Он повесил трубку и обернулся к жене:

– Прости, дорогая! Ты слышала, маме срочно нужна помощь…

– Маме? – переспросила Маша. – Маме?!

Негодование наполнило ее, словно гелий – воздушный шарик. Маша ощутила: еще чуть-чуть – и она или взлетит, или лопнет.

– Что такое? – встревожился Артем. – Ты покраснела…

Он сделал попытку обнять жену.

– Машуткин, я понимаю, как ты огорчилась, но…

– Я не огорчилась, – перебила его Маша. – Но я не понимаю, какая необходимость в твоем приезде к маме. Зачем ты там?

– Их нужно отвезти к ветеринару, ты же слышала!

– Твоя мама прекрасно справится с этим сама. Телефон такси у нее есть, она всегда вызывает машину, чтобы доехать до салона красоты.

– Да, конечно, – забормотал Артем, – то есть, нет, ты не права. Мама волнуется! В таких ситуациях присутствие близкого человека очень помогает.

– Я тоже волнуюсь, – жестко сказала Маша. – Мне тоже поможет присутствие близкого человека. То есть твое. Тем более, у нас сегодня праздник.

Артем прибегнул к последнему аргументу:

– Неужели ты сможешь спокойно ужинать, зная, что мама нервничает?

– Отлично смогу. Я с полудня ничего не ела.

Артем схватился за голову. Он не понимал, просто отказывался понимать, отчего его отзывчивая жена вдруг проявляет такую черствость. Он плюхнулся на стул и воззвал к остаткам Машиной совести:

– Пойми, мама страдает!

Маша села напротив и наклонилась к мужу.

– Ты сказал Изабелле, что мы собираемся в ресторан?

– Ну конечно! При чем здесь это?!

– И сказал во сколько. – Маша не спрашивала, а констатировала.

– Да, она сама спросила. И что?

– А то, – очень спокойно сказала Маша, – что твоя мама – не страдалица, а расчетливый манипулятор. Она подгадала свой звонок к тому времени, когда мы будем выходить из дома, чтобы гарантированно не дать тебе доехать до ресторана.

Артем недоверчиво уставился на жену.

– Это неправда, – наконец сказал он. – Ты так не думаешь!

– Думаю. Артем, неужели ты не замечаешь, что твоя мама не дала нам отметить нормально ни один праздник? На Новый год она подвернула ногу, и мы не поехали в Прагу. Перед моим днем рождения она легла в больницу, и вместо того, чтобы жарить шашлыки с друзьями на даче, мы сидели с ней в палате. Ровно год назад мы собирались в Крым, помнишь? И что? У нее внезапно, на ровном месте, случился астматический приступ, и ты бегал по всей Москве, разыскивая врачей. Напомнить тебе, чем закончилось дело? Вы с мамой поехали в Крым, поскольку ей был показан целебный крымский воздух, а я осталась в Москве одна. Замечательно отметила вторую годовщину нашей свадьбы вдвоем с Леметиной. Ведь меня попросили приглядывать за ней, ты не забыл?

– Маша, я тебя не узнаю, – Артем сдвинул брови. – Ты обвиняешь маму в том, что она болеет?!

– Не в том, что болеет, дорогой. А в том, что она болеет очень расчетливо. В основном приступы приходятся почему-то именно на те дни, когда мы с тобой собираемся провести время вдвоем. А в остальное время Белла Андреевна здорова, как только может быть здорова женщина ее возраста.

Артем с ужасом взглянул на жену.

– Ты цинична!

– Да, стала за три года, – согласилась Маша.

– Но ведь на этот раз заболела не мама! Заболела Леметина! Или ты думаешь, что и она нарочно упала с дивана? Господи, что у тебя в голове?!

Маша тяжело вздохнула и поднялась.

– Хорошо. Ты меня убедил. Поедем и отвезем Леметину к ветеринару.

– И ты тоже поедешь? – недоверчиво сощурился Артем.

– Обязательно.

Обрадованный Артем позвонил Белле Андреевне и сообщил, что они с Машей уже едут.

– С Машей? – удивилась Белла. – Зачем с Машей? Мы и сами прекрасно справимся. Пускай остается дома!

Но Маша уже спускалась по лестнице, не слушая призывов мужа.

Увидев ее в дверях, Алла Андреевна слегка растерялась. Но быстро овладела собой, подхватила собачонку на руки и радостно объявила:

– А Леметиночке уже лучше! Правда, Лямочка?

Артем, ласково сюсюкая, склонился над питомицей Беллы. Маша без лишних церемоний отодвинула мужа в сторону и взяла собачку из рук хозяйки.

Изабелла Андреевна с Леметиной так изумились, что не издали ни звука. Успенская опустила собачку на пол и слегка подтолкнула под попу.

Леметина замерла на месте, выпучив на Машу глаза.

– Иди-иди, – подбодрила Маша.

Леметина не двигалась.

– Давай же!

Леметина точно оглохла.

– А ну, пошла, хромоногая! – гренадерским басом рявкнула Маша.

Подпрыгнули все: и Артем, и Белла Андреевна, и собачка. Леметина рванула к выходу с такой скоростью, словно ей под хвост попала горящая спичка.

Ни на одну из лапок она не прихрамывала.

Маша посмотрела сперва на Артема, затем на Беллу Андреевну.

– Вы ее испугали своим криком! – воскликнула Белла, защищаясь от этого взгляда. – У животного шок! Стресс! Уверяю вас, у нее перелом!

– Мы это обязательно проверим у ветеринара, – пообещала Маша подозрительно сладким голосом. – Леметина! Леметина, сюда!

И побежала ловить собачонку. Выбитая из колеи Белла последовала за ней.

Час спустя все семейство вернулось от ветеринара. Как и ожидала Маша, врач, тщательнейшим образом обследовавший Леметину, не нашел ни переломов, ни вывихов. Под давлением Беллы он неуклюже признал, что собака могла ушибиться. Но сейчас от ушиба нет и следа.

По возвращении домой Белла от усталости упала на диван, Артем засуетился вокруг нее, принося то воду, то лекарство, а Маша стояла в стороне и смотрела на них. Три года она наблюдала похожую картину. Все это время она не теряла надежды доказать Артему, что его мама не настолько нуждается в помощи, как желает показать. И что же? Сегодня он получил самое убедительное доказательство. И просто не обратил на него внимания.

С большим опозданием Маша поняла, что роль заботливого сына для Артема важнее, чем роль любящего мужа. И что она никогда не сможет дать ему то, что дает Белла Андреевна – осознание своей абсолютной необходимости.

Прежде ей казалось, что мать манипулирует сыном, водит марионетку по сцене, дергая за нужные ниточки.

Но сейчас на подмостках были не кукловод и марионетка, а два актера. Одна постанывала, свесив с дивана белую руку, другой нежно протирал ей лоб влажным полотенцем, и оба были так увлечены своей игрой, что им даже не требовались зрители.