— Ты даже не смогла мне признаться, что хочешь этого «Рыцаря в сияющих доспехах».

— Ты же думал, что это глупое желание, — не выдержала она. — Не думай, что я не видела твое лицо, когда ты посмотрел на эти фигурки. И потом, зачем говорить кому-то об этом, если достать эту статуэтку невозможно? Ее раскупили в тот же день, когда она поступила в продажу. И как ты узнал, что я хочу именно ее?

— Ты отксерила страницу из каталога, и она лежала в верхнем ящике твоего стола.

— Ты шпионил за мной!

— Приходится шпионить за людьми, которые тебе не доверяют.

Вдруг он скинул с себя обувь и прошел в комнату без приглашения. Сейчас он плюхнется на ее маленькую кушетку, и они все обсудят — так подумала Кирстен. Вместо этого Майкл промаршировал в ее кабинет, открыл дверь и взял «Первый поцелуй Литла».

— Поставь на место! — прошипела она.

— Боишься, что разобью?

У Кирстен было странное ощущение, что Майкл имел в виду вовсе не статуэтку. А ее сердце.

— Да, — прошептала она. — Я боюсь, ты разобьешь ее.

Майкл перевернул фигурку и прочитал:

— «Сделано в Индии». Наверное, бедными детишками в старом тряпье, чей труд нещадно эксплуатируется.

— Прекрати! Ты поцарапаешь ее! — воскликнула Кирстен, чувствуя, как кровь отливает от ее лица.

— Знаешь что? Это мешает тебе жить. Реальность намного лучше.

— Ничего подобного! — Кирстен больше не могла держать свои чувства под контролем. — Четыре года назад под Рождество моего племянника сбила машина. Тогда ему было шесть лет. Теперь он в инвалидном кресле. За рулем машины был одиннадцатилетний мальчик, который угнал машину из злости. К нему в дом не пришел Санта. Более того, его сестра плакала, потому что у них не было даже молока. Поэтому я и стала Сантой! Я хочу, чтобы каждый ребенок в этом районе получил рождественский подарок. Вот какую реальность я хочу!

Майкл знал, что это была не вся правда.

— Расскажи мне все, — потребовал он.

Кирстен знала, что Майкл захочет или все, или ничего. Поэтому он был опасен. Она глубоко вздохнула.

— Я хочу, чтобы моя жизнь была такой, как прежде. А это невозможно!

— Что изменилось? — спросил он.

Кирстен не хотелось больше говорить. Она боялась показать этому мужчине ту сторону себя, которую не хотела показывать даже самым близким людям.

— Моя сестра с племянником уехали в Аризону. Там легче жить инвалидам, потому что там нет снега.

Майкл внимательно смотрел на нее. Кирстен казалось, что он смотрит ей прямо в душу.

— Они даже не приедут на Рождество в этом году!

Майкл так много потерял в жизни, а она плакалась о том, что ее не навестят на Рождество. Кирстен стало стыдно.

— В любом случае, — пожала она плечами, — жизнь продолжается…

— Нет! — прошипел Майкл. — Это не все. Что еще изменилось?

Кирстен запретила себе плакать. Она запретила себе вспоминать дни до аварии, полные радости и смеха.

— Мои родители развелись, когда я закончила школу. — Кирстен было стыдно ворошить старую историю, но это была правда. — В колледже я начала встречаться с парнем, в которого тайно была влюблена каждая девчонка. Он запудрил мне мозги до такой степени, что я не могла ни есть, ни спать, а только думала о нем.

— Ах, Джеймс!..

Кирстен было больно оттого, что он помнил его имя.

— Это был пустяковый роман, который длился всего шесть недель. — Достаточно продолжительный период времени для такой романтической девушки, чтобы оставить неизгладимый след. — А он хотел, чтобы я дала ему списать на экзамене по математике, чтобы он смог остаться в футбольной команде.

— Тебе повезло, что он хотел только этого, — сухо сказал Майкл.

— В это время моя сестра начинает встречаться с чудо-парнем Кентом Байкером. У них была сказочная свадьба. Я помню, как они мне присылали фотографии их медового месяца. Я помню, как они были рады, когда Бекки забеременела, и как они выбирали дом. Я начала думать, что счастье возможно, несмотря ни на что. — Кирстен вздрогнула и посмотрела Майклу в глаза. — Моя сестра рассталась с мужем сразу после аварии, — пробормотала Кирстен, сдерживая слезы. — Он завел любовницу. Завел интрижку, когда Бекки больше всего в нем нуждалась. Понятно?

Майкл обдумал все и понял, что этого мало.

— Мне непонятно, что изменилось в тебе самой?

Она уставилась на него, а потом выложила свой самый страшный секрет:

— Когда-то я верила любовь. Но не сейчас. Вот что изменилось. Лично во мне.

После этих слов Кирстен поняла, почему она боялась быть с Майклом. Любить такого мужчину означало бы избавиться от своих страхов и привычного образа жизни, спокойного и тихого.

— Месяц назад, — сказал Майкл, — мистер Теодор дал мне невозможное задание. Он предложил мне найти тех, кто страдает больше меня, и помочь им. Я думал, что таких людей просто не существует. Но теперь я понимаю, что ошибался. Понимаешь, Кирстен, я хочу вернуть то, что у меня было. Семью, дом, а вовсе не глупые фантазии, запечатленные в фигурках. Я хочу подгоревшие тосты, споры о том, какой телеканал смотреть. Хочу ссориться, a потом находить пути для примирения. Целовать, когда никто не видит. Вместе отдыхать, делать ремонт, смеяться и плакать. Хочу знать, что, несмотря ни на что, я не останусь один. Я потерял семью. Но я никогда не терял веру в любовь. Это дар, который они мне оставили. Я понял, что любовь — единственная вещь в этом мире, ради которой стоит жить. — Он медленно поднял на нее взгляд и покачал головой. — Ты же думаешь, что это самое худшее, что может случиться.

— Но ты сам сказал, что недоступен, — сквозь слезы обвинила его Кирстен.

— Но затем я остановился и подумал, что не нужно убегать от того, что действительно нужно.

— Зачем ты мне все это говоришь?

— А как ты сама думаешь?

Она хотела, чтобы он произнес это. Чтобы сказал, что любит ее. Но как он мог рисковать такими словами, когда она не рискнула своими секретами?

— И еще кое-что, — добавил Майкл. — Я не оправдываю Кента, но я его понимаю.

— Что?! — воскликнула Кирстен.

Она была рада, что он признался в этом. Теперь все стало ясно. Как она могла влюбиться в этого мужчину? Он ничем не отличался от других. Такой же эгоист и предатель.

— Когда мужчина чувствует себя подавленным, он готов сделать все что угодно, лишь бы избавиться от этого чувства, — объяснил Майкл. — И тогда он не всегда ведет себя правильно.

— Отличное объяснение! Только я не могу его этим оправдать!

— Мужчины могут вести себя неправильно, если у них нет места, куда они могут прийти и поплакаться. Место, где им не обязательно всегда быть сильными. Ты обвиняешь во всем Кента, но, может быть, твоя сестра тоже не помогала ему справиться с ситуацией?