся раскраснелась и сцепила зубы. Так на всякий случай.

– Моя жизнь принадлежит не мне, а моему сыну! Для меня сейчас самое святое – его маленькая драгоценная жизнь. Не могу рисковать ею.

– Вот именно! – цедит мама Мака, прищуривая красивые глаза, – я тоже мама, и счастливая жизнь моего ребёнка для меня важна не меньше!

– Саша болен. У него анемия. Нужна пересадка костного мозга от родного братика или сестрёнки.

* * *

Мать Мака открывает беззвучно рот, хватает пальцами то салфетку, то вилку.

– Какой ужас! – за её словами скрадывается жуткое волнение и бездонный страх.

Женщина надолго замирает. Отмирает минут через десять.

– Тебе нужен секс с Маком, чтобы родить. Но это невозможно, он счастливо женат! Сделаем ЭКО. У нас в Швейцарии полно хороших клиник. Ты молодая, здоровая. Проведём инсеминацию.

Господи! Она не знает, что у Мака какие-то проблемы в мозгах с переключателем, поэтому у него нет детей от Кэт.

– Юля, договоримся так. Ты живёшь в отеле. Макара выпишут из госпиталя через два дня. Я прослежу, чтобы он сразу же сдал нужные материалы в клинике.

– Спасибо, – впервые за вечер улыбаюсь.

– Не надо спасибо, ты лучше пообещай не подходить к Маку на пушечный выстрел. Кэти – хорошая девушка, не хочу, чтобы вы двое причинили ей боль.

Молчу…

Она ждёт от меня обещание. Просто так не отпустит, не спустит на тормозах.

– Обещаю, – клянусь в том, в чём не уверена.

До встречи с Маком, думала, мне «это» не нужно. Была уверена, мне и так хорошо без любви. Жила же как-то… Оказалось, нет. Не искала любви, но сердце и тело истосковались по ним за эти годы.

– Могу идти? – вежливо спрашиваю. – Хочу погулять вокруг озера.

– Иди.

Выхожу на свежий воздух. Становится легче. Борюсь с горячим желанием поехать к Макару, но знаю, что нельзя. Я же пообещала!

– Юля! – меня окликает знакомый мужской голос.

Оборачиваюсь. От отеля стремительным шагом приближается Никита. Как же! Даже адрес выбил у Максима.

Неосознанно подмечаю, что совсем не рада встрече.

– Ты неисправимая, – рычит муж, едва равняется со мной.

– Ник…

– Помолчи!

Обнимает. Горячо целует в губы.

Уворачиваюсь. Мне неприятно. Чувство измены щемит сердце. Ощущаю, будто изменяю Макару.

– В чём дело? – истеричные нотки непонимания заполняют воздух вокруг меня.

Изумительно! Но я впервые не реагирую на изменение тона. Не хочу сглаживать конфликт.

– Ты зачем приехал? У меня здесь важное дело.

Брови Никиты ползут на лоб. Рот открывается широко. Хохочет.

– Переспать с бывшим? Теперь это называется «важным делом»?

В целом я тихий человек, но сейчас хочется рвать, метать, кусать.

– Ник, я всегда была тебе верной. В отличии от тебя! Но мы оба ошиблись этим браком. Не надо было..

– Что?.. – орёт гневно. Мои слова явно его потрясли.

– Успокойся. Давай поговорим. Я уверяла тебя и себя, что не люблю Макара, но увидев его снова поняла, что обманывала нас всех!

* * *

Высокая широкоплечая фигура Никиты отрывается от меня. Бросается в сторону.

– Юля! Мля! Надо было украсть у меня четыре года жизни, чтобы понять, что ты любишь другого?

– Прости..

– Как ты посмела изменить мне? – Ник снова подлетает ко мне. Хватает за руки. – Частенько хотелось тебе признаться, что я изменяю. Спросишь зачем? Чтобы тебе было больно также как и мне. Когда я смотрю на Сашу, то всегда помню, что он биологически не мой сын. А ведь я его безумно люблю! И от этого мне только тяжелее вдвойне! – выдыхает раздражённо, сжимая удавкой руки на моей талии.

– Прости. Я виновата. Не надо было выходить замуж.

– Я тебе изменял, а ты молчала. Потому что никогда не любила. Тебе было безразлично, – вываливает откровенно, ухмыляясь.

– Ты делаешь мне больно своим признанием. Лучше бы я этого сейчас не