– Он хорошо проводит время, – улыбнулась Барбс.

– Он хороший мальчишка. Я в нем души не чаю, да и он непонятно почему идеализирует меня.

– Не наговаривай на себя, Карл, ты прекрасный отец.

– Нет, я его предал. Надо было бороться за него. Андреа ужасная мать, он заслуживает лучшего.

– Вот это да. Почему ты так говоришь? – нахмурилась Барбс.

Карл повернулся к ней, положив руку на спинку скамейки.

– Она, конечно, не бьет его – этого я бы так не оставил, – но она недостаточно заботится о нем. И опеку над ним она оформила только назло мне. – Сказав это, он опустил глаза и смотрел на свои ботинки. – Иногда он приходит, и такое ощущение, что его неделю не кормили, беднягу. У него нет режима, она разрешает ему ложиться, когда он хочет. Он считает, что это здорово, конечно, но ему нужен распорядок, дисциплина. Еще она постоянно приводит в дом мужчин, каждую неделю у нее новый ухажер, никуда не водит ребенка – ни в парк, ни в кино. Он обожает приходить ко мне и счастлив просто быть рядом, пока я вожусь с мотоциклом или брякаю на гитаре.

У Карла загорелись глаза, и в голосе зазвучали горделивые интонации.

– Он отличный ребенок, очень умный. Одному богу известно, откуда это в нем. Если с ним заниматься, то он достигнет всего, чего захочет. Я очень им горжусь, – говорил Карл, устремив взгляд на дальнюю карусель. – В любом случае, теперь все изменится. В понедельник иду к адвокату. Буду бороться за него, сделаю то, что должен был сделать изначально. Справедливость должна восторжествовать, наконец. – Он глубоко вздохнул и выпустил воздух из надутых щек. – Видишь, как я расчувствовался.

– Ничего подобного, Карл. Он твой сын, ты и должен им гордиться.

Карл решил сменить тему.

– А у тебя как дела?

Барбс теребила прядь волос.

– Ну что мне сказать? Все то же самое. Люблю Сельвина и ненавижу Тришу. Хотя и нельзя так говорить.

– Сельвин идиот, это всем понятно.

– Но это ничего не меняет.

Из ее прически выбилась прядь волос, и Карл заправил ее за ухо, не отводя от нее взгляда.

– Барбс, ты такая…

– Шшш, не надо, – она приложила палец к его губам. – Я не хочу ничего усложнять. Да и ты же знаешь, наша Лорейн спит и видит тебя без штанов.

– Да уж, заметил, – простонал Карл, – но ничего не будет, Барбс. Тебе не о чем волноваться.

– Рада слышать, Карл. Но ты с ней помягче, ладно? Она сильно в тебя влюблена.

– Конечно. Не знаю, что она нашла в таком старике. Она красавица, могла бы выбрать себе любого.

– К сожалению, мальчики ее возраста не идут ни в какое сравнение с красавцем на мотоцикле, который к тому же божественно играет на гитаре.

– Хватит, Барбс, не заставляй меня краснеть.

Барбс увидела идущих под ручку хихикающих Лорейн и Петулу и перестала смеяться.

– Где Майки? – мигом вскочил на ноги Карл.

Подруги недоуменно смотрели друг на друга. Лорейн пыталась скрыть панику в голосе.

– Он сказал, что пойдет к вам. Мы прокатились дважды, но он сказал, что его укачало, и второй раз кататься не захотел.

Карл протаранил девушек и двинулся к карусели.

– Майки, Майки! – По дороге он схватил за руку проходящего ребенка, и так резко, что у того упало запеченное в карамели яблоко, которое он ел. – Ты не видел моего сына, он примерно твоего возраста? Он одет в рубашку в клеточку и коричневые шорты.

Мальчик был слишком увлечен спасением своего яблока, и Карл побежал дальше, продолжая выкрикивать имя сына. Люди не обращали никакого внимания ни на него, ни на его боль, совершенно не желая отвлекаться от своих удовольствий. Карл подошел к молодому парню, который отстраненно включал и выключал аттракцион, и схватил его за шиворот.

– Ты видел моего мальчика? Он несколько минут назад здесь катался на карусели, а теперь его нет.

– Извини, брат, – ответил тот и оттолкнул Карла. – Лучше опиши его поподробнее. Я за последние минут десять много детей перевидал.

Карл проигнорировал его и продолжил звать сына.

– Не нашел? – услышал он бегущую за ним Лорейн. Она раскраснелась и, несмотря на притворно-бесстрастную интонацию, говорила на октаву выше обычного.

– Нет, черт побери, не нашел. О чем ты думала, Лорейн? Ты должна была следить за ним. Если с ним что-то случилось, я…

Барбс встала между ними и взяла ситуацию в свои руки.

– Хватит, Карл. Это не поможет. Нам нужно действовать четко. Давайте распределимся, он не мог далеко уйти.

Через две минуты Барбс нашла его на одной из скамеек. Маленькие плечики ходили вверх и вниз, глаза были красными от слез. Увидев ее, он встал и обнял ее за талию. Барбс села на корточки и крепко прижала его к себе, поцеловав в лоб. При этом содержимое левой ноздри оказалось у нее на плече.

– Я не смог вас найти, – бормотал он, уткнувшись ей в волосы. – Папа сказал, что, если я потеряюсь, нужно найти полицейского, но он не сказал, что делать, если я не могу найти полицейского. Меня теперь накажут?

Барбс взяла его за плечи и посмотрела в его чумазое личико, мокрое от слез.

– Нет, Майки, никто тебя не накажет.

Она снова обняла его и стала качать из стороны в сторону. Он прижался к ней, впитывая в себя ее тепло.

– Пойдем, спасем теперь твоего папу.

Барбс взяла Майки за руку, и они пошли искать Карла. Казалось, что людей стало вдвое больше, Барбс с трудом пробиралась сквозь толпу, минуя один аттракцион за другим. Майки увидел его первым. Карл расспрашивал о сыне стоявших в очереди к «Поезду-призраку».

– Папа! – закричал Майки. – Я тут. Меня нашла Барбс.

Услышав голос сына, Карл развернулся, и Барбс увидела, что напряжение мигом спало с его лица. Она отпустила руку Майки и позволила ему подбежать к отцу. Карл упал на колени и широко расставил руки. Майки влетел к нему в объятия, чуть не сбив его с ног, и обнял его за шею. Какое-то время никто не мог вымолвить ни слова.

– Пап, я не могу дышать, – наконец сказал Майки.

Карл разжал объятия и взял лицо Майки в руки.

– Я думал, что потерял тебя, малыш.

– Прости, папа.

– Ты не виноват, Майки, это я виноват. Больше я с тебя глаз не спущу.

Карл встал и протянул руку Барбс. Она взяла ее, и он притянул ее к себе и поцеловал в щеку.

– Спасибо, Барбс.

Лорейн вышла из раздевалки в малюсеньком бикини в горошек, натянутом между ее острыми, как бритва, ребрами. Она легла на покрывало рядом с Петулой.