Мейсон с трудом заставил себя отстранить девушку и произнести:

– Я испытал большое удовольствие от сегодняшнего плавания. Не хочешь повторить это завтра?

– Нет. – Рейн огляделась, словно не понимала, где находится, потом быстро выпрямилась. – Нельзя ли пропустить один вечер?

Мейсон подавил недовольство.

– Я предпочел бы не делать этого. Мать с сестрой что-то притихли, а нам осталось меньше двух недель.

– Знаю, но мне правда нужно время, чтобы заняться своими делами. Вы можете выходить каждый вечер на прогулки, ваше хозяйство ведут слуги.

– Слуги? – удивленно повторил он. – Мы называем их штатом.

– Не важно, как вы их называете, у меня-то их нет, – заявила Рейн. – Я одна и с воскресенья не имела хотя бы десяти свободных минут. Сейчас уже полночь, а в семь я должна быть на работе. Моя кушетка завалена одеждой, которую нужно убрать, холодильник опустел, бедный кот думает, что я его бросила. – Она говорила быстрее и быстрее, слова звучали все более взволнованно. – О пыли вообще умолчим. Или у меня будет свободный вечер или вы увидите, как я засну в тарелке с супом.

– Ладно, ладно. – Мейсон поднял руки, сдаваясь. – Ты умеешь вызвать у мужчины чувство вины даже за то, что он родился. Прости. Я зациклился на своем деле и не принял во внимание твои обстоятельства. Можешь получить свободный вечер. Но у меня есть идея получше. Я приеду сюда, заставлю мать с Мирандой заподозрить худшее и помогу тебе по дому. Рейн с сомнением уставилась на него, потом засмеялась:

– Да какая от вас помощь, вы просто богатый ребенок!

– Обижаешь, Рейн. Мои апартаменты всегда были опрятными. – Правда, Мейсон не упомянул о служанке, которая приходила трижды в неделю. – Я мог бы угостить тебя обедом, пока ты действуешь шваброй. Я знаю, как поджарить на гриле средних размеров отбивную.

– У меня нет гриля. И отбивных тоже.

– А плита?

– Конечно, есть.

– Тогда договорились. Я отвезу тебя в магазин, ведь ты должна купить хлеба, сама говорила. – Взгляд, полный сомнения. – Я даже буду носить сумки, – предложил он.

– О, разве я могу возражать против собственного мальчика на побегушках, да еще миллионера?

– Значит, я приеду в пять тридцать.

– В шесть, – поправила Рейн. – После работы мне нужно хотя бы убрать с кушетки нижнее белье.

– Ладно, в шесть. А теперь лучше войди в дом. – Мейсон поцеловал ее в щеку. Большего он сделать не посмел и спустился с веранды прежде, чем исчерпал дневной запас галантности. – Спокойной ночи, Рейн.

– Спокойной ночи.

«Интересно, что она носит, хлопок или кружева? « – размышлял он, идя сквозь фантастические тени сада. Каролина могла бы поучиться у этой девушки, как свести мужчину с ума, причем без всякого умысла. В отличие от Каро она просто говорила, что думает, и позволяла другим людям воспринимать это по их разумению.

Рейн стояла на веранде, пока басовитый голос «роллс-ройса» не растаял в ночи. Слышалось только слабое бормотание телевизора миссис Перлмуттер да вой автомобилей на мосту Авроры. Почему она согласилась провести вечер наедине с мужчиной, в присутствии которого так легко забыть, что все это обман? А когда он целовал ее, в голове у нее вообще образовывалась пустота.

Зазвонил телефон, и Рейн поспешила в дом.

– Большой прогресс за сегодняшний вечер?

– Ну, Зоэ, ты поставила сторожа возле моего дома? Откуда тебе известно, что я уже здесь? – Не выпуская из рук аппарат, Рейн заперла дверь.

– Сторож мне и не требуется, – радостно сообщила Зоэ. – Я ведь психолог.

– С каких пор? Может, у тебя новая работа на одном из номеров, которые начинаются на 900?

– Ничего подобного. Я расшифровываю стенограммы для профессора физики в университете. Кое-что по квантовой механике, а ока уверяет, что когда ты воздействуешь на атом в одном месте, он воздействует на атом в другом месте, даже не вступая в контакт. Я почувствовала, когда ты открыла дверь.

– Я не атом, – ответила Рейн, доставая из шкафа банку кошачьей еды.

– Ты знаешь, что меня интересует. Сумела ты прочистить мозги своему Кошельку?

– Нет. Хотя он сумел удержаться от взрыва, когда я произнесла слова «поток энергии». Значит, он еще не совсем безнадежен.

– О-о… Это сработает, Рейни, я уверена.

– Зоэ, я очень тебя люблю, но ты с каждым днем становишься все легкомысленнее. – Рейн, конечно, допускала, что некоторые люди обладают телепатией, но ее подруга явно не относилась к их числу.

– Говорю тебе, это на самом деле так. Физика доказывает.

– И ты видишь, когда план начнет работать? Я бы все объяснила ему про ци до того, как его арендаторы переедут в здание.

– Ждать недолго, – сказала Зоэ. – Просто будь упорной. Что у вас дальше?

– Он приедет завтра вечером. – Рейн сразу пожалела о сказанном, но слова уже вылетели.

– К тебе? – Зоэ чуть не подавилась. – Спокойно. Я могу с небрежным видом появиться, и у нас с тобой будет команда вдвое больше.

– Нет.

– Но мы бы могли…

– Нет, Зоэ. – Но…

– Зоэ Рэйчел Левин, если я увижу тебя завтра возле моего дома, то я пристрелю тебя. Клянусь.

– Хорошо, – обиделась подруга, – обещаю не приходить. Но ты ведь продолжишь работать над ним, верно?

«Скорее, он работает надо мной», – подумала Рейн, давая кошке еду.

– Придется сказать ему, кто я. Он все равно это так или иначе узнает.

– Давай, Рейни. Постарайся ради Фримонта.

– Конечно.

Если он приедет, она не должна позволять ему никаких вольностей. Надо сохранить здравый смысл. Да, еще спрятать книги по фен шуй в туалете…

– Рейни?

– Конечно, Зоэ, ради Фримонта.

У Миранды немного отлегло от сердца, когда брат вернулся домой, но утром, проснувшись довольно рано, она решила поговорить с ним откровенно и понять, что на самом деле происходит. Миранда спустилась к завтраку, хотя до десяти утра ее организм ничего, кроме сока, не принимал, восставая против такого насилия. Зато Мейсон всегда завтракал с удовольствием и, сидя напротив сестры, уплетал мюсли, дыню и постную ветчину.

– Сегодня днем тебе нужен автомобиль? – спросила Миранда. В гараже стояли пять машин, но «автомобиль» всегда означал машину с водителем. – Мама заставляет меня заняться делами больницы. Благотворительный чай. Если я сяду за руль, то они могут потерять надежду, что мы что-нибудь пожертвуем.

Мейсон оторвал взгляд от желтого блокнота, в котором писал во время еды.

– Нет. Хорошо, что ты мне напомнила. Я хотел предупредить, что сегодня я не буду обедать дома. Я оставлю матери записку.