— Вы хоть молились?

— Конечно, господин барон! Каждые полчаса, как и подобает.

Мэр грузно опустился на колено, полицмейстер сделал это гораздо изящнее. Оба ревниво косились на соседа — тот, кого я сейчас назову, станет первым рыцарем Эскенланда за много-много лет! Пусть на пять минут — но первее! Я узнавал, остальные бароны еще халяву не прочухали, да и не все еще приехали даже.

Эррайн сурово шмыгал носом, Ульфрик нервно теребил обшлаг.

Ну что же, хватит тянуть. Посмотрев на толпу я на секунду задумался, посмотрел на меч. У меня с координацией все в порядке, и нигде не сказано, что…

Мечи легли на плечи коленопреклоненных одновременно.

— Люди баронства Гравштайн! Я, Александэр Николаэ Могила барон фон Гравштайн посвящаю этих людей в рыцарское достоинство, дабы они могли и впредь служить нашей земле. Есть ли среди присутствующих кто-то, знающий причины, по которым эти двое не могут быть рыцарями?

Горожане всерьез задумались. Вообще-то я затеял это отступление от протокола чтобы еще раз напомнить, кто тут барон, но почему бы в самом деле не спросить людей, хочется ли им таких рыцарей? Дело серьезное, между прочим. Не каждый век власть всерьез спрашивает, хотят ли люди таких начальников над собой.

Не уловив ни одного решительного возражения на лицах, я трижды плашмя ударил мечами по плечам:

— Да будет так! Посвящаю вас, дети Эскенланда, в рыцари. Встаньте!

Обескураженные одновременным посвящением претенденты поднялись с колена. Очень хотелось почудить, к примеру вместо традиционной пощечины — ущипнуть, но я понимал неуместность шалости и просто притянул их обоих, одновременно, для ритуального объятия. Потом душу отведу, а сейчас — изволь тащить лямку, Шурик! Раз уж согласился начальствовать, то будь любезен оправдывать доверие. Бароном работать это не только кофий кушать да бесчинствовать, это еще и церемонии выстаивать, от и до, причем именно так, как ждут от меня вот эти смешные люди, старательно делающие вид, что все идет именно так именно по их личному выбору. Впрочем, это занятие не только им нравится.

Эгельберт и Эгги вынесли на подушечках пояса и шпоры, тут же подскочили еще какие-то люди и закрутилась ритуальная неразбериха. Наконец, оба свежеудостоенных сэра снова встали передо мной на колени, переглянулись и протянули сложенные лодочкой ладони. Кажется, ребятам понравилась идея одновременной присяги. Я взял их руки в свои, спустя минуту они встали уже моими вассалами. Замечательно, теперь они имеют и право и возможность служить мне так, как и должны!

— Сэр Ульфрик, я, как ваш сюзерен, требую исполнения службы — вы возьмете под свою руку полицию и будете хранить порядок в баронстве.

— Благодарю вас, барон, и клянусь приложить все силы.

— Сэр Эррайн, я, как ваш сюзерен, требую исполнения службы — вам поручено управление городом Гравштайн.

— Благодарю, и клянусь…

Толпа, уловив, что церемония закончена, радостно заорала, за воротами что-то блямцнуло и сразу два оркестра заиграли сразу две мелодии, явно соревнуясь. Сэры, странно косясь по сторонам, привыкали к тому, что они теперь рыцари, их подчиненные гордо глядели на тех, у кого не было таких замечательных начальников. То, что по сути ничто не изменилось, замечал только я.

Вот она какова, печать власти…

Вассалы, рыцари, бароны… Дикое средневековье!

Словно отвечая моим словам свистнули, фоня, динамики в замковом дворе и тут же из них понеслась какая-то лихая местная мелодия, мгновенно заглушив оркестры: я сразу начал зевать, очень уж напоминало колыбельную. Но здесь это считалось маршем.

Полицейские привели своему шефу настоящего коня, на которого сэр Ульрих молодцевато вскочил, не используя стремян, магистратские, как и положено, подошли к делу солидно — сэр Эррайн был водружен на декорированную платформу, получил в руки знамя и тут же начал им размахивать под музыку. В общем гулянка начиналась весело — с учетом того, что по совету управляющего мы подгадали посвящение к выходному дню, здоровье горожан сегодня подвергнется серьезному испытанию.

Спустя десять минут замковый двор опустел, все дружно кинулись в зал городской ратуши, где намечалась совместная гулянка, точнее — ее официальная часть.

Мне на память оставили только кучку навоза от «рыцарского скакуна».

Впрочем, от хлева уже спешил с тележкой молодой парень…

Эх, вот так стараешься, придумываешь им впечатляющую церемонию. Чего только стоило выбить из Эгельберта «настоящий румынский костюм» — старик почти кричал и пытался выброситься из окна, когда я показал ему примерного боярина — в кафтане с золотой вышивкой и высокой меховой шапке.

И зачем было так нервничать? Эгги решил все за десять минут, сделав заказ в магазине театрального реквизита. Вместо сюрко — нормальный кафтан на меху. Шапка — натуральная волчья. Осталось от съемок исторической драмы в шесятьдесят втором году, тогда носители мехов еще не истреблялись безжалостными фанатиками матушки-природы, так что наряд выглядел вполне достойно.

Странное ощущение легкой не обиды, а скорее — досады на верных подданных. Не то чтобы я сильно хотел сидеть в тесном, как ни крути, зале ратуши и слушать разговоры о местных событиях, интересных лишь самим гравштайнцам, но могли бы и пригласить…

— Господин барон? Завтрак готов, прикажете подавать?

С другой стороны пусть сами там сидят! Видел я смету этих посиделок, пакетик сухариков и банка пива, вот максимум, что достанется при такой бережливости каждому гостю! А у меня будет нормальный…

— Туристы уже ждут, прикажете запускать?

Мда. Первый «платный завтрак туристов». Забыл.

— Запускайте, Эгельберт.

Черт, сходить переодеться я уже не успевал. Ладно, будем делать вид, что так и нужно.

Странное дело, казалось бы, я давно потерял все остатки смущения или неуверенности, но сейчас, идя к стулу с высокой резной спинкой во главе стола у меня вдруг что-то екнуло в животе. Вдруг не справлюсь… хотя что тут справляться, бери да ешь. Подавив панику я доброжелательно покивал на приветствия, широко повел дланью, призывая всех занять места, мол — хозяин последним усаживается, и наконец плюхнулся на свой стул.

Стол был накрыт по-эгельбертовски. То есть рядом с каждым блюдом виднелась аккуратная табличка: «Соус традиционный», «Эскенландская маммалыха» и прочее поясняющее. Я, правда, пригрозил отречением и бегством, поэтому сягдимирля не было, его станут продавать только тем, кто приезжает на личном транспорте, а то провоняют автобусы, и к нам больше никого не затащишь.

А так было все. Рыба, пироги, картошка, подносы с нарезанной «маммалыхой», высокие кувшины с морсом. Тот еще завтрак, если честно, но пожрать было чего. Мандраж наконец прошел, и я кинулся насыщаться, поглядывая на сотрапезников.

Большинство делало вид, что им завтракать в присутствии всяких там баронов приходится так часто, что уже и поднадоело как-то. И лишь из-за своих хороших манер они согласились проделать это еще раз, уже в моей компании. Человек пять неуверенно косились по сторонам, пытаясь понять, все ли они правильно делают, и лишь двое-трое приветливо поздоровались со мной и сели просто позавтракать. Опыт великое дело, именно двоих таких управляющий и посадил рядом со мной, сделав этот странный аттракцион похожим на нормальное принятие пищи.