Сержант между тем закрыл пирамиду, и вновь скомандовав «За мной», направился к выходу. Егор недоуменно окликнул старшего:

— Сержант, у меня винтовка не заряжена.

Тот резко остановился, и процедил сквозь зубы:

— Во-первых, не «сержант», а «господин сержант». Во-вторых, если ты ещё не уяснил себе, рядовой — приказы в армии надо выполнять. Даже если ты их не понимаешь. Понятно?

— Так точно, господин сержант! — ответил Белецкий, вытянувшись по стойке «смирно».

— Тогда за мной, — «господин сержант» развернулся, и бодро потопал к одному ему известной цели. Егор старался не отставать. После очередного поворота на его комм пришло предупреждение о приближении к зоне повышенной безопасности. Белецкий напрягся. От защиты такой зоны можно было ожидать чего угодно, вплоть до огня на поражение при пересечении её границ. Однако почти сразу за предупреждением пришло сообщение: «Допуск подтвержден». Егор облегченно вздохнул. Ещё через десять метров перед группой из двух человек медленно отъехала в сторону массивная бронированная дверь. Оказалось, что она ведёт на перрон, у которого в гордом одиночестве застыл обычный пассажирский вагон подземного монорельса. Тоннель был перекрыт бронированными перегородками с обеих сторон перрона.

При приближении людей одна из дверей вагона отъехала в сторону, открыв проход вовнутрь. Внутри вагон оказался не таким уж обычным. Собственно говоря, пассажирская его часть была рассчитана всего на двух человек. Причём, судя по массивным металлическим креслам, на двух человек в тяжёлой штурмброне. Остальное пространство занимал громадный грузовой контейнер. Внутренняя планировка вагона в сочетании с толщиной его стенок позволила Егору сделать вывод, что это один из тех самых, таинственных, замаскированных под пассажирские, вагонов для перевозки особо секретного и разрушительного оружия. Об этих вагонах много кто слыхал, но мало кто их видел, тем более — изнутри.

Как только сержант и рядовой разместились на креслах, Белецкому тут же был скинут файл со стандартной формой подписки о неразглашении. Егор привычно поставил под ним свою электронную подпись. Такую процедуру он проходил уже не первый раз — в космофлоте секретов тоже хватает, и отправил копию подписанного файла обратно. Дверь вагона плавно закрылась, перегородка с одной из сторон перрона медленно поползла вверх, и вагон, набирая скорость, устремился в открывшийся тоннель. Сержант застыл в своем кресле, подобно статуе, и не выказывал никакого желания общаться со своим новым подчинённым. Зато у Егора этого самого желания было в избытке. Он надеялся, что сможет получить ответ хоть на один из терзавших его вопросов. Поэтому, для приличия выдержав с момента отбытия паузу минут в пятнадцать, Белецкий, памятуя прошлый опыт общения со своим новым командиром, начал строго по Уставу:

— Господин сержант, разрешите обратиться!..

— Не разрешаю! — не поворачивая головы, резко оборвал его сержант.

И Егору не осталось ничего другого, как всю оставшуюся дорогу провести в молчании. Вагон петлял по сети подземных тоннелей целых три часа. Пару раз он прицеплялся на какой-нибудь станции к пассажирскому поезду, и проезжал часть пути в составе внешне таких же вагонов. Потом снова отцеплялся, и ехал дальше в одиночку. В принципе, такое поведение вагона никого удивить не могло. Пассажирские маршруты составлялись таким образом, что один вагон за рейс мог побывать в составе трех-четырех поездов. А мог вообще проделать весь путь самостоятельно. Благо, все вагоны имели автономный привод. Но зачем перевозить особо опасные грузы по гражданским линиям, да ещё и в составе пассажирских поездов, Егору было непонятно. Тем более, что он знал: под уровнем метро, по которому они сейчас ехали, были и другие уровни. В основном — чисто военные. Они дублировали гражданскую подземную сеть перевозок, связывающую все более-менее крупные города планеты. На самой большой глубине пролегали скоростные линии трансконтинентального и межконтинентального метро. Там же были оборудованы убежища и склады НЗ. Так что, вполне возможно было возить секретные и опасные грузы по военным линиям, не подвергая опасности ни груз, ни жизни гражданских. Но, как говорится, начальству виднее. Хорошо, хоть эту смертельно опасную железяку не отправили кататься по наземным линиям, по которым в основном и осуществлялись пассажирские перевозки…

Наконец вагон выскочил на точную копию перрона, с которого отправлялся, и замер на месте. Сержант, не удосужив Белецкого даже взглядом, снова скомандовал «За мной», и вышел наружу. Последовавший вслед за ним Егор, выйдя на перрон, увидел, что рядом с их вагоном расположился ещё один — точно такой же. К которому сержант и направляется. Станция оказалась не конечной, а пересадочной. Как только люди расселись по креслам в новом вагоне, тот тронулся, и бесконечная череда тоннелей, развилок и разъездов потянулась вновь. В чем был глубокий смысл смены одного транспортного средства на другое, ничем от него не отличающееся, Егору, конечно же, опять никто объяснить не удосужился. Плавное покачивание убаюкивало, и Белецкого начало потихоньку клонить в сон. Пару раз он даже клевал носом, но потом вновь поднимал голову, и невидящим взглядом пялился в пространство перед собой.

Сержант казался сделанным из стали. Он не только ни разу за всю поездку не клюнул носом, и даже не переменил позы. Казалось, его абсолютно не волновало, что фактически охрана вверенного ему вагона состоит из одного человека — его самого. Белецкий с разряженной штурмовой винтовкой в случае чего был бы только обузой.

Во втором вагоне пришлось трястись часа два с хвостиком. Когда он наконец остановился, оказалось, что пункт назначения как две капли воды похож на две уже виденных раньше Белецким станции. У Егора даже возникла мысль, а не вернулись ли они обратно, сделав круг. Но сержант, как обычно, не дал своему подчиненному времени на размышления, и в который уже раз бросив через плечо: «За мной», отправился со станции прочь. Егор уже привычно потрусил следом.

На этот раз далеко идти не пришлось: Лифт оказался почти рядом. Заполучив в свою кабину пассажиров, он немедленно рванул вверх. По времени подъёма можно было предположить, что кабина остановится или на поверхности, или где-то неглубоко. Но проверить свои предположения сразу по выходу из лифта Егору не удалось: окон в стенах коридора, куда они с сержантом попали, выйдя из кабины, не было. Как и никаких надписей с номером уровня.

Сержант, не оглядываясь, уверенно двинулся по коридору, свернул налево, на следующей развилке направо, и через десять шагов вошел в дверь, открывшуюся в левой стене. Егор прошел за ним, и оказался в небольшой комнате, по размерам похожей на ту, где он надевал броню и получал бесполезную штурмовую винтовку. Только здесь не было шкафчиков.