— Я же сказал — не рыпайся!

И опять во влажную глубину одним мощным ударом! Крышу рвет напрочь. Надеюсь, белокурый аполлон не успел заразить ее триппером или другими неожиданными радостями секса. Остановиться я теперь все равно уже не в состоянии, возможно, позже и самому придется порадоваться. Абсолютно не нежничая, начал толкаться в восхитительно узкую глубину. Ирина кривилась от каждого толчка, снова предпринимая попытки соскочить, но я тисками сжал женские бедра, не давая шелохнуться. Возможно, своими сумасшедшими ударами, да без всякой прелюдии, я доставлял ей боль. Плевать. Потерпит. В голове только одна мысль — хочу, как ни одну женщину до этого! Хочу! Хочу всегда обладать этой красивой, холеной сукой!..

Как-нибудь потом я тоже доведу царевну-лебедь до экстаза. Впрочем, жертве не обязательно испытывать оргазм. Как известно: «хорошо зафиксированная женщина в предварительных ласках не нуждается». С ней мне нет нужды церемониться, с ней можно делать теперь все… что мне взбредет в голову. Комод сотрясался и подпрыгивал от моих медленных и глубоких толчков. Какая она нежная и шелковистая, горячая и божественно узкая! Ее красота слепила глаза своим совершенством. Млять, нельзя быть красивой такой! Ирина прикусила губы, чтобы не стонать. Теперь она, смирившись со своей участью, больше не пыталась вырваться. Еще сильнее запрокинул ее голову, впиваясь поцелуем в тонкую трепещущую шейку. Пальцы заскользили в светлых прядях, вытаскивая шпильки. Мне больше нравится, когда медовые волосы плещутся по плечам. Хочу быть пауком, трогать ее липкими лапами во всех возможных местах и потом впиться в шею зубами… Хочу всеми возможными способами насытиться этой женщиной.

Черт возьми, ведьма! Как же хорошо! Осоловело толкался вперед, сильнее, глубже, на всю длину своего нехилого члена.

— Шлюха! — продолжали бесноваться черти.

А королевские глаза-то поменялись! Заблестели, стали масляными, да и освободиться Ирина больше не пыталась. Только губы свои сочно-розовые прикусила белоснежными зубками, не позволяя рвущимся из горла стонам выйти на свободу. Даже оттраханная по самое не балуй пытается быть королевой. Только поздно, моя… да, теперь уже можно назвать ее моей нехорошей. Поволока в серых глазах мне многое рассказала, как и текущая п*зда!

— Какая же ты блядь! Тебе ведь нравится, когда тебя грубо дерут, трахают, как вздумается!

Ира ничего не ответила, лишь задрожала и сильнее сжала губы.

— Скажи, что тебе нравится! — потребовал я, с удвоенной силой толкаясь в шелковистую женскую глубину. — Скажи!

Замотала отрицательно головой и жалобно всхлипнула.

— Скажи! — гипнотизировал я голосом и взглядом.

Наконец разлепила губы:

— Не-е-е-т…

О, что это было за «нет»! Как сказано! Сколько в нем сдерживаемой из последних сил страсти! Ее «нет» возбудило, подстегнуло сильнее, чем все слышанное и сказанное другими женщинами в знак одобрения при сексе. Но я жадный, мне нужна полная капитуляция…

— Да-а-а, скажи д-а-а! — рычал я, впиваясь в плотно сжатый пухлый рот, пытаясь проникнуть внутрь языком.

— Д-а-а, д-а-а, — шептал прямо в пухлые губы, с каждым толчком члена в шелковой вагине. — Д-а-а, я чувствую… тебе нравится… покричи для меня…

А вот и стон, тихий, едва слышный, все-таки вырвался на свободу, несмотря на все усилия хозяйки его сдержать. Музыка для ушей… Как же мне захотелось кончить, прямо яйца ломит! Но не-ет, не сейчас. Надо растягивать удовольствие. Я еще не рассмотрел вдоволь эту прелестную куклу. Так ли она хороша, как мне представлялось все эти долгие шестнадцать лет? Шелк блузки заскользил под моими пальцами. Черт, где эти блядские маленькие пуговицы? Расстегнул несколько, пальцы дрожали, словно у паралитика, а потом в нетерпении, пытаясь скорее добраться до женской груди, резко дернул струящуюся ткань в разныe стороны. Пуговицы застучали, запрыгали бусинами по ламинату пола снятой специально для этого момента квартиры. Серые глаза снова изменились, поволока уступила место сначала удивлению, потом возмущению.

