Мир действительно любит ведьм, и иногда эта любовь сводит с ума от вседозволенности.

В пробоину, образовавшуюся в огромной яме, которая еще недавно была болотом, хлынула вода из подземного источника, прочистила который я ударом еще одной молнии. Прозрачная, чистая, искрящаяся под лучами солнца она выглядела нереальной на контрасте с водоворотом, в которым плескалась тухлая и уже даже мертвая вода.

Пока она заполняла яму, я выловила из водоворота рыбу и, осторожно опустив несчастных мальков, явно пожалевших о своем побеге к этому водяному, избавилась от грязной воды, просто испарив ее в пространство. Позже она спустится на землю уже фильтрованной, в виде дождя. Сухую землю этого леса можно считать заранее политой.

Следующим шагом было заделать дыру в земле.

Избавить мир от пробоины было просто в теории, на деле же это требовало огромных энергетических затрат, хотя с виду и казалось всего лишь несколькими взмахами рук. Подступал самый сложный шаг, требующий максимального контроля и сосредоточенности.

Вселенная отступила, предоставив мне замкнуть происходящее уже на себе и выступить чистым проводником. Мне следовало отринуть свою человечную часть и остаться пустой оболочку, дав силе мира пройти через меня, как через воронку.

Я уже почти закончила, когда произошло то, чего я ожидала меньше всего.

Сила неожиданно вышла из-под контроля, метнувшись куда-то в сторону. То было так резко, что я успела лишь обернуться и заметить замершего на мосту профессора, что-то быстро записывающего в блокнот. На берегу за голову хватался водяной, не имея сил и возможности оттащить его подальше. Панфил подошел слишком близко и случилось то, чего я планировала избежать.

Магия взбесилась. Единственное, что я успела сделать, это — направить большую ее часть на пробоину в земле. Но самая стремительная, самая агрессивная ее часть уже коснулась Панфила, удивленно воскликнувшего от сильного толчка, словно кто-то под мостом решил разом его снести.

Я метнулась к профессору, соскальзывая с ладони удивленной таким поротом Вселенной, пытаясь растворить энергию заклятия в пространстве. В это время Панфил, теряющийся в потоке чужой силы, сделал самую большую ошибку — он решил ответить магии всего мира.

Сила взревела раненным зверем, трансформируясь в гигантскую катастрофу.

— Это чем же вы его так, леди Залесская? — негромко вопросила госпожа Ришар, наблюдая за лежавшим на диване в гостиной профессором, который, скосив глаза ко лбу, осторожно придерживал кулек со льдом.

— Да, — смущенно отмахнулась я. — магический процесс вышел из-под контроля, а там столько всего понамешанно было, что так точно и не скажу, чем конкретно ударило.

Экономка, не отрывая взгляда от лорда Дюрана, понятливо кивнула, впрочем, по ее лицу было ясно, что вопросов стало ничуть не меньше. Вот только отвечать на них у меня не было никакого желания: у ведьм в этих краях и без того репутация неоднозначная, не хочется подпитывать эти домыслы реальными фактами. Потому, во избежание разумного, в общем-то, потока любопытства, я предпочла поспешно отойти от арки, стенки которой мы с госпожой Ришар подпирали, и подошла к неудобному на вид дивану, где расположился профессор.

Сразу после того, как Панфил, снесенный агрессивной составляющей моей магии, потерял сознание, мне пришлось экстренно его госпитализировать в резиденцию. И вот здесь я столкнулась, нужно признать, с крайне любопытной охранной системой: дом не хотел пропускать мой портал не то, что в личные апартаменты профессора, но даже в сад. Пришлось с боем пробиваться в гостиную, чтобы господину Дюрану оказали нужную помощь, самым наглым образом нейтрализуя некоторые части охранной сети. Далось мне это непросто, а речи о том, чтобы построить портал сразу в апартаментах профессора, и вовсе не шло — не сломала бы схему.

Потому Панфилу приходилось лежать на неудобном диване, старательно приходя в себя на твердой поверхности. К счастью для всех нас, у меня в чемодане лежало зелье как раз на такой случай. Как оно туда затесалось — совершенно не понятно, я уже пару лет как не беру его с собой, потому что моя магия давно признала силы Игната, беспрепятственно позволяя ему вмешиваться в мою ворожбу.

— Как вы себя чувствуете? — сочувствующе вопросила я, замирая напротив профессора.

— Лучше, лучше. — произнес он тоном человека уставшего, но не потерявшего энтузиазма. — Даже уже вполне хорошо, да. Но все же хотелось бы узнать, Владиславушка, что же это меня так атаковало?

— Да, Владеныш, было бы хорошо узнать, чем ты профессора приложила. — раздался откуда-то справа недовольный и крайне знакомый голос напарника, не упустившего возможность поинтересоваться моими косяками.

Я, показательно закатив глаза, чтобы маг точно увидел мое отношение к его тону, обернулась в сторону, откуда исходил звук, и с удивлением отметила сразу два исчезающих портала. Вот правильно говорят: беда не приходит одна. Она всем магическим скопом является!

В очертаниях искр, переливающихся в лучах закатного солнца, чьи лучи жизнерадостно падали сквозь высокие окна, проявилось сразу трое мужчин. Один из них, упакованный всеми видами оружия, уже успел недовольно пройти вперед и, подойдя к занервничавшему от такого препарирующего, внимательного взгляда профессору, склониться над ним в попытках отыскать пару дыр. Игнат, бесцеремонно ощупав голову Панфила, вероятно, не нашел ничего угрожающего его жизни, а потому отошел и вперил выжидательный взгляд в меня.

— Ничем я его не прикладывала, — фыркнула я, отмахнувшись от его невидимых, но вполне осязаемых претензий. — точнее, не специально.

— Госпожа Залесская, — подойдя ближе, произнес Томас, явившийся следом за Игнатом и Дергом, который, оглядев окружающую обстановку, вторгаться в нее не стал, так, отошел в сторону и занял позицию наблюдателя. Везет кому-то, я вот тоже предпочитаю за драмой наблюдать, а не участвовать в ней. — мы бы хотели услышать, что же все-таки стряслось.

И только я открыла рот, чтобы наконец объяснить суть происходящего, как посреди гостиной раскрылся еще один портал, а из него вышел Ланфорд, чей убийственный взгляд лишил меня и без того отсутствующего желания докладывать о произошедшем инциденте. Радовало одно лишь то, что не только я удивилась явлению хозяина дома, о допросах которого до сих пор с содроганием вспоминала. Томас также выглядел озадаченным.

— Лани? — удивленно вопросил он, оглядев сына, поправляющего запонку на рукаве. — Разве ты не должен быть на встрече во дворце?

«Лани», переведя взгляд с макушки профессора, высунувшегося через спинку дивана и легшего обратно с тихим, но протяжным вздохом, взглянул на Томаса и, словно вырвавшись из собственных мыслей, с некоторой заминкой и рассеянностью отозвался:

— Должен был, — кивнул он. — но ко мне, прямо посреди встречи с императорами ближайших государств, явился дух-хранитель и заявил, что иноземная ведьма изволит уничтожать мою охранку самым наглым образом, поэтому я и здесь. Госпожа Залесская, будьте столь любезны, объясните, чем вам система охраны помешала?