— Что случилось, Касал? Кто расстрелял твоих людей?…

Тот в двух словах описал стычку на поляне, намеренно опустив подробности своего бегства.

— И сколько же их было?

— Посчитать не получилось. Человек пять или шесть.

— Ну и что думаешь? Где их искать?

— Думаю, они где-то рядом. В джунглях. Надо проехать по опушке и поглядеть, нет ли следов или сломанных веток.

— А сколько прошло времени с момента боя на поляне?

— Полтора часа.

— Думаешь, они все еще здесь?

— Не знаю. Но проверить надо.

— Садись, поехали…

— Видал, какая стройняшка! — восхищенно зашептал молодой капитан-вертолетчик, провожая взглядом прошедшую мимо красотку.

— Да-а, — согласился капитан постарше. — И попка круглая, и грудь четвертого размера, и мордашка симпатичная.

— А ножки!

— Да и ножки ровные…

Стуча каблучками, красотка продефилировала с подносом к дальним столикам и принялась обслуживать авиационных техников. Все в ней вызывало восхищение: стать, манеры, фигура, лицо, прическа, ноги…

Пока не были найдены Карбанов, Гусенко и Тараев, на смену им из России прибыл другой экипаж. Командовал им опытный летчик первого класса капитан Анатолий Кривошеин. Летчиком-штурманом был капитан Алексей Лапин, бортовым техником — старший лейтенант Леонид Зотов. Эти парни перегнали из столицы новую транспортную «восьмерку» и в течение ближайшей недели должны были досконально изучить новый для себя район полетов. А потом уж приступать к полноценной работе.

В данный момент все трое сидели за одним столиком в столовой и, уминая свежую окрошку, любовались формами небезызвестной официантки — Маринки Силантьевой. Разнеся несколько порций второго блюда, она снова прошла мимо, элегантно помахивая пустым подносом.

— Комендант на инструктаже не про нее ли, случаем, предупреждал? — вдруг припомнил штурман.

— А чего он говорил? Я ж вертолетом занимался — не слышал, — спросил «бортач».

— Будто есть среди официанток одна оторва, доставшая его до корней седых волос, — намазывая горчицей кусок хлеба, сказал командир. — Типа женщина легкого поведения… В общем, кандидат номер один на досрочное прекращение командировки и убытие на родину.

— Толя, а кто в эту дыру еще поедет работать? — криво улыбнулся штурман. — Я успел поинтересоваться, и мне сказали, что здешняя зарплата меньше московской, условия жизни, как у студентов в общаге, к тому же случаются всевозможные редкие заболевания, свойственные для Центральной Африки. А комендант и прочие начальнички хотят, чтобы сюда рвались выпускницы МГИМО или высокоморальные барышни. Смешно, ей-богу! Живут в каком-то придуманном им мире! Хорошо, хоть эти соглашаются приехать и работать…

— Согласен, — кивнул бортовой техник. — Да и вспомните, кто нанимается официантками в столовки к военным? В основном дамы, которым давно пора замуж. В столовой у них масса возможностей найти кавалера и стать наконец-то чьей-то женой. Я ни в коем случае не хочу сказать о них ничего плохого, каждый, в конце концов, имеет право на счастье, но встречаются и такие, что только диву даешься, какие фортели выкидывают, лишь бы затащить первого встречного как можно быстрее в ЗАГС. Как с ним потом жить — вопрос третий. Главное — штамп в паспорте. Однако таких гораздо меньше, чем нормальных девушек.

Покончив с закуской, командир отодвинул пустую тарелку.

— Это верно. Я в трех гарнизонах послужить успел — всякого насмотрелся. Но возьми Марию Степановну в Магдагачах — порядочная женщина, и остальные тоже.

Вспомнив пожилую официантку из родного гарнизона, парни заулыбались. Мария Степановна была супругой подполковника Маркова — такого же пожилого штатного руководителя полетов. Ее жизнь была устроена, имелись трое детей и даже один внук, Маркова ей вполне хватало, в общем, порядочности в ней — хоть отбавляй.

Увидев, что официантка направляется к их столику с полным подносом, авиаторы притихли.

Приблизившись, молодая женщина поставила одну порцию перед командиром, вторую — перед штурманом. А когда подхватила с подноса третью, заметила, как бортовой техник завороженно пялится на ее грудь.

— Нравится? — с томной усмешкой спросила она, даже не пытаясь затруднить наглецу бесплатный осмотр ее прелестей.

Зотов проглотил вставший в горле ком и честно признался:

— Очень. У вас замечательная грудь.

— Рада слышать, — как ни в чем не бывало, принялась собирать она пустые тарелки из-под первого.

— Простите, а можно узнать ваше имя? — поинтересовался штурман Лапин.

— Это не секрет. Мариной меня зовут.

— Очень красивое имя. А мы вот недавно прибыли и пока никого здесь не знаем.

— Еще узнаете.

— А сегодня можно? — провоцировал штурман.

Она перевела на него взгляд, оценила. Накрашенные губки тронула ироничная улыбка.

— А не передумаешь?

— Я?! Никогда!

— Ладно, красавчик. Подходи, как стемнеет, в курилку.

— В какую?

— Возле третьего модуля.

Собрав посуду, девица удалилась к окошку моечного зала.

— Да-а… Прав был комендант, — переглянулся с друзьями «бортач». — За такой глаз да глаз нужен.

— Очень соблазнительная женщина! — оценил командир. — Не был бы женат — обязательно завел бы романчик.

— Леш, а меня с собой возьмешь? — жалостливо глянул на штурмана Зотов.

— Зачем ты мне нужен?

— Ну, пожалуйста. Вдруг у нее найдется подружка?!

— Ну, так знакомься — все ее подруги здесь.

— Ле-еш, возьми-и!

— Посмотрим…

Пожилой комендант Валерий Иванович Ивлев всячески следил за дисциплиной на территории вверенной ему базы и слыл грозой подобных девочек. Если командир базы — подполковник местной национальной гвардии Ува Баладу — отвечал за материально-техническое обеспечение и охрану, не вмешиваясь в личные отношения сотрудников, то в обязанностях коменданта как раз и был надзор за «облико морале».

— Вы прибыли в «Сонмар» работать и выполнять интернациональный долг, а не позорить нашу великую державу! — читал он нотацию очередной девице, пойманной в пьяной компании авиационных техников или возле казармы национальных гвардейцев.

Как правило, его лекции результатов не давали, за все время существования базы он добился высылки лишь двух мадам, поведение которых и впрямь зашкаливало. На смену высланным присылали очередных, но паиньками они были только на собеседовании в Управлении кадров Министерства обороны. Приезжая сюда, пару недель приобщались к здешней жизни: привыкали к смене часового пояса, вникали в распорядок. И тоже начинали похотливо поглядывать на мужчин.