Ловлю себя на том, что хочу увидеть ее глаза и улыбку. Приехали…

— Кора, ты себя нормально чувствуешь?

— Да. Все как прежде, — пытается выдавить улыбку, — Давай только забудем о вчерашнем… хм-м… недоразумении. Договор остается в силе, — поворачивается ко мне, а я сжимаю звенья цепи так, как будто хочу выдавить из железа воду. Дождался-таки внимания холодных лазурных глаз из-под полуопущенных век.

— Как скажешь, — проглотил слово малышка. Ну вот, романтик хренов и полез из меня.

Все, хватит! Возвращаюсь к прошлым понятиям. Кора — шпионка, ей верить и сближаться нельзя. Внутренний голос молол чушь, из серии: «В ее же интересах переспать и стать ближе, а блондинка тебя послала». Хочется трезво взглянуть на ситуацию, подумать над рассказанной версией пребывания Коры в общине. Но для этого мне хоть ненадолго нужно побыть в одиночестве или хотя бы без нее.

За столом Кора меняет привычный расклад, чем еще больше удивляет и сбивает с толку.

— Сегодня съешь сам хлеб, тебе он тоже нужен, — перекладывает ломоть обратно к моей тарелке.

Что это — забота? Или так она хочет подчеркнуть свою независимость? Первый вариант грел душу больше.

— Ты ведь… — пропускаю окончания предложения, глядя как Кора, зачерпывает ложкой серые комки каши и, закрывая глаза, засовывает в рот. Следом хватает стакан с компотом, запивая жадными глотками.

Напротив как назло расселись активисты среди особо ликующей на собраниях паствы. Приходится контролировать эмоции и речь во избежание доноса. Теперь уже и мне кусок в горло не лезет. А если она сказала правду? Мучается здесь непонятно за что? Хотя в ее случае мне-то как раз все ясно, чтоб не болтала лишнего про свою Зою в городе. Лишнее внимание братству ни к чему.

Хуже всего то, что как бы там ни было на данный момент ничем ей помочь не смогу. И если версия о похищении правдива, быть рядом со мной единственный шанс пока избежать опасности.

Мое чутье подсказывает, что до раскрытия тайны братства осталось совсем недолго. В одном лишь просчитался, прибыв сюда — община скрывает намного больше под своим закрытым панцирем…

Основная цель моего пребывания изначально заключалась в поиске улик, указывающих на причастность общины к обнаруженной в тысяче миль отсюда глубокой ямы в лесу. Клад там собаки охотников не отрыли, иначе мы бы и не узнали о ее существовании. На месте находки бригада выявила захоронение полугодичной давности. Десять тел без опознавательных знаков оказались закопаны на краю сосновой поляны. Происшествие удалось временно скрыть от общественности. Все силы были брошены на опознание личности покойников.

Еще вначале возникло много противоречий. Тщательное исследование не подтвердило насильственную смерть или отравление. Установили следы недоедания и обнаружили на шеи у шести тел одинаковые знаки с перевернутыми символами. Больше всего настораживало одномоментное захоронение всех сразу.

Складывалось такое впечатление, что жили они себе, поживали, пока не умерли вдесятером в один день. Поверить в правдоподобность подобного явления достаточно сложно.

Прогнали по базам пропавших без вести, и только лишь после сверки Днк с отправленными образцами забрезжил свет в конце туннеля. Получилось установить личность двоих из ларца, как мы вначале назвали операцию между собой. Первый мужчина, сорока пяти лет, одинокий, замкнутый, в последнее перед исчезновением время посещал приход обители «Спасемся вместе», со слов коллег из предприятия в котором он работал. Второй оказалась женщина пятидесяти трех лет, так же одинокая, и по свидетельству соседей, как и мужчина постоянно бегала в ту же самую обитель. Благодаря коллегам и соседке, обратившимся в следственный отдел, после пропажи людей, поиски не зашли в тупик.

Проверка общины, допрос и слежка ни дали никаких результатов. В ходе мозгового штурма и родился план по внедрению в ряды спасающихся. Первый месяц пришлось потратить на безупречную репутацию, и изучение всех тонкостей заведенного порядка.

Помимо улик к основному делу добавилось выяснение: куда же, в самом деле, отправляются люди в благостный путь? А также, какой основной источник прибыли общины? Спустя два месяца моего пребывания, полностью раскрыл лишь последний вопрос. Таким образом, изначальная задача утроилась.

*****

Завтра будет продолжение))

Как вы уже догадались, впереди нас ждет не только романтическая история, но и увлекательные расследования, интриги и тайны, которые Тис попытается раскрыть. Поможет ли ему в этом Кора, и как сложатся их дальнейшие отношения? Очень скоро мы об этом узнаем…

— Кора, перестань меня избегать, разворачиваю к себе, едва перешагнув порог конюшни. — Лучше прямо скажи, что тебя беспокоит.

Видеть ее затылок порядком раздражает. Все сложнее контролировать эмоции рядом с ней. За несколько дней Кора умудрилась перевернуть мнение о самом себе. Если раньше шутил, что смогу и шпионом стать любой сложности внедрения. Теперь понял — слабак редкостный. Хоть бы ребята с отдела не узнали. Ржать будут не меньше года.

— Давай уже преступим к работе, — находит отмазку, уклоняясь от откровенного разговора. Увеличивая расстояние между нами, пятится назад.

Перехватываю свободную руку и притягиваю ближе.

— В чем дело? Ты боишься меня? — пытаюсь выяснить столь резкую перемену в девушке после поцелуя.

Что у нее может быть на уме? Да все, что угодно!!!

— Нет… нет… Я просто… устала, — тихо шепчет, и тут только я замечаю глаза, полные слез.

Одна за другой начинают скатываться прозрачные слезинки. Прикрывает лицо ладонями, пытаясь скрыть от меня свою боль и отчаяние. Чувствую тяжелый ком в горле при виде маленькой запуганной девочки, из последних сил пытающейся показаться сильнее, чем она есть на самом деле. Кора была права — я идиот, думающий только о своем удобстве. Ругаю себя за грубость, в первый раз осознав до конца, что мучаюсь на привязи не я один…

Без слов подхватываю на руки и усаживаюсь с ней прямо на разбросанное сено на полу. Вначале дергается, пытаясь встать. Удерживаю, плотнее прижимая к себе. Подобрать нужные слова и правильно успокоить совсем не то, что я умею делать. Приказы раздавать гораздо привычнее.

— Все будет хорошо, малышка. Осталось три дня потерпеть, — выдаю первое, что пришло в голову и осторожными движениями поглаживаю спину, плечи, волосы.

— До чего? — подпрыгивает на моих коленях, поднимая заплаканное лицо, — Меня выпустят отсюда? Что мне дадут три дня, неделя, месяц? — рыдания переходят в истерику, и Кору трясет в моих руках. А я не могу дать точного ответа ни на один вопрос.

— Пока не могу всего рассказать, но если ты доверишься мне, сможешь сделать выбор. — пусть непонятным пока для нее намеком, но хочу вселить надежду на будущее, в которое она по всей видимости уже не верит.