Голос вампира звучал напряженно и глухо.

– Он нашел другую.

– Дурак.

Даже спорить не буду! Захар гладил мое лицо и, судя по темному рассеянному взгляду, не совсем понимал, где он. Зато я очень понимала. И что именно упирается мне в бедро, тоже понимала! Да так основательно упирается… Хм, а лорду явно есть чем гордиться. Но мне вот совсем не хочется проверять свои подозрения, может быть, это у него кинжал в ножнах?

– Дар… – простонал он мне в губы. – Ты даже не представляешь, как я хочу это сделать. Моя тханья…

– Не смей!

Мгновением позже он меня поцеловал. Клянусь, я даже не знала, что так может быть! Воздуха не хватало, а ноги стали ватными, и я бы рухнула, если бы не сильные руки, нежно, но надежно держащие меня практически на весу. В голове вместо мыслей образовался вакуум, а по венам потекло ледяное пламя. Когда Захар оторвался от моих губ, он слегка отстранился, давая возможность сделать вдох, и тихо шепнул:

– Ты сводишь меня с ума. Повторим на кровати?

Сначала я растерялась, потом задохнулась от возмущения, а потом размахнулась и залепила звонкую пощечину, яростно глядя в наглые черные глаза.

– Ненавижу!

– Мне кажется, ты обманываешься, – самодовольно ухмыльнулся Захар. Он перехватил мои запястья, не давая размахнуться, тогда я пнула его ногой. – Спокойной ночи, тханья, – шепнул он мне в губы и исчез.

Я со странным оцепенением смотрела на место, где он только что стоял, потом перевела взгляд на пуфик, одежда лорда тоже исчезла. А жаль, я бы с наслаждением утопила ее в ванне!

– И не смей показываться мне на глаза! – прокричала в воздух.

Ответом мне был тихий смех.

Спустя мгновение в дверь постучали, и на пороге появилась Виола с подносом. Из-за ее спины выглядывал довольный Масюк, увидев меня, пес радостно вильнул хвостом и подбежал за порцией вечерней ласки.

– Песик изволили погулять и откушать на кухне парной говядины. А это вам. Хозяин велел отнести с пожеланиями сладких снов.

Горничная сняла с подноса стакан молока и тарелочку с шоколадными пирожными.

Да он издевается!

Я села на кровать и рассеянно взяла пирожное, на губах до сих пор ощущался вкус чужих губ, а перед глазами стояли черные шалые глаза. Хотелось верить, что сладкое действительно успокоит разбушевавшееся сердце, которое, вопреки всем доводам разума, екало при воспоминании о сумасшедшем поцелуе.

– А это все потому, что ты давно ни с кем не флиртовала! – строго сказала я сама себе. – И не целовалась тоже давно.

С Костей мы давно уже не целовались в губы... Видимо, с тех самых пор, когда он стал мне изменять.

Хватит! Спать! Завтра с утра – в библиотеку. Мне нужно прочесть все об этих тханья, найти способ избежать замужества и узнать, как вернуться домой!

Захар

Исчезать и мгновенно появляться в другом месте не умеет никто, даже Владыке нужно открывать порталы, а вот набросить на себя полог невидимости способен каждый высокий сидхе, если он не полная бездарь. Поэтому я укрылся за пологом и еще минут пять наблюдал, как злится моя тханья, а потом тихонько ушел, чтобы кое-что выяснить.

Мне не нравилось, что я так реагирую на Дарью. Женщины всегда были в моей жизни, но ни одна из них не вызывала настолько сильного желания. Я был готов взять ее силой и лишь огромным усилием воли смог сдержаться. И меня это настораживало. Я не верю в любовь с первого взгляда, привороты сгорают в моей тьме, а кровь отвергает любое магическое вмешательство. Ментально на меня воздействовать тоже невозможно. Что же тогда происходит? Будь я оборотнем, решил бы, что Дарья - моя истинная пара. Но я, к счастью, не оборотень. Всегда сочувствовал беднягам, которых запечатывало на избранную независимо от испытываемых друг к другу чувств.

У темных магов не бывает, чтобы настоящая глубокая связь появилась при первой встрече. Нам нужно время, чтобы тьма признала пару, чтобы научиться доверять друг другу, чтобы принять избранника как самого себя со всеми его недостатками. Только спустя время можно понять, что ты встретил по-настоящему родную душу, и только тогда древняя кровь даст жизнь новому сидхе.

В идеале.

Но среди высоких Домов так бывает редко. Чаще всего мы заключаем договорные браки, а в них, как известно, главное - соблюдать видимость приличий до рождения наследника.

А еще есть тханья. Загадочная, редкая и желанная для любого темного. Потому что…

Я вошел в библиотеку и сразу же прошел к полке с трудами древних артефакторов и алхимиков.

– Сын мой, – пропел над ухом знакомый меццо-сопрано. – Ты все же решил узнать, какой подарок сделал тебе Владыка?

– Как ты узнаешь новости раньше меня? – повернулся я на голос.

Мать сидела в кресле у окна и курила новомодные ароматизированные сигареты, которые доставляли из людских земель. Я втянул приторный запах вишни и скривился.

– Не кури в библиотеке.

– Я только одну.

В этом вся леди Шойсса, если для нее и существуют правила, то только те, которые устанавливает она сама.

– Почему ты не познакомил меня с ней? – капризно протянула она.

– Я не знал, что ты в замке.

Я вытащил пару книг и сел за стол. Нести их в спальню не хотелось, да и планы у меня на вечер были другие.

– Ничего интересного ты там не найдешь. – Мать и не думала оставить меня в покое. – У лорда Орзо жена из ши, а у тебя - человек. Это унизительно, не находишь?

– Отец мой женщины из темных. – Я быстро листал книгу. – Зачем ты здесь, леди Шойсса?

– Разве мать не может проведать любимого старшего сына?

– Я твой единственный сын, и ты спокойно жила без меня последние пятьдесят лет.

– Может быть, я соскучилась? – Она затушила сигарету о ладонь и грациозно поднялась. – Я хочу ее видеть.

– Ты хочешь получить тханья для себя?

Я оторвался от книги и пристально посмотрел на мать.

Ни единого изъяна. Безупречна. Идеальна, как всегда. Это и раздражало.

– А ты уже провел инициацию? – жадно спросила леди, по-змеиному вытягивая шею.

– Только что, – не стал я скрывать, снисходительно наблюдая, как дает трещину идеальный образ и сквозь него проскакивает истинная сущность моей матери. – И поэтому у меня есть вопрос. Что ты знаешь о привязках тханья и ее избранника?

– Зак, дорогой! – Мать прекрасно владела голосом, поэтому я не смог услышать ни капли фальши. – Ты никогда больше не захочешь других женщин, бедняжка! – Она сделал вид, что сочувствует, и, взмахнув рукой, направилась к выходу. – Это произойдет не сразу, но со временем ты превратишься в идеального семьянина и скучного зануду. Если выживешь, конечно.