Но это была не единственная перемена. Арии отреклись от собственных богов. Это отречение привело к окончательному расколу великого индоиранского племени.

Изначально арии именовали своих богов асурами – светозарными. То были благие боги, у ария не было причин их бояться. Напротив, благостнейшим из признаков бога считалось «асурское достоинство». Савитара почтительно звали златоруким асурой, Индру и Варуну восхваляли за «асурское господство». Но вдруг в сознании ариев произошел перелом, причину которого восстановить невозможно, а суть его заключалась в том, что многие боги-асуры вдруг пожелали отречься от своего «асурского достоинства» и стали зваться даэва – боги.

Это событие четко зафиксировано в цикле мифов о борьбе за власть Индры и Варуны. Еще недавно сам асура, Индра оправдывает свержение Варуны, своего соперника, принадлежностью к асурам.

Индра же уже отрекся от асурского имени, отказался от имени солнечного, светозарного, от звания любителя сомы. Он объявляет себя сурой и ставит себя выше асуры. Он призывает Варуну отречься от своего имени и прийти под его руку. Но Варуна колеблется, как колеблются и другие могущественные боги – Агни и Сома. Происходит разрыв богов на «правящую династию» и «оппозицию».

Сура – противоположность асуры. Асура – это бог-шаман, бог-владыка майя, той мудрости, «что знают асуры», живая часть живого, не оторвавшаяся от природы. Сура, то есть «сильный», – бог-правитель, бог цивилизованного общества, бог, отрекшийся от шаманства. Асура охмелял себя сомой, сура – брагой и вином, а позднее и пальмовой водкой тодди и бетелем, поддерживая бессмертие недоступной пониманию амритой.

Итак, в период «Яджурведы» (X – VIII века до н. э.) бог– провидец уступает богу-правителю. Начинается соперничество двух кланов богов. Даэва, боги организованного, цивилизованного мира, объявили отказавшихся изменить древним обычаям асуров своими врагами. Примерно то же приключилось у греков, где олимпийцы, боги цивилизации, восстали против титанов, властителей архаичного Золотого века. Когда Индра поднял ваджру против Варуны, прочие боги колебались, но недолго. Скоро Агни именует себя, подобно Индре, Асурханом, убийцей асуров. Главой отверженных был провозглашен Варуна, для обитания асурам назначили запад – сторону, где засыпает Солнце, сторону, откуда пришли арии и где был утрачен рай. Раз в год, в его начале, асуры – не демоны, не титаны, а непокорные новой власти, отказывающиеся отречься от древней мудрости боги – во главе с Варуной идут навстречу Солнцу и вступают в битву за власть с победоносными даэва. И терпят поражение. Вновь и вновь. И уходят, и вновь возвращаются. И так всегда, и так вечно, ибо время покуда циклично, ибо невозможен мир без борьбы, устанавливающей зыбкое равновесие между бытием и небытием. И все уродливей со временем облик асуров. Они уже несуразные титаны, змееподобные чудовища, а их чудесная сила майя, их древняя мудрость – отныне злобное колдовство, преступное в цивилизованном мире.

Таким образом, осевшие в Индии арии, предав своих старых богов, невольно предали своих соплеменников, что шли вслед за ними.

Покуда первая волна ариев стремительно терялась в дебрях Индостана, вторая, уже враждебная к прежним собратьям, вынуждена была избрать иной путь. Гостеприимные прежде степи и оазисы среднеазиатского Двуречья вдруг сделались непривлекательными. Причиной тому было стремительное изменение климата, становившегося все более сухим и жарким. Но с этим еще можно было смириться, однако с севера подступала третья волна мигрантов, по-варварски жадная до добычи, приключений и счастливых земель, теснившая предшественников.

Куда? Можно было повернуть на восток, но те края были уже заняты почитателями Индры, того самого чувственного и бесцеремонного здоровяка, любителя как следует погулять и потому требующего подношений, который в споре с аскетичным держателем мира Варуной объявляет:

Поманенные большими соблазнами, арии первой волны принялись возводить на небесные престолы новых богов, отвечавших новым вкусам и потребностям. Идущие следом за ними сохранили почитание Матери, и предательство собратьев было им ненавистным. И они пошли на запад; оставленные ими земли заняли племена, готовые к новых захватам, – спустя века они будут сотрясать устои могущественнейших держав. Преодолевая горные хребты, западные арии неспешными потоками струились на плато, которое впоследствии получит прозвание Иранское. Это была не самая благодатная в мире земля, по большей степени неплодородная, но долины вдоль рек при должном отношении человека давали отменные урожаи. Здесь были степи и луга для выпаса скота, а горы изобиловали металлами: медью, серебром и золотом, а также железом, с которым арии научились обращаться раньше многих других народов.

Новая земля была защищена от стремительных вторжений завистливых соседей горными хребтами и находилась на пересечении караванных путей – а торговля во все времена занятие выгоднейшее. Правда, здесь проживали весьма могущественные племена, но пришельцы намеревались с ними как-нибудь ужиться.

Миграции ранней древности любопытны тем, что даже бесчисленным лингвистам и семиотикам за многие десятилетия так и не удалось определить языковую принадлежность доброй трети народов, путешествовавших в ту давнюю эпоху. К кому только не относили прашумеров – от басков до чукчей; не все ладно оказалось и с древнейшими обитателями Средиземноморья. Вот и касситы, пришедшие на Иранское плато, упорно отказываются раскрыть тайну своей прародины. Кто считает их индоевропейцами, кто семитами. В историю они вошли тем, что умело использовали военную силу – колесницы и сумели благодаря этому завоевать богатейшую страну Азии.

Еще могущественнее касситов был Элам, который и положил конец их власти. Эламиты, оказавшиеся на задворках Передней Азии, победоносно воевали даже против грозной Ассирии, вывозя с разоренных земель богатые трофеи. Так, царь Шутрух-Наххунте утащил из Сиппара стелу с законами Хаммурапи – первым из дошедших до нас юридических кодексов. Элам процветал без малого полтора тысячелетия и был еще достаточно силен, когда его соседями сделались беспокойные арии.

Ну а далее, к западу, за горы Загроса соваться не стоило, ибо там были бесчисленная своим населением Вавилония да кровожадная Ассирия, заполнявшая захваченные территории шеренгами насаженных на кол пленников. Иногда, правда, проявляя милосердие: сохраняя пленникам жизнь и «всего лишь» их ослепляя – зато многими тысячами, как это сделал Салманасар под порядковым номером Первый.

Порядком доставалось и осевшим на нагорье ариям, которые к тому времени, вытеснив большую часть местных народов и племен, заняли здешние земли – где плодородные, а где и не очень.

Самые прыткие, мидийские арии продвинулись далее прочих – за Каспий до Верхней Месопотамии. К югу от них, за Эламом, в стране, получившей название Парса, расселились персидские племена – парсуа. В предгорьях Копетдага, у юго– восточной оконечности Гирканского моря осели арии-парны. И наконец, самые припозднившиеся, называвшие себя арья – истинными ариями, обосновались по Амударье.