— Откуда все это? — пораженно вопросила я, опустившись рядом с сундуком и взяв под гордым взглядом домового один из деревянных оберегов.

— Когда-то, давным-давно, я у ведьмы жил. — произнес он, оглядывая свое богатство. — Ох и сильнущая была ведьма, доложу я тебе. Такое делать умела, аж рот открывался от силищи ее! Она эти побрякушки делала вечерами, когда заняться нечем было.

— Невероятная работа. — искренне выдохнула я, оглядывая ручную обработку камня «Глаз ведьмы», видеть который мне приходилось только на страницах учебника. — Где твоя ведьма сейчас, Велесвет?

— Да кто же теперь знает, — шмыгнул он носом, тихонечко присев на бочку.

Я, осторожно положив артефакт обратно, обернулась к нему, чувствуя, что история та не самая приятная. Не расстаются ведьмы просто так с домовыми, даже оставив им такое хорошее наследство, как то, что лежало в сундуке.

Опустив глаза к деревянному полу, я тихо уточнила:

— Погибла?

— Да уж если бы, — вздохнул домовой, шлепнув кулачком по бочке. — сгубили, окаянные! Мы ж тогда в избушке, в лесу жили, когда мимо тогда еще царские маги проходили, вот они-то мою Даянушку и приметили, сгубили, подлецы, сгубили! Я все, что смог, с собой забрал, чтобы не досталось мародерам этим! Да только… сломались, где-то сила потерялась, где-то починить нужно, лежат теперь безделушками никчемные, а Даянушка старалась так, мастерила их. Ведьмы давно к нам не заходили, а какие были, то и не ведьмы вовсе — злые, подлые, на власть нацеленные, не ведьмы это.

Он, вскинув на меня глаза, шустро ухватился за мою руку и произнес:

— Почини, ведьма. Все, что хочешь, тебе скажу, все отдам. Да только не по хорошему это, когда такая красота без дела валяется.

Чувствуя, как внутри сама по себе поднимается волна силы, решившая за меня, что домовому нужно помочь, я произнесла:

— Помогу, — ответила я. — просто так помогу, Велесвет. Не нужны мне твои сокровища, у тебя их место.

Сколько угодно можно говорить про развитие и эволюцию ведьм, но есть внутри нас инстинкты, древнее и сильнее голоса разума. Помогать нуждающимся, защищать слабых, поддерживать умирающее — задачи, которые должны выполнять ведьмы, несмотря на свой статус и образ мыслей. Да и чего там, ведьмы, все существа. Ведь кто мы, без поддержки и доброты?

Такие же пустышки, как эти мощные, но бесполезные артефакты.

— Ну что? — жизнерадостно вопросила я у повесившего нос домового. — С какого начать хочешь?

* * *

Оберегов оказалось даже больше, чем мне показалось на первый взгляд. Не знаю, с какой ведьмой вел дела домовой, но, судя по содержимому сундука, та явно была не из простых знахарок, селившихся в лесах и оберегавших местную экосистему. Даже представить не могу, что должны были уметь царские маги, чтобы одолеть ведьму такой силы и с такими артефактами.

Подняв на свет кулон из зеленого камня, сильно напоминающего малахит, я вгляделась в игру бликов. Быть может, это он и был — мне трудно, в самом деле, отличать породы в том виде, в котором их продают на Земле сейчас, от камня, ограненного и очищенного иноземной ведьмой в ручную. Да и чего уж там, я оберегами-то никогда, кроме как в Академии, не занималась, куда мне до артефактов с камнями, ограненными своими руками. Нет, определено, прикладная магия — не мой конек.

Глядя на этот камень, я могла лишь признать, что красоты он был неописуемой: чистый, переливающийся изумрудными бликами и расходящийся по всей длине круглыми линиями. К нему ведьма подобрала цепь из темного золота, почерневшего от старости. Вот его я могла определить.

Наверху, за дверью, послышался неясный шорох, после чего створка распахнулась с тихим скрипом, явив на вершине лестницы молоденькую девушку с черными, как уголь, волосами. Она удерживала в руках корзинку, судя по легкости ее движений, абсолютно пустую. Ее взгляд, замерев на сидящей на полу мне, обложенной со всех сторон украшениями, удивленно взметнулся вверх, и девушка, не то засмущавшись, не то испугавшись, не нашла ничего лучше, кроме как неловко ойкнуть и захлопнуть дверь с другой стороны.

Я, тихо посмеиваясь, продолжила вливать силы в зажатый в руках медальон. Интересно, который сейчас час? Судя по затекшим конечностям и мирно спящему на бочке домовому, посапывающему в потолок, прошло немало времени. Может, стоит сделать перерыв и перекусить?

— Госпожа Ирен, господа Ирен! — донесся взволнованный голос из коридора.

— Лия? — отозвалась в ответ экономка, и мне не нужно было быть рядом, чтобы увидеть, как ее брови строго опустились к переносице. — Почему ты стоишь здесь? Тебя госпожа Дав отправила за сыром, хочешь задержать подачу ужина?

— Нет, я… — растерянно протянула девушка. — Я правда спустилась за сыром в погреб, но там… ведьма сидит.

На последних словах голос Лии упал до шепота, озадачив не только меня, но и госпожу Ирен. Хотя, похоже, ее замешательство было вызвано совсем другими причинами.

— Как это «сидит»? Зачем? — недоуменно отозвалась экономка.

— А мне почем знать? — справедливо возмутилась Лия. — Сидит и сидит, блестяшки перебирает. Может, у нее там… не знаю, место силы?

— В погребе? — с заметным сомнением в голосе вопросила госпожа Ирен.

— Что за шум, а драки нет? — раздался знакомый нагловатый голос.

И я могла поклясться, что подошедший Игнатище в своем обычном стиле, нарушая всякое право на личное пространство дам, обхватил их обеих за плечи. Без какого-либо романтического подтекста, разумеется, просто ему нравилось смущать окружающих. Игнат вообще тот еще фрукт.

— Лия, ты можешь идти. — произнесла госпожа Ирен, однако, шагов после ее слов не раздалось, словно девушка решила задержаться. — Свободна!

И вот только после того, как женщина повысила голос, Лия поторопилась удалиться, не то наигравшись в гляделки с заигрывающим со всем живым магом, не то дожидаясь развития событий.

— Господин Алмазов, — обстоятельно начала госпожа Ирен. — вы не могли бы как-то объяснить мне, почему леди Залесская сидит в погребе?

— Где? — удивленно вопросил Игнат.

— В погребе. — непробиваемо повторила экономка.

— Да кто же вас, дам, разберет? — хмыкнул маг, явно провоцируя господу Ирен на эмоции. — Может, как у вас водится, ноготь сломала или жених не пишет? Или, на худой конец, в резиденции увидела девушку в таких же туфлях. Или гороскоп свой не понравился. Вы же девушка, вам лучше знать, чего Владка в подвале заперлась.

— Господин Алмазов! — негодующе воскликнула экономка.

— Да ладно, ладно. — хохотнул он. — Давно сидит?

— Никто не видел леди Залесскую с тех пор, как она покинула ваше собрание в малой гостиной. — отозвалась женщина холодным тоном, способным отрезвить кого угодно, но не Игнатище, этим тоном наслаждающегося. — Потому могу предположить, что сидит леди в погребе с тех пор.