— Встречаться начали недавно, но предложение Толенька мне уже сделал, вот, — показала этим любопытным городским варварам своё колечко. 

Пусть своего Исаева окучивают уже после того как я сбегу, а при мне такого не надо. 

— Что-то простовато, — фыркнула Катя.

— А мне нравится, нежное, — оценила Камилла, словно змея, втирающаяся в доверие. 

Только я не дурочка и ко всем к ним относилась теперь с недоверием. 

— На вкус и цвет, мне же носить, а не тебе, — ответила Катерине, и конкретно взялась за нарезку рыбы. 

К возвращению Исаева я уже успела нарезать рыбу, сходить помыть доску и нож и заняться нарезкой лука. Я бы и не отвлекалась он дела, но больно знакомой расцветки сумки были в медвежьих лапах. 

— Я сейчас, — отложила недорезанный лук и засеменила наперерез Исаеву. 

Чем ближе я подходила к нему, тем дурней мне становилось. Сумки эти мама моя шила, я узнала её фирменную закрепку в виде квадратика и шва в нём крест накрест. 

— Это что у тебя? — с ужасом спросила.

— Вещи твои, я съездил быстро забрал, можешь идти переодеваться. 

— Я не собиралась переезжать к тебе до свадьбы, — зашипела на Анатолия, заходя за ним в дом, — Ты что в моих вещах рылся?! — ничего такого в них правда не было, что можно было бы скрывать, но всё равно неприятно стало. 

— Я нет, но твой брат Борис любезно помог мне, — объяснил Исаев и посмеиваясь добавил, — Достала ты их видать ретивая. Я же платье с нижним бельём попросил, а он вот в две сумки всё выгреб, это я ещё зимние вещи ждать не стал. 

Отлично! Я ещё и без одежды осталась!

— Ладно, пусть здесь будут, но я домой всё равно поеду, — сказала, сдерживая эмоции. 

— До свадьбы? — прищурившись, уточнил Исаев, неся мои вещи к себе. 

— Именно, — подтвердила я, понятия не имея, как буду жить без вещей.  

— Ну смотри, а то может останешься насовсем? — лукаво спросил Исаев, поставил сумки у шкафа и приобнял меня, — Я обещаю не приставать, — говорил это, а сам взялся за лямку сарафана, словно собирался её скинуть с моего плеча, — До свадьбы, — добавил и поцеловал. 

Снова.

Снова я растекалась в его руках от поцелуя, под мимолётную мысль что надо к бабке сходить. Может приворот какой, да и в целом хотела узнать, как дело пойдёт. Удачно или будут проблемы.                                                                                                      

— Ну ладно, хорош целоваться! — заявил Исаев, резко оторвав от себя так, словно это я к нему присосалась пиявкой! — Нас же гости ждут, переодеваться будешь? — спросил, отходя к двери, сам он был в футболке и спортивных трико, что было понятно, ведь ездил за моими вещами.

— Эм, да, — переодеваться я не собиралась, что я, дура какая?

Но вот зад трусами прикрыть было необходимо. Надеялась, что хоть в одной сумке они были.

— Ну давай, а я пойду.

Исаев, подмигнув вышел из комнаты, а я лихорадочно начала потрошить сумки.

Реально Борька хотел от меня избавиться и сложил все вещи кроме зимних. Даже носки без пары затолкал идиот! Сопя от злости, быстро разобралась с нижним бельём и вернулась за стол, прихватив по пути блюдо с овощами для гриля от Анны Захаровны.

— Ну мы, наверное, сначала в баньку, а потом уже шашлыки, — сказала одна из девушек, понятия не имела как её зовут, но волосы у неё были странные словно седые.

— Толя, ты же меня попаришь? — Катерина обратилась к Исаеву, зачем-то по-идиотски надув губы.

Ну и дура же она!

Я так громко фыркнула, что многие на меня покосились. Многие, но только не эта прилипала Катя, она ждала от Исаева ответа, сверля его своими глазёнками.

— Тебя Клим попарит, а мы с Никой пока шашлыками займёмся, — ответил спокойно, меняясь с другом местами.

— Ну что девахи?! — во всё горло рявкнул Клим, — В баню шагом марш! Раз! Два!

Они послушно направились в баню, а за девушками вместе с Климом ушли Игорь с Павлом и Сергеем. Мне показалось это странным, как же они будут раздеваться? Все вместе?

— Я мясо на шампуры насажу, а ты овощи выкладывай, — Исаев передал мне решётку для гриля, а сам встал рядом с огромным тазиком маринованного мяса.

В спину палило солнце, а я сгорала от бессознательного стремления всё выяснить. Проще говоря любопытно мне было, аж температура поднялась.

— А Катя с Камиллой и остальные девушки, они чьи-то невесты? — много чего не знала о нравах городских жителей, но вот такого не ожидала.

Исаев рассмеялся даже громче обычного и даже перестал накалывать куски мяса на шампуры. Трясся весь от смеха как холодец на блюде.

— Они бабочки, — заявил Исаев, после того как отсмеялся, — Ну, понимаешь да? Ночные в смысле, как в песне. Ах да! Ты же не знаешь, — почесав затылок, Исаев начал напевать и действительно такой песни не слышала, но чёрт с ней с песней.

Я одурела просто!

— Проститутки?! — взвизгнув, отключила рот как взмыленная кобыла.

Для меня эта новость была шоком. 

— Каждый зарабатывает как может, — пожав плечами, заявил Исаев.

— И вот эта Катя, она что?! Она для тебя да?! — у меня от этого понимания не только температура повысилась, но и голова резко разболелась.

Вот же коза лишайная! 

Знает, что я невеста и без стеснения чуть ли на шею к Исаеву не лезет! Вон оно что! Клиента боится потерять!

— Так это до тебя было, и я её не приглашал, это мужики что-то затупили, — оправдывался Медведь, и надо сказать, очень уверенно это делал, не чувствуя своей вины.

Я просто на какое-то время потеряла дар речи, с дрожью в руках выкладывая на решётку перцы и баклажаны.

— Почему с проституткой? Что нормальных женщин нет? — спросила с недоумением, выполнив данное задание. 

— Да есть нормальные, но ты же, когда конфет хочешь только их и покупаешь, а не конфетную фабрику, — усмехнувшись, ответил Исаев. 

Всё то у него логично, куда деваться! 

— А я типа конфетная фабрика? 

— Конечно, с тебя не только конфеты, а с меня ответственность, — с улыбкой ответил Медведь, а вот я лишь злилась. 

Скривилась от отвращения и не желала сидеть с проститутками за одним столом направилась к калитке. 

— Куда поскакала фабрика? — с хохотом спросил Исаев, к моему счастью, не останавливая меня. 

Он прежнему выкладывал на мангал шампуры с мясом. 

— Хочу домой! — крикнула я. 

— Ну раз хочешь, то позже поедем, — сказал Исаев, но не торопился меня останавливать.