– Если Лэндон невиновен, значит, ему нечего скрывать.

Эйбра остановилась и взглянула Дункану прямо в глаза.

– В самом деле? Я сомневаюсь, что вы до такой степени наивны, мистер Дункан. По крайней мере, я – нет.

– У меня есть право оплачивать любую полученную информацию, – намекнул сыщик, когда они стали подниматься по лестнице, которая вела в церковь.

– У вас есть право оплачивать слухи и сплетни? Нет, благодарю вас. Когда я сплетничаю, я делаю это бескорыстно.

Она вышла на улицу и повернула к стоянке, где находился ее автомобиль.

– У вас близкие отношения с Лэндоном? – крикнул ей вслед Дункан.

Эйбра ощутила, как непроизвольно сжались челюсти, и про себя выругалась. Легкость и приподнятое настроение, вызванные йогой, полностью испарились. Она бросила коврики и сумку в багажник и открыла дверцу. Перед тем как сесть в машину, она вместо ответа повернулась к детективу, подняла средний палец, захлопнула дверцу, повернула ключ зажигания и поехала.

Негодование от этой встречи не покидало Эйбру, что бы она ни делала, какой бы работой ни занималась. Она решила было отменить сеанс массажа, но не смогла подыскать вразумительного предлога. И потом, какое она имеет право наказывать ни в чем не повинного клиента? Только потому, что какой-то бесцеремонный бостонский детектив попытался нахально влезть в ее личную жизнь? А груба она была с ним только потому, что ему удалось сразу же нащупать ее уязвимое место. На самом деле влезал он не в ее жизнь, а в жизнь Эли. Как бы то ни было, подобное поведение, с точки зрения Эйбры, было вызывающе наглым и недостойным.

Уж она-то таких типов на своем веку повидала!

Когда ей пришла эсэмэска от Морин по поводу пробежки, она была уже готова отказаться от их затеи. Но потом подумала, что занятие спортом и общество подруги как раз то, что ей сейчас нужно.

Эйбра переоделась, наглухо застегнула толстовку, натянула вязаную шапочку и перчатки без пальцев и встретилась с подругой на ступеньках лестницы, ведущей на пляж.

– Ох, спасибо тебе. Мне это жизненно необходимо,- заметила Морин, подбегая к ней. – Восемнадцать воспитательниц детских садов, которые обожают сладкое. Все американские педагоги заслуживают удвоения зарплаты и букета роз в конце каждой безумной рабочей недели. И бутылки «Золотого виски Лэндонов», конечно.

– Я так понимаю, пирожные имели успех.

– На них налетели, как саранча, – ответила Морин, когда они шли к берегу. – Ни одной крошечки не осталось. У тебя все в порядке?

– А что?

– У тебя вот здесь появилась маленькая складочка. – Морин постучала пальцем у себя между бровей.

– Черт! – Эйбра инстинктивно потерла указанное место. – У меня здесь скоро появятся настоящие морщины. Целые траншеи.

– Нет, конечно, нет. У тебя просто иногда появляется такая складочка, когда ты очень расстроена или злишься. И что же на сей раз, ты расстроена или разозлилась?

– Наверное, то и другое одновременно.

Они начали легкую пробежку по берегу: пенящийся океан с одной стороны и песок с сугробами снега – с другой.

Хорошо зная характер подруги, Морин решила не любопытничать.

– Ты заметила того парня, который вошел, когда ты выходила с занятий? Примерно среднего роста, каштановые волосы, приятное лицо, небольшой животик?

– Не помню… возможно. Да, кажется, он придержал дверь передо мной. А что такое? Что случилось?

– Он спустился вниз, в зал.

– Все-таки, что случилось? – Морин резко остановилась. Но, поняв, что Эйбра не собирается следовать ее примеру, бросилась за ней вдогонку. – Дорогая, он что, оскорбил тебя, попытался?… Он в самом деле…

– Нет. Ничего такого. Мы же в Виски Бич, а не в ирландском квартале Бостона.

– И все-таки. Черт! Мне не следовало оставлять тебя там одну. Но у меня вся голова была занята этими дурацкими пирожными.

– Нет, ничего в таком роде там не случилось. И, помимо всего прочего, кто из нас преподаватель на курсах самозащиты для женщин, ты или я?

– Ну, ты, конечно. Что совсем не означает, что твоя лучшая подруга может бросить тебя в беде.

– Нет, все гораздо сложнее. Он частный детектив из Бостона. Ну, давай, догоняй, побежали, – сказала Эйбра, заметив, что Морин снова остановилась. – Не отставай. Мне нужно хорошенько выбегаться, чтоб избавиться от последствий разговора с ним.

– А что ему было надо? Ведь тот подонок все еще в тюрьме?

– Да. Его интересовала не я. Он спрашивал об Эли.

– Эли? Ты говоришь, что это был частный детектив, не полицейский. Чего же он хотел?

– Он заявил, что ему нужна информация. Хотел выудить из меня какие-нибудь сплетни и слухи об Эли. Всякую грязь, за которую готов был заплатить. Ему нужен был шпион в доме у Эли, – процедила она сквозь зубы. – Кто-то такой, кто будет следить за Эли и передавать все, что он делает и что говорит. Хотя я плохо представляю, как бы такой соглядатай выполнял свои функции, ведь Эли ничего особенного не делает и почти ничего мне не рассказывает. И когда я потребовала, чтобы ищейка убрался прочь, тот спросил, нет ли у меня каких-либо отношений с Эли. И это прозвучало так, словно он подозревает, не трахаемся ли мы с Эли, как кролики. В общем, мне этот разговор страшно не понравился. Такой скользкий тип! Ну и, конечно, неудивительно, что теперь у меня на лице залегли глубокие морщины.

От бега и эмоций лицо Морин порозовело. Ее слегка охрипший голос тем не менее прозвучал громко, перекрывая грохот волн:

– Это не его собачье дело, даже если бы вы трахались, как кролики. Жены Эли уже год как нет на этом свете, да и накануне ее смерти они готовились к разводу. Кроме того, у них против него практически ничего нет, за исключением нескольких косвенных улик. Копы ничего не могут доказать, поэтому теперь они начали просто копаться в грязи.

– Не думаю, чтобы в полиции стали бы нанимать частных детективов.

– Да, пожалуй. И кто же, по-твоему, оплачивает его услуги?

– Не знаю. – По мере того как разогревались мышцы, а холодный воздух освежал лицо, настроение Эйбры выравнивалось. – Может быть, страховая компания? Возможно, жизнь его жены была застрахована, и они не хотят платить. Правда, детектив уточнил, что его нанял какой-то конкретный клиент. Но он не пожелал сообщить мне его имя. Возможно, адвокаты страховой компании или… ну, я не знаю, семьи его покойной жены, которая никак не может оставить зятя в покое и постоянно обливает грязью в прессе.

– Понятия не имею. Давай я спрошу Майка.

– Майка? Почему именно Майка?

– Он постоянно сотрудничает с адвокатами и их клиентами.

– С адвокатами, работающими с недвижимостью, и с их клиентами, – уточнила Эйбра.

– Послушай, адвокат всегда адвокат, а клиент всегда клиент. Он может что-нибудь подсказать. По крайней мере, сам он никому не разболтает.