— Не надо! — просит, а, скорее, приказывает, она. — Немедленно прекрати!

Генеральская дочка так и не научилась просить.

— Не рыпайся! Хочу посмотреть на твои сиськи.

Толчки членом стали чуть медленнее. Бюстгальтер красивый, нежно-розового цвета, тонкий, кружевной. Слава богу, никакого пуш-апа, ненавижу поролон. Опустил лифчик вниз. Грудь у Иры небольшая, максимум второй размер, крепенькая, с такими эротичными, стоящими острыми бугорками розово-коричневыми сосочками. Накрыл ладонями два нежных полушария. Они словно специально вылеплены под мою руку. Сжал между пальчиками соски. Вздрогнула, сексуально выдохнула и обожгла своими глазищами. Ведьма! Глубокий толчок прямо во влажную обволакивающую глубину. Ира снова не сдержалась, застонала. Задвигался быстрее, пытаясь добыть побольше этих тихих вскриков. Еще и еще, еще только один раз, и кончаю… Хотелось проткнуть ее насквозь, разорвать напополам, вбить в себя! Какое зверство она во мне поднимала!

Ведьмовские глазки прикрылись. Плотно захлопнула губы, опять вспомнив, что царевне не пристало демонстрировать холопу свою похотливую натуру. Я тебе покажу, как играть со мной в свои королевские игры! Все так же без устали припечатывая ее своим членом, схватил за роскошную гриву светлых волос.

— Смотри мне в глаза! Не смей их закрывать!

Опять вызов, опять попытки испепелить… Боже, как приятно ее, такую красивую, ненавидящую, похотливую, шипящую, брать. Трахать так сильно, чтобы комод беспрестанно прыгал и ударялся о стену.

Несмотря на все попытки сохранить свой величественный вид царственной особы, глаза опять заволоклись от кайфа… Не могу больше… Член пульсировал, готовый в любую секунду излиться целым потоком семени. Нет, так просто царевна-лебедь от меня не отделается! Надо попустить гребанную королевишну, чтобы не воображала о себе слишком много. Я ждал этого шестнадцать долгих лет. Если уж быть сволочью, так до конца!.. Моего конца у нее во рту.

Потащил Ирину за волосы вниз, надавил на плечи. Царевна-лебедь бухнулась на пол прихожей коленками. Какой чудесный вид: изрядно потрепанная королева смотрит на меня снизу вверх, в роскошной шубке, которую я так и не удосужился снять, с задранной до пояса юбкой, разодранными колготками, порванной блузкой и опущенным под сиськи бюстгальтером.

— Хочу кончить тебе в рот!

Толкнулся каменным членом в пухлые розовые губки. Но она не торопилась их разжать. Впрочем, мне даже мимолетного прикосновения хватило, только от вида стоящей на коленях генеральской дочки кончить готов.

— О-о-о-м-м-м, — разрядка наступила неожиданно.

Так даже лучше. Выстрелил спермой прямо ей в лицо, едва успела глаза свои ведьмачьи прикрыть. Белесые липкие полосы поползли по правому глазу, щеке, носу и подбородку. Хорошо так сфонтанировал.

Черт, я одновременно ликовал и тут же нутро затопило тошнотой от своего скотства. Нет, браток, это она, паучиха, высосала из тебя всё человеческое! Мне ее не жалко, совершенно не жалко! Схватил за волосы и потянул вверх. Веки, обрызганные каплями спермы, поднялись. На прекрасном лице королевская брезгливость, ей не терпелось вытереться и уйти. И снова меня затопило зверство.