– Этой старой сводне?! – изумился Марк.

– Вот именно. А что касается случая, когда нам с тобой пришлось спасаться из ее дома бегством, так я был уверен, что наши горячие уверения отправиться вскорости на войну с Испанией охладят ее жгучее желание видеть нас у брачного алтаря. Ведь у нее изобильные связи, на которые я рассчитывал.

– Связи связями, но кроме того – невероятное количество бедных девушек-приживалок, которых она, как видно, поклялась Юноне Свахе выдать замуж за богатых римлян! И мы с тобой входим в ее список возможных жертв.

– Вот-вот. Теперь представь: нежный рассвет, запах роз по всему дому (не могу избавиться от твоего поэтического влияния!), на всех скамеечках – девушки с рукоделиями. И тут вхожу я – можно брать голыми руками! – естественно, прямехонько натыкаюсь на вдову! Она хватает меня, не дав сказать ни слова о твоих талантах, волочит в кабинет покойного мужа, а по дороге вынуждает пройти мимо девиц и непременно раскланяться с каждой! О, как горячо я поддерживал в ту минуту твоего усыновителя Луция, вздыхающего по греческим законам, обязывающим женщин пребывать на отдельной половине дома!

– Да, но именно женщина в данном случае может ввести нас в более высокие круги общества. Я говорю о кругах литературных, пусть римляне это и не ценят.

– Может. Если захочет. Но для этого придется уделять слишком много внимания ее воспитанницам, а это – путь к алтарю. Что никак не входит в мои планы: жениться я не собираюсь. Пока на собираюсь, – уточнил Валерий, отчего-то смущаясь.

– Я тоже не собираюсь. Впрочем, – добавил Марк елейным голосом со скорбным вздохом, – если ты, мой дражайший друг, присмотрел себе в толпе прелестниц какую-нибудь нимфу, я сам провожу тебя в храм Юпитера, омывая слезами (и вином!) каждый шаг. А еще – сочиню оду «На прощание с другом»!

– Перестань, – фыркнул Валерий. – Еще столько интересного в жизни. Хотя, – добавил он серьезно, – я, в принципе, не против брака и воспитания потомства: это нужно Риму, а значит…

– Слушай, я и сам предан Риму, но сейчас не готов к дискуссии о патриотизме! К тому же с минуты на минуту появится Гай, и мы вдоволь наслушаемся политических речей.

– А кстати, где он?

– Ну где может быть Гай? Где-то здесь, на Форуме: набирается опыта для будущих великих свершений на политическом поприще.

– Или высматривает, с кем бы затеять судебную тяжбу, как начинают все, кто метит попасть в высокую политику! – со смехом закончил Валерий.

– Публий Сципион так не делал, – серьезно заметил Марк. – Даю голову на отсечение, не пройдет и трех лет, Га й выдвинет свою кандидатуру на соискание должности эдила. Впрочем, что тут плохого? Жизнь для Рима, служение Риму… – он вздохнул. – Итак, вдова не предложила покровительства, хоть ты и побывал в святая святых – кабинете бывшего хозяина.

– А, – Валерий махнул рукой. – Наплевать! Я все-таки сбежал. И вовремя! Иначе опоздал бы не только к тебе, но и к Гнею Домицию. И тут начинается значительно более интересная часть моего рассказа…

– …по долгожданном окончании которого я вознесу винный кубок в честь Меркурия, покровителя всех самых красноречивых болтунов в мире!

– Ты торопишься и не даешь мне вдоволь насладиться собственным рассказом и, обещаю, твоей радостью по его окончании.

Марк послушно умолк.

– Так вот! – Валерий сделал выразительную паузу и почти свирепо посмотрел на Марка, взглядом выражавшего нетерпение, – Марк обеими ладонями «залепил» рот. – Так вот, Гней Домиций… – еще одна торжественная пауза, – запомнил твой вчерашний успех и просил – заметь, просил! – нас обоих (извини, от моего общества тебе так просто не избавиться!) быть завтра у него на обеде, устраиваемом для довольно узкого круга, где непременно будут и Сципион с Лелием! Что скажешь?

– Завтра?! – беззвучно, одними губами произнес Марк в восторге.

– Разрешаю тебя от клятвы молчания! – важно изрек Валерий, упиваясь результатом своего рассказа. – Да, чуть не забыл: они могут захотеть послушать тебя – обязательно принеси прочесть что-нибудь.

Марк вскочил и от радости стал трясти Валерия, обхватив за плечи.

– Стоит мне отлучиться, как эта парочка тут же затеет что-нибудь! – раздался громкий голос Гая.

– А, Гай! – весело отозвался Валерий. – Что новенького в Сенате? На Форуме поговаривают, опять грядет война с Испанией… Варвары снова набрались наглости и сил?

– Ваши бесконечные пирушки… – ворчливо начал Гай.

– Ты хотел сказать «попойки»? – строго уточнил Марк. – Мой воспитатель не позволяет пользоваться выражениями, смягчающими речь, если они искажают смысл. Так что – шутки в сторону и долой лукавство! – ты наверняка хотел сказать «попойки»!

– Если хочешь. Я хотел сказать, что вы оба – квириты, граждане Рима по рождению, и вечно не в курсе политических новостей. Ты, Марк, по крайней мере.

– Дорогой Гай! – торжественно начал Марк. – Твои неустанные педагогические хлопоты на мой счет столь великолепно дополняют титанический воспитательный труд моего приемного отца Луция, что я скоро окаменею от стыда и превращусь в примерное изваяние, которое ты успокоенно воздвигнешь в своем саду. Прошу, тогда хотя бы изредка стирай с меня пыль!

– По крайней мере, тогда мне не придется извлекать тебя из самых злачных притонов города! – парировал Гай.

– Куда я попадаю по собственной инициативе и исключительно из желания узнать жизнь во всех ее проявлениях! Это вдохновляет меня.

– Куда тебя влечет, а вернее – влачит (если хочешь точности) твой необузданный темперамент, а меня, тебе на выручку, – братолюбие и…

– …и занудство! Моя жизнь, по крайней мере во внешнем, ничем не отличается от жизни людей нашего круга. За исключением одного: теперь вместо одного опекуна Луция, который наблюдает за мной презрительно-отстраненно, я получил второго воспитателя, Гая, который с заботливой улыбкой на устах прилежно и терпеливо превращает мою жизнь в кошмар! Гай, слышишь?! Ты уже снишься мне, Гай! И непременно с пучком розог в руках!

– Да, не скрою, меня выводит из себя ваша привычка если и являться на Форум, то не для того чтобы послушать и поучиться у великих ораторов или узнать политические новости (как поступают люди нашего круга!), нет, вы таскаетесь сюда за новостями совсем иного сорта! Извини, Валерий, если я и тебя задеваю. Но руководит мною лишь беспокойство за младших товарищей!

Валерий улыбнулся и поднял вверх обе руки: «Пожалуйста, пожалуйста, продолжай! Чувствуй себя свободно!» Но Марк не утерпел:

– Знаешь, Гай, здесь уж нам с Валерием впору оскорбиться! Может, проэкзаменуешь нас, как в детстве? Помнишь, как по твоему суровому педагогическому требованию мы пересказали почти наизусть одну из речей сенатора Катона, а я даже изобразил в лицах… – Марк принял позу оратора: – «А к вышесказанному прибавлю, что Карфаген должен быть разрушен!» И тебе тогда ничего не оставалось, как похвалить нас!